Она плюхнулась на свой мат на спину рядом с Гилдой.

— Как думаешь, они заметят, если мы просто тут поспим? — спросила Гилда.

— Может быть, нам повезет и на этих занятиях всем положено закрывать глаза.

Она понаблюдала, как Костлявая и Надутая проталкивались вперед, чтобы усесться рядом с Синди Кроуфорд. Хелен села в серединке, в окружении Марси, Ким, Плоской Джейн, Элоиз и Бетси Большой Задницы. Дениз расположилась рядом с дверью, на случай если ей снова приспичит блевать.

Когда начались занятия, все запели мантры. Зейди пела вместе с ними, хотя понятия не имела, что именно она произносит. Хинди был предметом по выбору в Университете Лос-Анджелеса. Возможно, мантра призывала к отмщению всем неверным, откуда ей знать? После мантр началось раскачивание. И дыхание. Много дыхания. Дыхание огня. Собачье дыхание. Люди высовывали языки наружу и пыхтели, как собаки. «С чужим уставом…» — подумала Зейди. Через несколько мгновений она действительно испытала ощущение покоя. Это было как-то связано с высвобождением эмоций через диафрагму, по словам инструктора в тюрбане.

Большинство присутствовавших повторяли одно упражнение в течение шести минут, а потом переключались на другое и повторяли его тоже в течение шести минут. Экстаз у Зейди наступил, когда им, наконец, позволили остановиться. Она оглядела комнату. Некоторые люди действительно плакали. Некоторые пламенели своим новообретенным огнем кундалини. Хелен сияла, как всегда. Бэтси выковыривала из ложбинки между ягодицами трусы для занятий йогой. Элоиз изображала духовную благодать, стараясь переплюнуть свою соседку. Костлявая и Надутая изучали ягодицы Синди Кроуфорд, поскольку та лежала в позе плуга, мысленно пытаясь определить, больше у них задницы или нет. Марси и Ким пели мантры с идеальной точностью, явно получив свои навыки после того, как спелись с продавцами из «Барниз». Гилда лежала, свернувшись, как эмбрион, и дремала. Плоская Джейн смахнула слезу — то ли от скуки, то ли от эмоционального раскрепощения, Зейди не могла сказать точно. Дениз уже давно ушла блевать в уборную, а может быть, она просто бродила по улицам.

В конце занятия они все легли на пол и стали слушать еще какие-то мантры, что нравилось Зейди больше всего. Но как раз когда она уже почти задремала, на нее нахлынули воспоминания о Джеке. Чертово собачье дыхание и эмоциональное раскрепощение. Образы быстро следовали один за другим. Они с Джеком в постели, смеются над тем, как сильно они возбудились друг от друга. Заразительное ликование Джека после удачного прослушивания: он собирается отметить это в «Бургерах Здесь и с Собой». Джек целует ее в тумане, а они сидят на слове «Голливуд», и вся долина лежит внизу, укутанная облаком, как будто они смотрят на нее с небес. Джек у ее плиты, готовит омлет на завтрак, а она смотрит на него, лежа на кушетке в его зеленой майке с надписью «Michigan State». Тот день, когда они напились на пляже в честь первой годовщины своей встречи и занимались там же любовью, а потом проснулись в объятиях друг друга. Все это. Все минуты, о которых она не позволяла себе вспоминать за прошедшие семь месяцев. Они проносились с огромной скоростью мимо ее закрытых век. Благодаря эмоциональному облегчению открылась третья чакра.

Образы исчезли так же быстро, как и появились. Как будто она, наконец, очистилась от них. А когда инструктор приглушил музыку и велел им избавиться от напряжения и обрести мир с самим собой и признать свою божественную сущность, у Зейди возникло кратковременное ощущение, что с ее жизнью все будет в порядке. Может быть, все не так плохо. Может быть, все у нее будет просто отлично. Она почти представляла себе все это.

Когда они все сказали «namaste» и встали, Элоиз посмотрела куда-то на другую сторону зала и сказала:

— Она, кажется, играет в «Днях нашей жизни»?

Зейди посмотрела туда, куда указывала Элоиз, и увидела ту анорексичную рыжую бабу с чересчур сильно выщипанными бровями, с которой целовался Джек в тот день, когда ей пришлось смотреть этот сериал в комнате ожидания «Джиффи Льюб». Она хихикала вместе с подружкой, промакивая лицо полотенцем. Понятия не имея, что только что украла чье-то счастье.

Когда лимузин припарковался у «Эликсира» в Мэлроуз, Зейди вылезла первой. Ей только что пришлось пережить поток комментариев по поводу реакции каждой на занятия, вдобавок к тому, что она видела этих женщин голыми в раздевалке, пока они напяливали свои хорошенькие короткие юбки и платьица. Зейди привезла с собой джинсы и прозрачную синюю блузку.

— Вам всем понравилось? Правда, это было здорово? — фонтанировала Хелен. Все согласились, охая и ахая насчет своих разнообразных состояний нирваны.

— Впервые я действительно поняла, как устроена Вселенная, — сказала Элоиз.

Зейди посмотрела на нее как на долбанутую. Элоиз не знала, как работает ее банковская карточка, не говоря уже о космосе.

— Зейди, тебе понравилось? — Хелен смотрела на нее выжидательно.

— Ага. Это было что-то особенное.

У нее никогда раньше не было галлюцинаций во время йоги, так что она сказала правду.

— Правда, ты сейчас чувствуешь, что с миром все в порядке? Я всегда после занятий кундалини ощущаю такую концентрацию энергии.

Зейди не была уверена, что вообще когда-нибудь испытывала концентрацию энергии. Но то мгновенное ощущение «Может быть, все будет хорошо» она бы с удовольствием испытала снова.

«Эликсир» оказался тоник-баром в азиатском стиле, где продавались одобренные шаманами напитки, призванные успокаивать или стимулировать психику. Зейди выбрала себе коктейль «Истинный Будда», поскольку заявлялось, что он вызывает состояние душевного подъема, которое она не испытывала уже довольно долгое время. Может быть, поэтому Хелен все время так счастлива? Может быть, жизнь действительно сводится к йоге и травным снадобьям?

Хелен обняла Зейди:

— Я так рада, что ты здесь.

На секунду Зейди тоже испытала радость. Если она выйдет из этого дня, обретя душевный покой, это будет хорошо проведенный день.

Когда они уселись в плетеные кресла за деревянную стойку с видом на бьющий струями фонтан во внутреннем дворике, Джейн протянула Хелен тоник, который, как утверждалось, приводит женщин в состояние возбуждения.

— Мы должны подготовить тебя к медовому месяцу.

Зачем Хелен возбуждаться, если они собираются провести остаток дня, шляясь по магазинам, оставалось загадкой. Пока она пила свой напиток, краснея и хихикая, подошла громогласная Бетси Большая Задница. Да уж, душевный подъем.

— Ну, кто первый? — Она вытащила книгу с гороскопами, которую купила на улице в «Дереве Боди», пока остальные стояли в очереди в «бар».

— Я, — сказала Элоиз. — Я Рак.

«Каракатица ты, а не рак», — подумала Зейди.

Пока Бетси зачитывала всем гороскопы, предсказывая деньги, путешествия, любовь и проблемы с машиной, Зейди воспользовалась паузой, чтобы изучить Хелен. Может быть, она действительно добрый, милый человек. И может быть, она достает своим совершенством не со злым умыслом. Она не хотела никого обидеть своей нелюбовью к креслу-фасоли. Возможно, она просто чуточку пристрастна. А кто нет? Зейди регулярно давала отставку мужчинам только из-за их обуви. А заботливые подарки Хелен — не такое уж стихийное бедствие, каким их себе вообразила Зейди. Поймав сегодня утром свое отражение в зеркале с рамкой из итальянской плитки, она увидела, что по ее левой щеке размазался большой комок от карандаша для глаз. Лучше самому заметить такое, чем допустить, чтобы об этом сказал тебе парковщик, когда ты вылезаешь из машины. Или не сказал. Хелен оказала ей услугу, послав ей это зеркало. Хелен — заботливый человек.