чего-то испугался.

– Не-а, – улыбаюсь, довольно жмурясь, – вообще в воздух никогда не поднималась, даже на колесе обозрения не каталась. – А ты?

– Давно, – отвечает он задумчиво, – в молодости.

– А сейчас ты старый? – удивляюсь я.

– Да уж постарше некоторых… – он явно хочет ещё что-то сказать, но в этот момент Юрий заходит в ангар, и мы следом за ним.

Здесь стоят два самолёта. Они тоже раскрашены в яркие цвета и кажутся какими-то… несуразными. Разве можно подняться на таких в небо, да ещё и прыгать из них?

Инструктор развеивает мои сомнения – из этих «Яков» не прыгают, они предназначены для тренировочных полётов. Мы будем прыгать из Ан-2, он в соседнем ангаре. А сейчас у нас будет инструктаж.

Спустя полчаса я перестаю воспринимать информацию, в голове всё путается и возникает трусливая мысль – а может, не надо? Да что я там забыла в этом небе? Мне и тут хорошо.

Юрий, видимо, заметив, как я приуныла, начинает рассказывать байки о полётах, падениях и сломанных костях.

Интересуюсь, где здесь дамская комната, и отправляюсь подышать. У соседнего ангара стоит молодая светловолосая девушка в узких джинсах и стильной кожаной куртке. Девушка не выглядит слишком взрослой, она вряд ли намного старше меня. Пока я раздумываю, стоит ли подойти и расспросить, она сама приближается ко мне.

– Прыгать? – спрашивает она без всяких предисловий.

Я только киваю в ответ.

– С дядей Юрой?

Снова киваю.

– Трусишь?

Неопределённо пожимаю плечами. Она усмехается и каким-то пацанским жестом хлопает меня кулаком по плечу.

– Не дрейфь, в первый раз все трусят. Главное, из самолёта шагнуть, а дальше… там небо.

В её голосе столько воодушевления, он даже теплеет, когда она произносит слово «небо».

– Маш! Ты готова? – к нам подходит высокий, такой же молодой пилот, и девушка уходит вслед за ним.

Через несколько шагов она оборачивается и кивает головой на пилота, одновременно приподняв бровь. Я поднимаю большой палец, выражая своё одобрение, и Маша заливается весёлым смехом. А что? Парень и правда весьма симпатичный, ещё и самолётом управляет.

Какие они здесь… необыкновенные.

Эта встреча воодушевляет меня, растворяя страх. Я возвращаюсь в ангар. Меня встречают две пары глаз и вопросительно смотрят, не передумала ли. Я уверенно улыбаюсь. Всё-таки так давно об этом мечтала. Да и свидание у меня сегодня, надо набраться ярких эмоций.

Дядя Юра, про себя я начинаю его называть, как та девушка, продолжает инструктаж. Руки держать крест-накрест. При приземлении ноги держать вместе, колени согнуть, подбородок прижать к груди. Если основной парашют не раскроется, дёргаем запасной.

Неужели они думают, что всё это можно запомнить с первого раза. Вряд ли. Вот и дядя Юра снова предлагает мне прыгнуть с ним в тандеме. Но я снова отказываюсь. Хочу одна. Только я и небо. Как и мечтала.

Потом примеряем парашюты. Дядя Юра затягивает ремни по телу, выдаёт нам широкие очки на резинке и ведёт наружу.

Оказывается шум, который я слышу в последние несколько минут, это звук мотора Ан-2, ожидающего нас.

Сердце бешено колотится. Все мысли куда-то улетают. Павлов берёт меня за руку, и я в благодарность за поддержку сжимаю его пальцы.

– Я рада, что ты со мной, – говорю ему, но слова тонут в шуме двигателя.

Мы забираемся в самолёт. На взлёте очень трясёт. Я испытываю горячечное возбуждение и скольжу взглядом по предметам вокруг, ни на чём не задерживаясь.

Внезапно ловлю заинтересованный взгляд Павлова и улыбаюсь ему в ответ, показывая большой палец. Он кивает, о чём-то раздумывая. Считает, что мне пороху не хватит прыгнуть? Ну уж это мы посмотрим.

Дядя Юра ещё раз громко повторяет, что надо держать вместе, а что крест-накрест. Что опускать, а что дёргать.

Возбуждение почти достигает максимума. Надеюсь, моё подсознание запоминает слова, потому что я почти ничего не воспринимаю.

В какой-то момент дядя Юра открывает дверь и подзывает меня. Мы ещё на земле договорились, что я пойду первой. Для меня в этом есть сакральный смысл. А Павлову всё равно, он уже прыгал. В молодости, усмехаюсь этому слову. Вот уж кто совсем не похож на старика.

Оборачиваюсь на Александра. Он уже стоит за моей спиной, словно страхуя. Киваю ему, он кивает в ответ. Серьёзный. Сосредоточенный. Почему-то сейчас думаю о том, что Павлов мне очень нравится.

Чем ближе подхожу к люку, тем громче становится свист ветра. Заглядываю вперёд. Передо мной раскрывается зелёно-жёлтая бездна. Прорисованные многоугольники полей, тонкие полоски рощиц и малюсенькие домики какой-то деревеньки далеко-далеко внизу.

Я ощущаю похлопывание по плечу и вспоминаю, что это условный сигнал – надо прыгать. Понимаю, что сейчас у меня – последний шанс передумать. Никто не будет смеяться. Струсить – это нормально. В этом нет ничего постыдного.

Но я не хочу трусить. Я хочу летать. Делаю шаг вперёд и исполняю свою самую заветную мечту.

Я проваливаюсь в воздушную яму ровно на три секунды свободного падения, когда душа уходит в пятки, а сердце бьётся где-то под подбородком.

Затем раскрывается парашют.

Меня резко встряхивает, и вдруг всё вокруг замирает. Я не чувствую ни ветра, ни шума, лишь абсолютное спокойствие и мирное дыхание вселенной. Я оглушена этой тишиной, поражена той гармонией, что окружает меня. Кажется, где-то рядом живёт бог.

Кручу головой, но натыкаюсь взглядом на Александра, который находится метрах в двадцати от меня под ярко-жёлтым куполом.

Приземляюсь на самом краю обозначенной поляны. От счастья кружится голова, ноги подгибаются, и я оседаю на землю. Меня накрывает купол парашюта. Я лежу на спине и наблюдаю, как медленно оседает ткань, а сквозь неё просачиваются рассеянные лучики солнца.

Как же мне здорово!

– Юля! Юля! – раздаётся встревоженное совсем рядом, я собираюсь встать, но не успеваю.

Ткань шуршит над моей головой, когда кто-то тащит её в сторону. И наконец меня обхватывают сильные руки Александра.

– Юль, – трясёт он меня за плечи. – Что с тобой? Ты в порядке?

Вместо ответа обхватываю его шею рукой и притягиваю к себе. Наши губы соединяются, мои пальцы путаются в его волосах. Рядом переговаривается с ветром парашют, делясь нашими общими эмоциями. Радостью, облегчением, восторгом.

Так вот оно какое, абсолютное, ничем не замутнённое счастье…

19

Час спустя мы сидим в кафе неподалёку от аэродрома, лакомимся истекающим ароматным соком шашлыком и запечёнными на гриле овощами. Пища вредная, но очень вкусная. После пережитого во время прыжка стресса – самое то.

Тот поцелуй на поле мы не обсуждаем. Просто делаем вид, что его