Джоди знала, что это было безумием, но в его объятиях было так хорошо, так... правильно. Неужели она влюбилась?

Отстранившись, Курт посмотрел на девушку, и она попыталась угадать, о чем он думает. Джоди могла бы поклясться, что он удивлен и выбит из колеи. Может, это из-за ее страсти?

Но Курт спросил о другом:

— Хочешь посмотреть на Кэти?

— Что? — Тревога. Беспокойство. Джоди совсем забыла о том, что девочка сегодня здесь. — Нет! То есть... боюсь, мы можем ее разбудить...

— Пойдем, — он взял девушку за руку. — Я хочу показать тебе свою самую большую гордость.

Покорившись неизбежному, Джоди вымученно улыбнулась и пошла за Куртом в спальню. Ее сердце громко билось в груди. Занавески в комнате были задернуты. Девушка вслед за отцом подошла к кроватке малышки и опустила глаза.

Золотые кудряшки рассыпались по подушке, один локон лег на нежную, румяную щечку. Маленький ротик приоткрылся. Крошечный курносый носик.

Не в силах сдержать эмоции, Джоди всхлипнула. Эта прелестная маленькая девочка была так похожа на тот образ, который успела мысленно нарисовать девушка, четыре с половиной месяца вынашивая своего малыша. На нее полноводной рекой нахлынули воспоминания. Она полюбила малыша, которого носила под сердцем, обещала себе сделать все, чтобы он никогда не чувствовал себя несчастным. Они были бы семьей — мать и дитя.

А потом и эта мечта внезапно разбилась вдребезги.

Джоди вцепилась в перильца кроватки, пытаясь сдержать чувства. Она сейчас заплачет. Только не это, она не из тех, кто ревет по пустякам. По крайней мере очень старается не реветь. Однако вот, пожалуйста, уже побежали слезы. Нужно выбраться отсюда, пока Курт ничего не заметил.

Но уже слишком поздно. Мужчина притянул девушку к себе.

— Джоди, в чем дело?

Она попыталась соврать, сказать что-нибудь незначительное, приписать истерику настроению, но не смогла. Покачав головой, Джоди отвернулась от Курта и направилась в гостиную.

Мужчина последовал за ней, ковыляя на костылях.

— Знаешь, — с наигранным весельем произнесла она. — Думаю, мне и в самом деле пора возвращаться в офис. К тому же я забыла принести новые рекламные образцы, о которых ты спрашивал. Так что, если ты сможешь справиться без меня...

— Сядь, — сказал Курт, указав на кушетку.

— Что?

— Садись. Нам нужно поговорить.

— Нет, со мной все в порядке, честно, просто я...

— Садись.

Тон стал властным, и, как современной, независимой женщине, Джоди полагалось возмутиться и уйти, громко хлопнув дверью. Но почему-то она послушно опустилась на кушетку.

Маклафлин сел рядом, поморщившись от боли, а затем посмотрел Джоди в глаза.

— Джоди, расскажи, что случилось с твоим ребенком.

У нее упало сердце.

— Я... у меня никогда не было ребенка.

— Но ведь ты была беременна.

Девушка отвернулась. Она не могла отрицать этого.

— Расскажи мне все.

Джоди покачала головой.

— Зачем? Многие женщины теряют детей. Это не такая уж большая трагедия.

Курт придвинулся ближе и мягко обнял ее за плечи, заставив повернуться к нему лицом.

— Помнишь, как ты сказала мне, что я тебе нравлюсь? — мужчина нежно коснулся ее щеки и улыбнулся. — Так вот, Джоди, ты мне тоже нравишься. И меня волнует все, что с тобой происходит или происходило. Тебе больно, и я хочу помочь.

Она испытующе посмотрела в его зеленые глаза. Джоди никому еще не рассказывала обо всем, что произошло десять лет назад.

— Курт, я не знаю...

— Скажи мне.

Она неровно вздохнула и, чувствуя тепло его рук на плечах, робко начала рассказ:

— Я уехала сразу после окончания школы. Не могла больше оставаться в этом городе. — Девушка посмотрела на свои крепко сцепленные руки и усилием воли заставила себя разжать пальцы. — Моя мама умерла, когда мне было всего шестнадцать, в течение следующих двух лет я постоянно ругалась с отцом. Постепенно я преисполнилась уверенности, что мне будет лучше где угодно, и отправилась в Даллас.

— Это довольно обычная история, — произнес Курт, устраивая Джоди поудобнее в кольце своих рук.

— Да, — согласилась она. — Только у этой счастливого конца не было.

— А что произошло?

— Ну, был один парень.

— Как всегда.

— Разумеется, — на мгновение девушка даже улыбнулась. — И конечно же, я думала, что люблю его. И что еще хуже, я была уверена, что он любит меня.

Его руки напряглись.

— Мы были без ума друг от друга еще в школе. Он приехал ко мне, и несколько недель все шло просто замечательно. Но когда я сказала, что беременна, он дал понять, что не намеревается отказываться от своей чудесной, вольной жизни. — Джоди вздрогнула,

вспомнив ужасную сцену, которая последовала за ее признанием. — Он счел весьма забавным то, что я наивно думала, будто он женится на мне. И открыто заявил, что люди вроде него не вступают в брак с такими, как я.

Ее голос дрогнул. Может, сказать Курту, что на самом деле сообщил ей Джереми? Сможет ли она повторить эти слова? Нет.

«Ты что, спятила, Джоди? Маклафлины спят с женщинами Алманов, но никогда не женятся на них».

— У меня было такое ощущение, что земля разверзлась под ногами и я падаю в пропасть. Я потеряла работу и некоторое время питалась только в бесплатной столовой для бедняков.

— Джоди...

— А потом я потеряла ребенка, — девушка вздрогнула. — Я была уже на пятом месяце, и выкидыш был очень тяжелым. — Она снова вгляделась в зелень его глаз, решившись открыть еще один секрет. — Возможно, у меня больше никогда не будет детей.

— О боже мой, — он привлек девушку к себе и уткнулся щекой в ее волосы. — О, Джоди...

— Если ты будешь так меня обнимать, то я опять заплачу, — предупредила она.

— Вот и хорошо, — ответил Маклафлин, поглаживая Джоди по волосам. — Плачь.

Она не хочет плакать. Но слезы потекли.

Правда, ненадолго. Как она могла быть такой слабой? Другие женщины, потерявшие ребенка, пытались жить дальше. И уж точно у них не развивалась столь острая детофобия!

Нельзя позволить бедным, беззащитным малышам страдать из-за ее неврозов. Эта история давно осталась в прошлом, Джоди встретилась с последствиями и пережила их.

Из спальни внезапно раздался грохот и детский плач.

— Кэти! — Курт попытался вскочить на ноги, совершенно забыв про костыли, и, разумеется, растянулся на полу.