такого рода. В восточных землях начал быстро расти самостоятельный средний бизнес. Всего Опекунское ведомство продало 14,5 тыс. предприятий, т. е. больше принятых под свое управление. Объяснялось это тем, что многие крупные предприятия пришлось разделить на ряд средних и мелких. 850 предприятий купили иностранные фирмы. Приблизительно 3,7 тыс. предприятий было вообще ликвидировано[307].

Вначале предполагалось, что продажа государственного имущества ГДР принесет в казну солидную прибыль. Увы, это оказалось полной иллюзией. Вследствие плачевного состояния производства ведомство израсходовало невероятную сумму — 343 млрд. марок, чтобы довести многие предприятия до предпродажного состояния и хоть как-то их сбыть[308]. Огромные средства ушли на выплату отступных сотням тысяч рабочих и служащих, досрочно отправленных на пенсию. Многие предприятия продавались по символической цене в одну — три марки, если их новые владельцы гарантировали их дальнейшее существование и сохранение всех рабочих мест.

В итоге, после окончания в декабре 1994 г. работы Опекунского ведомства дефицит составил 270–275 млрд. марок. Закончившая эту работу Биргит Бройэль (Детлеф Роведдер был убит террористами 1 апреля 1991 г.) и ее ведомство лавровых венков не стяжали. Итоги были оценены как «быстрые и дорогие». Гора долгов и 3 млн. ликвидированных рабочих мест остались тяжелым бременем для федерального бюджета, при том, что все виды социальных расходов сохранялись на прежнем уровне.

Реконструкция восточногерманской экономики непосредственно затронула и население западных земель. Суть проблемы выразил президент ФРГ Рихард фон Вейцзеккер в речи при подписании объединительного договора: «Объединиться — это значит научиться делиться». А многие как раз этого и не хотели. К 1995 г. в старых землях доля налогов и различных сборов в валовом национальном продукте впервые перевалила за 50%, а государственный долг увеличился вдвое и достиг астрономической величины в 2 трлн. марок. К 1996 г. воссоединение обошлось налогоплательщикам в 1 трлн. марок в виде трансфертов на Восток. Сумма поразительная, но даже она к тому времени еще не привела к созданию обещанной эры процветания в восточных землях и к достижению политической цели — созданию единства немецкого общества.

«Стена в головах»

Опрос 1992 г. показал, что Германия находилась дальше от внутреннего единства, чем в год объединения. В 1990 г. 66% населения ГДР чувствовало себя скорее немцами, чем жителями ГДР. В кон. 1992 г. уже 54% населения восточных земель ощущало себя скорее гражданами бывшей ГДР, а 45% — немцами. Почти половина находила, что общее положение за это время ухудшилось, хотя при этом только 13% считало плохим свое собственное положение.

Социально-психологическая интеграция оказалась труднее экономической, что, впрочем, неудивительно. За 40 лет раздельного существования в двух германских государствах сформировались разные по ментальности и даже противоположные по ценностным ориентациям типы личности. В обиходном языке прочно закрепились такие новые понятия, как «осей» (восточники) и «весси» (западники). Между ними сложились далеко не безоблачные отношения. Западные немцы смотрели на восточных свысока как на людей вялых, малоинициативных и вечно недовольных. Восточные же считали западных чересчур самодовольными, высокомерными и забюрократизированными. В новых, а отчасти и в старых землях распространилось мнение, что в 1990 г. произошло не объединение, а колонизация ГДР Западной Германией. Заговорили даже об аншлюсе. Но это понятие в данном случае совершенно неуместно, хотя бы потому, что к объединению стремилось в первую очередь население самой ГДР.

В мае 1999 г. на берлинской научной конференции «Исторический форум — разделенное прошлое, общая история» много говорилось о том, что и спустя десять лет после падения стены «запад Германии посматривает на восток с оттенком отчуждения и пренебрежения». Возникшее чувство унижения, второсортности и затаенной обиды с самого начала требовало выхода. Не случайно в 1991–1992 гг. в новых федеральных землях произошла вспышка насилия. Не видящая перед собой никаких перспектив молодежь стала нападать на иностранных рабочих, поджигать и громить их жилища. Значительная часть населения отнеслась к этим эксцессам с молчаливым одобрением. В августе 1991 г. погромы произошли в саксонском городе Хойерсверде, а в августе 1992 г. в Ростоке. Волна насилия перекинулась на запад, где в ноябре 1992 г. в Мёльне под Любеком и в мае 1993 г. в Золингене в огне пожара погибло несколько турецких женщин и детей. Это всколыхнуло всю страну. Во многих городах прошли мощные демонстрации протеста против ксенофобии и в знак солидарности с иностранными согражданами. В них участвовало более 3 млн. чел.

Но следует признать, что правый радикализм в Германии существует и время от времени заставляет о себе говорить. В марте 1996 г. праворадикальная Республиканская партия во главе с Рольфом Шлирером, насчитывающая около 16 тыс. членов, на земельных выборах в Баден-Вюртемберге получила 9,1% голосов и провела в ландтаг 14 депутатов. На выборах в апреле 1998 г. в Саксонии-Анхальт 12,9% избирателей проголосовало за правоэкстремистский Германский народный союз Герхарда Фрая, насчитывающий до 20 тыс. членов. В 1999 г. союз преодолел пятипроцентную планку (5,2%) в Бранденбурге и получил в ландтаге пять мест. В Германии сохранились активно действующие праворадикальные и неонацистские организации. В нач. 90-х гг. было зарегистрировано 76 таких организаций, которые насчитывают 42 тыс. членов и около 6 тыс. активных боевиков. В праворадикальном лагере самой известной является созданная в 1983 г. Республиканская партия (РП), которая наиболее влиятельна в Баден-Вюртемберге и Баварии. Число ее членов насчитывает 15,5 тыс. чел. Среди них преобладают мужчины до 30 лет с невысоким образовательным уровнем, выходцы из крестьян, рабочих, мелких предпринимателей и государственных служащих — они составляют треть членов партии. Партия имеет сплоченное, идейно убежденное ядро. Лидеры РП, бывший офицер СС Франц Шёнхубер и сменивший его Рольф Шлирер официально отмежевались от преступлений нацистов и подчеркивают приверженность Основному закону ФРГ, уважение к правам человека, нацеленность на решение социальных и экологических задач. В Аугсбургской программе 1993 г. республиканцы выступили в защиту этнической целостности немцев, против «европеизации», «американизации», «исламизации», «мультикультуры». Партия пропагандирует ненависть к переселенцам, требует поставить заслон их массовому притоку в ФРГ. Республиканцы обвиняют иностранцев в росте преступности, безработицы, истощении социальной системы и призывают к их изгнанию. Во внешнеполитическом разделе программы РП ставится под сомнение граница по Одеру — Нейсе, вновь высказываются претензии на восстановление Германии в границах 1937 г. Партия признает необходимость интеграции Европы, но выступает против договора о создании Европейского союза 1992 г., утверждая, что он наносит ущерб национальному суверенитету.

Противоречивым является развитие созданной в 1964 г. неонацистской Национал-демократической партии Германии (НДП). После подъема в 1966–1968 гг. в 90-е гг. ее представительство в ландтагах резко сократилось, в 1999 г. ее численность упала до 5,2 тыс., хотя партия насчитывает до 20 тыс. сторонников. НДП сохранила свой костяк и пытается использовать недовольство населения безработицей, экономическими трудностями, кризисом социальной системы, притоком иностранцев в ФРГ. Особо активную