— Понятно. Тогда я позвоню тебе. Сейчас я не могу задержаться, я нужен в отделении, к тому же ты совсем заледенеешь, если мы продолжим разговор.

Он снова взял мои руки, наклонился, будто бы для поцелуя, как в тот вечер у пожарной лестницы. Только на этот раз Мартин не поцеловал меня. Он просто сжал мои руки и пробормотал:

— Доброй ночи, Лин.

Затем развернулся и побежал обратно к блокам больницы.

Он даже не улыбнулся. Но его настроение изменилось с его последнего появления в восьмой палате. За это я была ему благодарна.

Но у себя в комнате я почувствовала новый удар судьбы, когда прочла некролог мистеру Кершоу. Потому что, закончив читать, я перевела взгляд на колонку похорон. Меня интересовала дата его погребения, если она уже определена, для того чтобы сообщить мистеру Планту. Мой взгляд механически пробежал по сообщениям о свадьбах и помолвках. И там черным по белому было напечатано: «Вудхерст — Монтес: свадьба между Мартином Джеймсом и Лолой…»

Я не стала читать дальше, детали меня не интересовали. И к тому моменту, когда мне удалось перестать плакать, газета была изорвана в клочья.

Мартин не позвонил мне ни в четверг, ни в пятницу, увидеться нам тоже не удавалось.

В разговорах со мной никто не упоминал его имени, все мысли коллег крутились вокруг сестры Каттер. Ветром принесло слух, что ей понадобится шоковая терапия.

Роусторн недоумевала.

— Они ведь не будут сразу использовать шок, правда? — спросила она. — Врачи сначала должны прописать ей успокоительные по крайней мере недели на две, мне кажется. Я всегда думала, что шоковую терапию применяют только в безнадежных ситуациях.

— Не знаю, — призналась я. — На следующей неделе я, может быть, смогу что-нибудь выяснить. По крайней мере, я расширю свой кругозор в этой области, в том случае, конечно, если заменю Паркинсон в психиатрическом отделении.

— Неужели и ты тоже уходишь? — вознегодовала собеседница. — Разве нам недостаточно отсутствия сестры Каттер? Сейчас самое время украсть у нас студентку третьего курса!

— Ты получишь замену, — успокаивающе произнесла я. — Кто сейчас замещает сестру?

— В настоящий момент — я. Старшая сестра сказала, что придумает другой вариант через пару дней. Она обещала, что заболевшие сестры вернутся на следующей неделе, и…

— Послушай, — сказала я ей. — Если я не переведусь в другое отделение, мы сможем здесь справиться, разве нет? Даже если она никого не пришлет?

— Да, но…

— Никаких но, — возразила я. — Скажу старшей сестре, что передумала, это ведь очень просто сделать. Она меня вынудила сделать выбор, и она не сможет проигнорировать мой отказ. У меня ведь совсем не было времени на обдумывание. Что ж, я пойду и скажу ей об этом. Так что могу я уйти пораньше, чтобы успеть выпить кофе и попробовать ее поймать?

На лице Роусторн отразилась противоречивая смесь осторожного облегчения и упрямого следования долгу.

— Дрейк, я не знаю, что сказать… — вздохнула она. — Такой шаг действительно помог бы решить все проблемы. Но я не хочу заставлять тебя отказываться от своего выбора. Мы как-нибудь сами справимся.

— Глупости, — заявила я. — Я ухожу. Хорошо?

Всю дорогу до офиса я внушала себе, что мой поступок поможет разрубить запутанный узел проблем. Если мне удастся избежать направления в психиатрическое отделение, то у меня не будет больше повода видеться с Мартином. Чтобы избежать встреч с ним, я была готова вызваться добровольно на гериатрические ночи, а это о многом говорит. Взявшись за дверную ручку, я рассудила, что даже болезнь сестры Каттер — проявление воли высших сил.

Мой героизм оказался бессмысленным. Начальница бескомпромиссно заявила мне:

— Нет, сестра, вы не имеете права менять решение. Я вам ясно дала понять, что больше не могу дожидаться вашего окончательного выбора. Вы его сделали, и вы там останетесь… Я действительно не понимаю, как вы набрались наглости прийти ко мне сейчас и надеяться, что я стану отменять назначения ради вас!

— Просто пока сестра Каттер не может работать…

— Спасибо, сестра, я прекрасно осведомлена о трудностях в вашем отделении. И мне придется вам напомнить, что вопросами кадров здесь занимаюсь я, а не вы. Я уже договорилась, что вас заменит сестра Воттс, ее, в свою очередь, — мистер Харрис, а старшая сестра Дин заменит сестру Каттер. И вы думаете, я все это отменю ради вашей прихоти?

Мора Дин была старшей сестрой и одновременно преподавала в школе сестер. Если ее отзывали из школы, вероятно, старшая сестра надеялась, что это временная мера. Так что был шанс на скорое возвращение.

— Все понятно, — отозвалась я. — Извините, мэм, вы не могли бы сказать мне, как себя чувствует сестра?

Ее лицо казалось более непроницаемым, чем обычно.

— Я ее еще не видела. — Это было у нее в обычае — не говорить ничего до осмотра пациента, потому что не доверяла ничьему мнению, кроме собственного. — Думаю, ей обеспечили полный покой, а короткий отдых пойдет ей на пользу. Будем надеяться. Странно видеть ее больной.

Мне очень захотелось возразить, что ситуация, когда врач-консультант срочно поступает в отделение своей же больницы и умирает в ту же ночь, выглядит еще необычнее, но я сдержалась.

— Да, мэм. Спасибо, мэм, — пробормотала я и вышла из офиса.

Ди сидела в столовой за дальним столиком и выглядела очень раздраженной.

— Что это за бред о моем направлении в восьмую палату, для того чтобы замещать тебя? Сестра Крейг просто в бешенстве из-за этого приказа. Она не согласится заменить меня Харрисом ни за что на свете. Неужели, по мнению старшей сестры, он на что-то годен?

— Я пыталась ее отговорить, — призналась я. — Но она не позволила мне изменить решение. Что я могу поделать?

— Но ты же говорила мне, что еще не определилась?

— Это действительно так. Но она отправляет меня в психиатрическое отделение и отказывается переделывать расписание из-за меня. Матрона назвала мою просьбу наглой. Мору Дин она тоже отсылает в восьмую палату.

— Сестру Дин? А как же ее работа в школе?

— Она, вероятно, считает назначение временным, только на день или два, иначе она бы нашла кого-то другого… О боже, я так боюсь сестру Хуппер!

Взгляд Ди говорил, что я сама себе вырыла яму и теперь должна спокойно в нее падать.

— На собрании в среду ты не внушила ей особенной любви. Твое поведение было, по меньшей мере, неразумно, если ты готовилась работать рядом с ней. А если вспомнить историю с интервью для «Мейл», то я вообще удивляюсь, почему старшая сестра от тебя не избавилась.

Я ответила, что она даже не обмолвилась об этом инциденте:

— Может быть, она не обратила внимания на статью?