Он плетется в одиночестве по знакомым улицам Ладлоу, злясь, что спустя столько лет он все еще здесь. Это не его город, он родился не здесь, и это отличает его от остальных жителей городка. Но он живет тут с седьмого класса, с тех пор как его родители развелись и они с мамой переехали. Это достаточно долго, чтобы называть Ладлоу своим домом.

Он вспоминает те времена, когда он был моложе, вспоминает все мечты и планы. У него большое будущее, говорил ему школьный психолог. Он мог бы пойти в колледж, он достаточно умен для этого. Это не хвастовство, а просто факт, такой же, как то, что у него темные волосы, карие глаза и обмен веществ, который позволяет ему есть все, что он хочет, и не набирать вес. После колледжа он мог бы отправиться куда-нибудь, где никто его не знает, где никто не будет делать выводов на его счет, как делают местные жители.

Но он не сделал ничего. Остался там, где и был. Кенни пинает пучок травы, растущий из трещины в тротуаре, ненавидя его за то, что тот растет здесь, на тротуаре этого города. Но из-за пива его шатает, и он спотыкается.

Вытянув руки, он пытается удержать равновесие, но пальцы лишь беспомощно хватают воздух. Его кренит вбок, но каким-то чудом он остается на ногах. Кенни переводит дух, упершись руками в колени и изучая трещины в дорожном покрытии. Наступи на эту льдину – и сломаешь маме спину. Вот оно, вот в чем причина. Вот почему он не хочет уезжать из города, даже если Энни в нем больше не будет.

Нет, он не сломает матери спину, он разобьет ей сердце. И он не может себе позволить так поступить. Мать – все, что у него осталось, а значит, он не уедет. Он меняет в ее доме перегоревшие лампочки, потому что не хочет, чтобы она сама забиралась на стремянку. Он водит ее ужинать сэндвичами в «Брукс Барбекю» раз в неделю. Он приходит точно к завтраку рождественским утром и дарит ей бутоньерку, которую она потом с гордостью надевает на День матери в церковь. Он следит за состоянием ее машины. И он сидит рядом с ней в церкви по воскресеньям, пока ее стареющие подруги кудахчут, какой он хороший сын и как бы они мечтали иметь столь же внимательных детей.

Тот факт, что он нашел девушку, которая приняла его особые взаимоотношения с матерью, он расценивает не иначе как чудо. Милую девушку с хорошей работой, тоже в айти, так что у них много общего. Девушку, которая и правда понимает, чем он занимается, а не просто вежливо кивает, когда он пытается объяснить проблему, возникшую у него при скачивании информации из серверной базы данных. Девушку, которую не выводит из себя его молчание, которая не заставляет его постоянно докладывать, как он себя чувствует. Девушку, которая знает, каково это – испытывать неловкость при общении с окружающими, потому что иногда неловко ей самой. Девушку, которая полагает, что его сыновья преданность сейчас – гарантия супружеской преданности в будущем. И все же он так и не сделал ей предложение, так и не «надел колечко», как поется в той песне[6].

Не сделал того, что Энни собирается сделать.

Его мысли возвращаются к событиям прошлого вечера, пусть даже он убил целый день, пытаясь выбросить это из головы. Он вспоминает выражение ее лица – то, что превращает ее в такую же пустышку, как остальные, – ничего общего с девушкой, которую он любит. Ярость, спонтанная и неконтролируемая, закипает у него внутри, но Энни распознает ее тут же, в тот самый момент, как он сам ее почувствовал. Распознает и бросается прочь.

Теперь она не отвечает на его звонки. До свадьбы остались считаные дни, и скоро они уже не смогут быть тайными лучшими друзьями, он боится, что прошлый вечер действительно стал концом всего, что их многолетняя дружба оборвалась раньше, чем он рассчитывал. Как же он заблуждался, считая, что у него в запасе больше времени. Ловушка, в которую рано или поздно попадают все.

Приближается машина, и он поднимает глаза, чувствуя себя пойманным, виноватым – старое чувство, от которого он пытался убежать всю свою взрослую жизнь. Вот только он недостаточно быстр и никогда не был.

Кенни моргает, наблюдая, как мимо медленно проезжает фургон Хэла Йорка. Йорк замечает его, и Кенни прилагает все усилия, чтобы держаться прямо и уверенно смотреть шерифу в глаза, пока тот не минует его. «Просто смотри людям в глаза, – просила его Энни. – Я знаю, что ты стеснительный, но другие этого не знают. Они думают, что ты что-то скрываешь». «Сделаешь? Сможешь сделать это для меня?» – она взяла с него обещание, что он попытается. Энни всегда просила его о трудных вещах. А теперь просит сделать самое тяжелое в его жизни – отпустить ее.

Когда фургон Хэла исчезает из вида, Кенни продолжает путь, думая, что, возможно, ему пора предложить своей девушке вместе уехать из города. Он не может больше оставаться здесь, наблюдая за празднованием, за гостями, слушая все эти разговоры вокруг. Он размышляет, куда бы они могли поехать. В какое-нибудь милое и романтичное место вроде Чарльстона, с достаточным количеством соблазнов, которые отвлекли бы их обоих. У него хватит денег, чтобы поехать почти куда угодно, он аккуратен в расходах – копит на жизнь, которой у него никогда не будет. Уже давно пришло время отпустить эту жизнь и попробовать новую. Он скажет своей девушке, что это отличный выход. Потому что так и есть. Он уйдет от всего этого. Уйдет и изо всех сил постарается не оглядываться назад.

Его девушка ни о чем не подозревает и потому сразу же попадается на удочку. Она даже не замечает, что он пил, – возможно, появление Хэла Йорка здорово отрезвило его. Она хлопает в ладоши, крепко целует его и говорит, что он самый чудесный в мире парень, а она самая счастливая девушка. Он соглашается с ней, несмотря на то что ее слова и близко не похожи на правду. Вместо этого он достает им обоим по пиву, и они вдвоем садятся на диван, к компьютеру, чтобы выбрать, куда поехать. Он чувствует радость и облегчение. Он вытащит их из этого места, пока не стало слишком поздно. А в выходные с его матерью все будет в порядке. В это воскресенье она может сходить в церковь с кем-нибудь еще. В конце концов, это ее не убьет.

Они действительно решают отправиться в Чарльстон, который, конечно, недостаточно далеко от Ладлоу, но у них нет времени рассматривать другие варианты, так как его девушке нужно вернуться вовремя и успеть приготовиться к рабочей неделе. Он наклоняется и целует ее, когда она напоминает ему об этом, потому что она такая ответственная, такая серьезная и хорошая. Не то что Энни с ее заскоками и легкомыслием, вечно предлагающая самые абсурдные идеи и ожидающая, что он бросится горячо их одобрять. «Поехали в Гринвилл гулять вдоль реки», – выдает внезапно она и рассчитывает, что он тут же подскочит и, забросив все свои дела, кинется выполнять ее прихоти. Да, Энни очень нравилось гулять вдоль той реки. Но теперь этого всего не будет.

– Поехали сегодня вечером, – предлагает он и легонько кусает ее за ухо, зная, что это сводит ее с ума, а сейчас он хочет именно вскружить ей голову и заставить потерять равновесие. Он позаботится о том, чтобы она была занята, сделает для нее все, чего только ее сердечко ни пожелает. Он позаботится, чтобы время для них обоих пролетело как сон.