Телефон всё звонит, и я отстраняюсь. Резко качаю головой, чтобы стряхнуть наваждение. Отступаю от Павлова почему-то задом, не в силах оторвать от него взгляда. Он смотрит на меня хмуро и слегка растерянно. Вроде как и сам потерялся в этой безумной круговерти.

Телефон продолжает настойчиво наигрывать мелодию, с каждым оборотом наращивая громкость.

Бегу в комнату и хватаю трубку. Папа? Что-то случилось!

– Алё, пап, у вас всё в порядке? – голос чуть подрагивает. И от пережитых только что эмоций, и от страха за родителей.

– Да, дочь, всё нормально, не волнуйся, – звучит в трубке родной бас, к глазам подступают слёзы.

Фух, облегчение настолько сильное, что ноги слабеют, и я опускаюсь на разложенный диван.

– Точно? – мне нужно убедиться. – Вчера мама звонила, а теперь ты…

Нарочно делаю паузу, чтобы дать отцу возможность её заполнить. Так постоянно делает мама, и у неё всегда срабатывает, и с папой, и с братьями. Только со мной иногда случались проколы.

– Так меня Тамара и заставила тебя набрать, – улыбается в трубку отец и говорит тише: – Она и сейчас всё мимо комнаты проходит, якобы случайно.

Отец смеётся и я вместе с ним. Потому что на заднем фоне ясно различаю недовольный голос матери.

– Ладно, солнышко, расскажи, как у тебя дела? – говорит он спустя несколько секунд шуршащей тишины. Кажется, отец сумел сбежать и где-то укрыться. – Мать считает, тебе нужны деньги, но ты молчишь из упрямства. Это так?

Я некоторое время обдумываю его слова.

– Малыш, ты там? – осторожно спрашивает отец.

– Да, пап, спасибо, что переживаете за меня, но я ведь сказала, что справлюсь со всем сама. Значит, справлюсь, – упрямо задираю подбородок.

Может, у меня всё и не слишком хорошо, но у родителей денег точно просить не буду. Это для мамы лишняя возможность на меня надавить, чтоб перестала маяться ерундой и вернулась домой. И папа это очень хорошо понимает.

– Я в тебе не сомневаюсь, солнышко, но если вдруг прижмёт, позвони мне. Хорошо? Маме мы ничего не скажем.

– Спасибо, папочка, – начинаю шмыгать носом, растрогавшись.

– Я люблю тебя, маленькая, – говорит он.

– Я тоже тебя люблю, – нажимаю на кнопку отбоя и замечаю, что в проёме двери стоит Павлов и пристально смотрит на меня.

– С отцом разговаривала? – спрашивает он странным голосом.

Я киваю, в этот момент абсолютно забыв, что он считает моим отцом совершенно другого человека.

– И что он хотел? – не отстаёт Александр.

– Предлагал прислать денег, – у меня сейчас нет внутренних ресурсов что-то сочинять, поэтому отвечаю, как есть.

– А ты?

– Отказалась, – пожимаю плечами. В конце концов, какое ему дело до моих взаимоотношений с семьёй?

Видимо, Павлов тоже понимает, что задаёт слишком много вопросов, которые его не касаются, поэтому выходит из комнаты. И спустя пару минут я слышу его голос из прихожей:

– Жду тебя на улице. Поторопись.

И всё? Кажется, я чувствую себя разочарованной. Пять минут назад этот мужчина страстно целовал меня, явно желая большего. А сейчас «поторопись». Как можно быть настолько противоречивым? Всё-таки он намного лучше меня владеет своими эмоциями. Я даже после разговора с папой, переключившись на семейные проблемы, всё ещё не могу забыть прикосновения его властных рук, жадных губ, наши страстные объятья…

Заставляю себя переключиться на более насущные проблемы, потому что чувствую, как снова разливается по телу жар. Но если Павлов может делать вид, что его всё это нисколько не волнует, почему бы и мне не попытаться?

Я натягиваю на ноги кроссовки, надеваю ветровку, рассовываю по карманам телефон и ключи от квартиры. Всё, теперь я готова. Можно идти.

Александр сидит за рулём своего внедорожника, нетерпеливо постукивая пальцами. Мне одновременно хочется прижаться к нему, снова поцеловать и сбежать от него как можно дальше.

Не понимаю, почему так трудно разобраться в себе. И понять, чего я хочу.

В этот момент Павлов поднимает глаза и смотрит на меня. И я понимаю, чего хочу. Абсолютно точно.

Делаю несколько решительных шагов и тяну на себя дверь машины. Сажусь на пассажирское сиденье и пристёгиваюсь ремнём безопасности. Автомобиль трогается с места.

Не знаю, что будет потом, но прямо сейчас я хочу быть здесь. С этим непонятным человеком, которого так хочется разгадать, понять, почему он сам так настойчиво преследует меня.

– Куда мы едем? – спрашиваю, когда молчание начинает напрягать.

– Я ведь уже говорил, что это сюрприз, – Павлов даже не поворачивается ко мне. И снова замолкает, включив радио.

Я принимаюсь рассматривать мужчину, о котором думаю уже несколько дней. Вспоминаю, какие шелковистые у него волосы, как я зарывалась в них пальцами. А щёки гладкие, значит, побрился сегодня утром. Для меня. От этой мысли внутри теплеет.

– Если ты продолжишь так смотреть на меня, наше путешествие завершится в ближайшей гостинице. В постели. – он слегка порыкивает, угрожая.

И я, испуганно ойкнув, поворачиваюсь прямо и смотрю в окно перед собой. Слышу тихий смешок и осторожно скашиваю глаза в сторону. Павлов довольно улыбается. Вот ведь… паразит. Он нарочно меня пугает.

Но я почему-то твёрдо знаю, что Александр не шутил. И неуверенная, что готова оказаться прямо сейчас с ним в постели, я принимаюсь рассматривать ещё покрытые утренней дымкой улицы города.

23

Когда въезжаем в лес, начинаю слегка нервничать. Вокруг высокие объемистые сосны и густой подлесок, отойди с грунтовой дороги метров на тридцать, тебя уже и не видно. Даже и прикапывать не надо, достаточно хвоей опавшей закидать, и без собак не отыщут.

– А куда мы всё-таки едем? – голос лишь чуть подрагивает, выдавая не то что бы страх, но некоторые опасения.

Павлов, словно прочитав мои мысли, улыбается ехидно и молчит.

Вот знаю же, что нарочно меня пугает, а всё равно нервничаю. Неизвестность впереди заставляет напрягаться и гадать, что же этот интриган мне приготовил.

Постройки неожиданно выныривают из-за поворота. Это два бревенчатых сарая, на одном из которых, у распахнутой настежь двери, крепится табличка «Верёвочный парк «Храброе сердце».

Это что ещё такое?

Я оглядываюсь на Павлова, но он невозмутимо паркует внедорожник на стоянке. Справа и слева от нас ещё четыре машины и автобус. Куда он меня завёз?

– Приехали, – улыбаясь, сообщает мне Александр, и мы выходим из машины. Затем он командует: – Подожди здесь.

А сам скрывается внутри сарая с табличкой.

Откуда-то из-за деревьев доносятся весёлые голоса. Я оглядываюсь по сторонам. Кроме меня на парковке только мальчишка лет шести, сосредоточенно вычерчивающий что-то палкой на земле.