На стене слева от ворот битва плавно перетекала в бойню. Одни из последних защитников, зажатые гоблинами между лестницей и башней, попытались пробиться к нам. Их вел орк в иссеченном и измятом панцире. Двуручный меч в его руках срезал гоблинов, словно коса траву.

Гном с клевцом и раненый эльф с коротким мечом в левой руке прикрывали ему спину. Гоблины волной накатили на них и повалили на стену. Вновь подняться на ноги удалось только орку. В его грудь тут же жадно впился арбалетный болт, пущенный почти в упор. Орк пошатнулся и страшно закричал. Двуручный меч в его руках сделал сверкающий круг, уведя по дороге предков арбалетчика и еще тройку зазевавшихся гоблинов.

Дальше произошло то, чего я никогда не забуду. Если бы я не видел этого собственными глазами, то никогда бы не поверил, что подобное возможно. Тридцать шагов отделяло орка от нашей башни… Тридцать шагов — и не меньше трех десятков гоблинов, по одному на каждый шаг. Орк прошел эти тридцать шагов, оставляя после себя только трупы. Петляя и спотыкаясь о мертвых, он поднялся по широким ступеням, волоча двуручник на вытянутой руке за собой, и со стоном повалился на стену щитов. Из его спины зловеще топорщились оперенья не меньше пяти арбалетных болтов. Когда орка внесли на площадку надвратной башни, он уже не дышал.

Стена справа от ворот пока держалась. Остатки гномов Железного легиона с пятеркой эльфов и одним огненным магом успешно пресекали поползновения гоблинов занять последнюю ведущую на стены лестницу и окончательно отрезать нас от города.

Рассматриваю остатки своего воинства. Десяток орков. Семь гномов, два из которых были из Железного легиона, четыре — из стражи Тверди, а еще один, судя по большим, явно не по размеру, доспехам, — особо удачливый ополченец, сумевший пережить эти несколько дней каким-то чудом. Десять эльфов во главе с Илионом. Огненный и водный маг. Еще один маг — боевой — лежал в полубреду в тени одного из крепостных зубцов, рядом с парой тяжелораненых — гномом и орком.

— Сигнал к отступлению! — кивнул я орку, стоящему рядом с черным полотнищем знамени. Твердь обречена. Мы сделали все, что могли, и никто не вправе требовать от нас большего.

Над стеной скорбно пропел рог. Один короткий сигнал, два длинных. Один короткий, два длинных. Сигнал к отступлению, или — как метко окрестили его солдаты — «спасайте свои задницы».

— Будем прорываться к лестнице. Я с орками расчищу дорогу. За нами пойдут маги. Илион, твои лучники помогут нести раненых. Бальдор с гномами прикрывает наши спины.

— Хорошо, — кивнул гном. Он как-то на редкость легко принял приказ об оставлении Тверди. — В гостинице у стены есть лошади — гоблины, похоже, до них еще не добрались.

Один из тяжелораненых, грузный орк с перевязанной головой, поднял руку, привлекая к себе мое внимание. Я подошел к раненым. Выглядели они плохо. Целители тоже не всесильны.

— Мой король. — Орк оглянулся на гномов, словно искал поддержки. — Мы слышали ваши слова. Оставьте нас и уходите. Ничего говорить не надо! — Он предостерегающе поднял руку. — Мы вместе так решили. Без нас вам будет проще пробиться.

— Хватит нести чушь! — разозлился я. — Мы прорвемся! Все! Или все ляжем! Решили они… Илион! Пусть твои лучники немного проредят гоблинов слева. Не хочу, чтобы они сразу сели нам на хвост. И не забудь взять с собой стрелы. Оркам приготовиться.

Повинуясь команде Илиона, эльфы принялись методично обстреливать левую стену.

— Проклятье Падшему! — Краем взгляда замечаю, как раненый орк, с которым я только что разговаривал, потянул из ножен тяжелый охотничий нож. — Остановите его!

Раненый усмехнулся и двумя резкими ударами в шею добил лежащих рядом с ним гномов, затем молниеносным движением вогнал нож себе под подбородок. Подбежавшему к нему водному магу оставалось лишь покачать головой:

— Мертв.

— Проклятье! — Бессильная ярость душила меня. — Приготовиться! — зло прикрикнул я на замерших орков. — Вперед!

— УР-Р!!! — Клич орков заставил стены содрогнуться.

Усталость и боль ушли, словно их и не было. Мы ринулись вниз по ступеням, и остановить нас не смог бы даже Падший.

Не стоит злить химеру и загонять ее в угол.

До вожделенных ступеней в город оставалось лишь несколько шагов, когда ущелье задрожало.

Я удивленно обернулся в сторону дороги, ведущей в королевство гномов, и увидел несущийся на Твердь огненный вал.

— Ложись! — едва успел проорать, падая на живот и закрывая голову руками.

Отчаянно завизжали сгорающие заживо гоблины. Стена раздраженно вздрогнула, всполохи пламени жадными языками вырвались меж крепостных зубцов.

Серая зола и пепел падали с небес, словно снег. Пепел в воздухе… Пепел под ногами… Земля черна. Зола и пепел черным бархатом лежат на ее поверхности, выжженной до сухого и такого же черного цвета. Зола забивается в глаза и нос. Становится трудно дышать…

Я вскочил, отчаянно хватая ртом воздух, и с удивлением обнаружил себя сидящим в постели под ворохом теплых шерстяных одеял.

— Проклятье! — вспыхнула в голове мысль. — Гоблины прорвались в город!

Попытка встать на ноги удалась с трудом. Тело казалось каким-то неестественно легким, но при этом ноги упорно отказывались его держать. Сердце колотилось как бешеное. А перед глазами все почему-то плыло и двоилось.

Покачиваясь, я дошел до стены. Здесь, на деревянной лавке, аккуратной стопкой лежала моя одежда и ножны с Химерой.

Одеться было делом не легким. Ноги упорно не хотели попадать в штаны, а руки эти штаны постоянно роняли на пол. Натянуть сапоги вообще оказалось непосильной задачей — после третьей неудачной попытки я зло выругался и запустил сапог в сторону двери. Звук от удара кожаной подошвы о дерево надсадным колокольным звоном отозвался в моей голове. Мир померк. Я вновь провалился в бездонную душную тьму, отвратительно пахнущую кровью и гарью, наполненную звоном оружия и криками умирающих.

— Леклис! Ты как? Ты меня слышишь?

Очнулся я оттого, что кто-то усиленно тряс меня за плечи. Подняв голову, я увидел встревоженное лицо Бальдора.

— Почему ты не на стенах? И где эти проклятые гоблины? — Хрип, который непослушные губы выплеснули вместо связных слов, трудно было разобрать, но гном, похоже, их понял.

— Ты ничего не помнишь? — Он наконец-то перестал меня трясти, и я с наслаждением привалился спиной к стене.

— Последнее, что я запомнил, — это горящие стены Тверди.

— Это у эльфийских магов что-то пошло не так с заклинанием, — кивнул гном. — Тряхнуло так, что я уже думал: все! Сейчас стены развалятся и похоронят нас вместе с гоблинами. Но они, слава Творцу, устояли. Зато почти все гоблины под стенами погибли, да и не только под стенами. До нас огненная волна прошла миль десять по ущельям, забитым гоблинами. Теперь там только расплавленный камень и тлеющие тела. Эльфы сами ошарашены произведенным эффектом.