— Как следует дайте мне по голове, — сказал Лоупен. — Камень, ты никогда не говорил, что она так прекрасна.

Сил широко улыбнулась.

— Будь почтительнее, — сказал Камень. — Не должен говорить с ней так свободно, малыш.

Оказалось, что вся бригада знала о Сил. Разумеется, не от Каладина. Мостовики видели, как бригадир разговаривает с воздухом, пришлось Камню их успокоить.

— Лоупен, — сказал Каладин, — Сил способна двигаться намного быстрее мостовика. Она будет указывать вам места, где вы четверо быстро наберете достаточно добычи.

— Опасно, — заметил Камень. — А что, если мы повстречаемся со скальным демоном, одни?

— Мы не можем вернуться назад с пустыми руками. Мы же не хотим, чтобы Хашаль послала Газа вниз для надзора за нами, верно?

Лоупен фыркнул.

— Он никогда не сделает этого, мачо. Здесь слишком много работы.

— И очень опасной, — добавил Камень.

— Все так говорят, — возразил Каладин. — Но я никогда не видел ничего, кроме этих царапин на стенах.

— Они здесь, Каладин, — сказал Камень. — И это не выдумки. Прямо перед тем, как ты появился, половина одной из бригад была убита. Съедена. Большинство зверей водятся в районе центральных плато, но некоторые заходят очень далеко.

— Я очень не хочу подвергать вас опасности, но, если мы не попробуем, у нас заберут расщелины и мы будем чистить сортиры.

— Не беспокойся, мачо, — сказал Лоупен. — Я иду.

— Как и я, — сказал Камень. — И, быть может, под защитой али'и'камура будет не так опасно.

— Со временем я научу тебя сражаться, — сказал Каладин. Камень нахмурился, и Каладин быстро добавил: — Я имел в виду тебя, Лоупен. Одна рука — вовсе не значит, что ты бесполезен. Да, недостаток, но я покажу тебе, как сражаться одной рукой. Однако сейчас сбор трофеев важнее для нас, чем добавочное копье.

— Очень лестно для меня. — Лоупен сделал знак Даббиду, и они пошли за мешками. Камень шевельнулся, чтобы присоединиться к ним, но Каладин взял его за руку.

— Я еще не теряю надежды, что мы найдем способ полегче, чем пробиваться с боем, — сказал ему Каладин. Если мы не вернемся, Газ и все остальные предположат, что нас съел скальный демон. Вот если бы выбраться с той стороны…

На лице Камня появилось скептическое выражение.

— Многие пытались.

— Восточный край открыт.

— Да, — сказал Камень смеясь. — Мой друг, если тебе удастся провести нас по расщелинам так далеко, что ни скальные демоны, ни наводнения ничего не смогут сделать тебе, я назову тебя моим калук'и'ики.

Каладин поднял бровь.

— Только женщина может быть калук'и'ики, — объяснил Камень, очевидно считая, что после этого его шутка стала понятней.

— Жена?

Камень засмеялся еще громче.

— Нет, нет. Опьяненные воздухом низинники. Ха!

— Отлично. Возможно, тебе удастся запомнить эти расщелины, сделать карту. Я подозреваю, что большинство тех, кто ходит здесь, придерживаются основных проходов. И значит, мы сможем найти больше добычи в боковых проходах; во всяком случае я пошлю Сил именно туда.

— Боковые проходы? — переспросил Камень с новым приступом смеха. — Можно подумать, что ты хочешь, чтобы меня съели. Ха-ха, и именно большепанцирник. Что ж, повар, который все пробует, заслужил, чтобы и его кто-нибудь попробовал на вкус.

— Я…

— Нет, нет, — сказал Камень. — Хороший план. Пошутил. Я могу быть аккуратным, и, поскольку не хочу сражаться, даже хорошо, что мне придется этим заняться.

— Спасибо. Может быть, тебе удастся найти место, где можно взобраться наверх.

— Буду глядеть во все глаза, — кивнул Камень. — Но мы не можем просто выбраться наружу. По Равнинам бродят отряды разведчиков алети. Иначе откуда они узнаю´т о скальных демонах, которые собираются окуклиться? Они увидят нас, а без моста мы не сможем пересекать трещины.

Хороший довод, к сожалению. Если они взберутся вверх здесь, то их увидят. Если где-нибудь посреди, то они окажутся запертыми на плато, без всякой надежды куда-то уйти. А если взобраться ближе к паршенди, то их найдут разведчики алети. К тому же из пропасти выбраться невозможно. В самых низких местах высота футов сорок-пятьдесят. А в большинстве больше ста.

Сил метнулась прочь, Камень и его команда последовали за ней, а Каладин вернулся к бригаде и стал помогать Тефту со стойками. Трудная работа; первый день всегда такой. Мостовики выполняли движения неуверенно и неточно.

Но предельно решительно. Каладин никогда не работал с группой, которая так мало жаловалась. Мостовики не просили перерывов. И не смотрели на него обиженно, когда он давил на них сильнее. Скорее они ругали себя за недостаток ловкости и злились на себя, что не получается научиться быстро.

И они учились. Буквально через несколько часов самые талантливые — с Моашем во главе — стали превращаться в бойцов. Стойки стали тверже, более четкими и уверенными. Они должны были устать и разочароваться, а у них прибавилось упорства.

Каладин отступил назад, глядя, как Моаш становится в стойку после того, как Тефт толкнул его. Он выполнял упражнение на восстановление — Тефт сбивал его на спину, а он должен был быстро перекатиться и вскочить на ноги. Раз за разом. Цель упражнений такого рода — научиться быстро возвращаться в стойку. Обычно Каладин начинал эти упражнения не раньше второго и даже третьего дня. Моаш освоил их за два часа. Двое других — Дрехи и Шрам — учились почти так же успешно.

Каладин прислонился к каменной стене. Холодная вода стекала по камню неподалеку; рядом с его головой оборцвет раскрыл свои похожие на веер листья: два широких оранжевых листа, с шипами по краям, развернулись, как открывшиеся кулаки.

Для мостовиков это просто тренировка? спросил себя Каладин. Или страсть? Он дал им шанс сражаться. А такая возможность изменяет мужчину.

Глядя на их твердые и решительные стойки, которым они научились за пару часов, Каладин кое-что понял. Эти люди — отбросы армии, вынужденные балансировать на грани жизни и смерти, которые смогли достичь приличной физической формы только благодаря дополнительной еде Каладина, — самые лучшие и жаждущие учиться рекруты из тех, кого ему привелось тренировать в своей жизни.

Садеас хотел сбросить их вниз, но подготовил их взлет.

Пламя и уголь. Кожа так ужасна. Глаза — как ямы с тьмой.

Цитата из «Ивейда». Ссылка, вероятно, не нужна, но это 482 строка, если потребуется быстро ее найти.

Шаллан проснулась в маленькой белой комнате.

Она уселась на кровати, чувствуя себя странно здоровой. Солнечные лучи, пробившись сквозь занавеску, нарисовали на полу тонкую паутинку из белых нитей света. Шаллан нахмурилась и тряхнула еще тяжелой головой. Она чувствовала себя так, как если бы ее обожгли от кончиков ног до ушей, кожа отслаивалась. Но это было только воспоминание. Порез на руке никуда не делся, в остальном она чувствовала себя великолепно.