укатил в сторону шоссе, но не оставалось никаких сомнений, что он очень скоро вернется и, скорее всего, не один.

Евгений обернулся и посмотрел, чем там заняты его недавние пассажиры. Разорвав одну из рубашек, Николай сделал Оксане некое подобие перевязки, чтобы хоть как-то остановить кровотечение. Девушка выглядела бледной и уставшей и вяло о чем-то спорила с сыном, который, напротив, вел себя весьма напористо, то и дело указывая рукой на сидящего неподалеку журналиста.

У Евгения промелькнула мимолетная мысль сорваться с места и дать деру, но эта искорка почти сразу же угасла, так толком и не разгоревшись. Несмотря на то, что их преследователи уехали, и путь был свободен, такая попытка представлялась абсолютно бессмысленной и даже самоубийственной. Его пистолет оставался у Оксаны, и Евгений не испытывал ни малейшего желания состязаться в скорости с выпущенной из него пулей. Он был абсолютно уверен, что с оружием девушка обращаться умеет, и умеет очень хорошо.

Отвернувшись, журналист украдкой вытащил из кармана мобильник, но лишь для того, чтобы обнаружить, что сеть здесь не ловится. Досадно, хотя, если подумать, то кому бы он позвонил? И что бы рассказал, не рискуя быть принятым за пьяного или сумасшедшего? Кто бы ему поверил?

Безвыходность ситуации выглядела настолько очевидной, что руки опускались. Евгений убрал телефон обратно и поплотнее запахнул куртку — солнце уже скрылось за деревьями, и сентябрьский холодок потихоньку начал просачиваться за шиворот. Однако отнюдь не холод являлся причиной крупной дрожи, пробегавшей время от времени по его телу.

Пальцы наткнулись на прячущийся в нагрудном кармане диктофон. Евгений совершенно про него позабыл, а невозмутимая коробочка, тем временем, продолжала беспристрастно фиксировать все, что происходило и говорилось вокруг. Эх, если бы она еще и видео снимала, то какой роскошный бы репортажик получился! А так… Интересно, какой звук окажется на записи последним? Короткий хлопок выстрела или мерзкое бульканье разорванной глотки? Тьфу ты! Может, выключить его от греха подальше?

За спиной у Евгения хрустнула ветка, и он невольно вздрогнул, но обернуться не рискнул. В поле его зрения показались ноги Оксаны в знававших лучшие времена кроссовках. Девушка остановилась перед журналистом и присела на корточки, придерживаясь за стоящее рядом деревце. Ее заметно пошатывало, но она старалась не подавать виду. В руках она держала отобранный у Евгения пистолет.

Несколькими быстрыми уверенными движениями она разобрала оружие, сняв затвор, вынув ствол и внимательно его осмотрев. Результат, судя по всему, ее удовлетворил, и Оксана собрала пистолет обратно.

— «Глок-17», — магазин с сухим щелчком встал на место, — хорошая машинка! Где достал?

— На улице нашел, — буркнул Евгений, так и не найдя в себе смелости посмотреть девушке в глаза.

— Везет же некоторым! — прищелкнула языком Оксана. — И зачем он тебе?

— Я же журналист, — упрямо повторил он, — всякое случается.

— «Тяжела и неказиста жизнь простого журналиста», да? И что ты в Омулях делал?

— Я в Погорелово ехал. За материалом для статьи.

— Проездом, значит?

— Угу.

— М-да, — Оксана умолкла, задумчиво рассматривая пистолет. Евгений не вытерпел и все-таки поднял на нее взгляд.

— Кто вы такие? — задал он терзавший его вопрос. Возможно, что где-то в глубине души он все еще сомневался, не пригрезилось ли ему случившееся, надеялся, что все окажется нелепой ошибкой или галлюцинацией.

— Тебе обязательно нужно, чтобы я произнесла это вслух? — невесело усмехнулась Оксана. — Что ж, изволь: мы — оборотни.

Нет, не пригрезилось. Странное ощущение. Как будто ты очутился по ту сторону экрана, внутри книги, в самой гуще сюжета, который еще минуту назад считал бредовой выдумкой. Очень сложно поверить, что происходящее — не сон. Евгению даже захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться в этом, но ноющая после удара Оксаны челюсть сама по себе уже являлась достаточно весомым доказательством.

— Вы меня убьете? — еще один жизненно важный момент, требовавший внесения ясности.

— Я? Зачем? — решив не нервировать попусту своего и без того перепуганного собеседника, девушка заткнула пистолет за пояс. — В этом нет никакой нужды.

— Но разве вы не… — Евгений еще не успел решить, радоваться ему или печалиться, но Оксана его перебила.

— Дабы упредить твои дальнейшие вопросы, — она подняла перед собой руку, — позволь мне вкратце обрисовать ситуацию, в которой мы с тобой оказались.

Журналист захлопнул рот и обратился в слух. Где-то далеко впереди забрезжил бледный лучик надежды, и он не хотел его спугнуть.

— Ты, Женя, теперь — Человек-Который-Знает, а это значит, что жить тебе осталось очень и очень недолго.

— Но вы же только что сказали!..

— Да не собираюсь я тебя убивать! Очень надо! — раздраженно отмахнулась Оксана. — Для этого существуют свои специалисты, и Игорь, который за нами гоняется — один из них.

— Я никому ничего не скажу! — поспешно заверил ее Евгений. — Ни единого слова!

— Да что ты говоришь! Ты, журналист, и ни с кем не поделишься такой сенсацией? Ой, не смеши меня!

— Я клянусь!

— Не в этом суть, — Оксана отрицательно помотала головой. — Даже если бы я тебе поверила, ничего бы не изменилось. Правила едины для всех. Но ты не волнуйся, — попыталась она успокоить Евгения, — больно не будет.

— Спасибо, утешили, — угрюмо буркнул тот.

— Очень скоро с тобой произойдет досадный и нелепый несчастный случай, только и всего. Никаких следов не останется, никто ничего не заподозрит — Игорь знает свое дело.

— Зачем вы мне все это рассказываете?

— Кто предупрежден, тот вооружен, разве нет? Зная, что тебя ждет, ты можешь попытаться обмануть судьбу.

— Каким образом?

— Если ты так и будешь здесь сидеть, то, разумеется, ничего не добьешься. Игорь скоро вернется, и ты будешь его первой целью.

— Я попробую с ним договориться, — без особой надежды предложил Евгений.

— Ха! Проще убедить солнце остановить свой бег по небосводу, — Оксана безнадежно махнула рукой, — тем более что ты только что прихлопнул его родного брата.

— Мне очень жаль, что так получилось! Честное слово! Я же не знал…

— Нисколько не сомневаюсь, — кивнула девушка, — но не убивайся ты так. Я к своим братьям особой привязанности никогда не испытывала. И я прекрасно понимаю, что ты чувствовал в тот момент, а потому не держу на тебя зла. Мести с моей стороны ты можешь не опасаться.

— А чего мне опасаться от этого Игоря?

— Машины он тебя лишил, а на своих двоих далеко убежать тебе не удастся. Игорь хоть и тот еще следопыт, но тебя он выследит с закрытыми глазами и зажатым носом. Да тебе и бежать-то некуда.

— Почему?

— Они уже знают, кто ты такой и откуда. Знают, где ты живешь, где работаешь. Почти наверняка там