нашла один под сундуком, но… О, миссис Фрэзер! Прошу прощения, мэм, я не знала, что здесь кто-то есть. — Острый взгляд Мелани Богьюс остановился сначала на мне, сидящей за прилавком, потом на покрасневших глазах дочери и, наконец, на влажных пятнах на моем переднике. Она ничего не сказала и только, проходя, похлопала Миранду по плечу.

— Миранда сказала, что вы возвращаетесь в Англию. — Я поднялась и осторожно вышла из-за прилавка. — Нам будет жаль с вами расставаться.

— Это очень мило с вашей стороны, миссис Фрэзер. — Она печально улыбнулась. — Нам тоже жаль уезжать. И, скажу вам честно, предстоящий вояж меня совсем не радует. — Это было сказано с искренней горячностью человека, который уже прошел подобное испытание и предпочел бы быть сваренным заживо, лишь бы избежать повторного опыта.

Я ей очень сочувствовала, зная не понаслышке, каково пройти через такое плаванье. Еще и с тремя детьми, когда двоим младшим мальчуганам нет еще и пяти… Мое воображение живо рисовало мне картины самых неприглядных трудностей.

Я хотела спросить, что вынудило их принять такое скоропалительное решение, но не могла придумать, как поднять эту тему в присутствии Миранды. Одно было ясно: что-то произошло. Мелани выглядела настороженной, как кролик, и ее суетливость невозможно было оправдать даже сборами в дорогу семьи с тремя маленькими детьми. Она постоянно оглядывалась через плечо, как будто боясь, что на нее исподтишка кто-то нападет.

— А мистер Богьюс… — начала я, но меня прервала тень, упавшая на крыльцо. Мелани замерла, прижав руку к груди, и я развернулась, чтобы посмотреть, кто пришел.

В дверях, заслоняя свет, стояла невысокая, крепко сложенная женщина в очень странной одежде. На мгновение я подумала, что она индианка, потому что на ней не было чепца, а темные волосы были заплетены в косу, но когда она зашла в магазин, я увидела, что она белая. А точнее, розовая — ее полное лицо было сожжено солнцем, кончик курносого носа ярко алел.

— Которая из вас Клэр Фрэзер? — требовательно вопросила она, переводя взгляд с меня на Мелани Богьюс.

— Я, — ответила я, подавляя инстинктивный порыв отступить назад. В ее поведении не было ничего угрожающего, но она излучала внушающую беспокойство физическую силу.

— Иезавель Хэтфилд Мортон, — сказала она, испытующе прищурясь. — Один старикан в доках сказал, что ты направлялась сюда. — Ее грубый выговор представлял резкий контраст с мягким английским акцентом Мелани Богьюс, такая речь ассоциировалась у меня с людьми, чьи семьи жили на окраинах колоний уже в третьем или четвертом поколении и вели беседы только с енотами, опоссумами и друг с другом.

— Эээ… да, — сказала я, не видя повода это отрицать. — Вам нужна какая-то помощь?

Она не выглядела так, как будто ей требовалась помощь. Будь она еще более здоровой, швы на мужской рубашке, которую она носила, могли бы попросту лопнуть. Мелани и Миранда смотрели на нее огромными круглыми глазами. Однако чего бы Мелани ни опасалась, это была не мисс Мортон.

— Не то чтобы помощь, — сказала она, проходя в лавку и изучая меня, склонив голову набок. — Хотя, я подумала, ты можешь знать, где обретается этот скунс, Исайя Мортон.

Моя челюсть отвисла, и я поспешила ее закрыть. Стало быть, не мисс Мортон, а миссис Мортон. То есть первая миссис Мортон. Исайя Мортон сражался вместе с Джейми в его отряде полиции во время войны регуляторов; свою первую жену он упоминал, обливаясь холодным потом.

— Я… эээ… думаю, что он работает где-то в провинции, — сказала я. — Гилфорд? Или это был Пэйливилль?

На самом деле он жил в Хиллсборо, но это вряд ли имело значение, поскольку сейчас его там не было. Сейчас он находился в Кросс-Крике — приехал, чтобы забрать партию бочек для пивоварни, где он работал. Всего час назад я видела его в бочарной лавке в сопровождении второй миссис Мортон и их новорожденной дочери. Иезавель Хэтфилд Мортон не выглядела как человек, который может справиться с такими фактами в рамках закона.

Она издала низкий гортанный звук, означавший негодование.

— Паршивый мелкий хорек. Но я еще доберусь до него, будьте покойны на этот счет, — она говорила с уверенностью, которая не сулила ничего хорошего Исайе Мортону.

В этом случае поговорка «молчание — золото» была очень актуальна, но я не удержалась от вопроса:

— Зачем он вам нужен?

Исайя, конечно, обладал некоторым неотесанным шармом, но, глядя на вещи объективно, он едва мог привлечь одну женщину, не говоря уж о том, чтобы свести с ума двух.

— Нужен мне? — Казалось, эта идея ее развеселила, и она потерла своим солидным кулаком под носом. — Мне он не нужен. Но ни один мужик не смеет сбегать от меня к какой-то кисломордой лахудре. Как только я до него доберусь, я пробью его голову насквозь и прибью его покусанную мухами шкуру к моей двери.

Сказанные другим человеком, эти слова можно было принять за метафору. Однако ревнивые угрозы, произнесенные именно этой дамой, звучали как реальное намерение. Глаза Миранды и ее матери стали круглыми, как у двух лягушек.

Иезавель Мортон прищурилась, глядя на меня, и задумчиво почесала под одной из своих больших грудей, заставив ткань рубашки прилипнуть к влажному телу.

— Я слыхала, ты спасла этому никчемному жабьему отродью жизнь при Аламансе. Это правда?

— Э… Да. — Я с опаской наблюдала за ней, пытаясь угадать любое потенциально опасное движение. Ее фигура заблокировала дверь; если она на меня бросится, придется забежать за прилавок и скрываться через жилые комнаты Богьюсов.

При ней был большой тесак без ножен. Он был заткнут за пояс, сплетенный из вампума, который выполнял двойную функцию, одновременно поддерживая складчатую массу, которая по виду напоминала красные фланелевые нижние юбки, обрезанные по колено. Ее массивные ноги были голыми, и она пришла босиком. Еще с пояса свисали пистолет и пороховой рожок, но, слава богу, она не пыталась дотянуться до оружия.

— Плохо дело, — бесстрастно прокомментировала она. — Хотя, если бы он умер, я бы лишилась удовольствия его прикончить, так что все хорошо. За меня не тревожься — если я его не найду, его разыщут мои братья.

Очевидно, на этом она посчитала свою миссию на время завершенной, расслабилась и осмотрелась вокруг, только сейчас заметив опустевшие полки.

— А тут чего такое? — вопросила она с интересом.

— Мы продаем лавку, — пробормотала Мелани, пытаясь засунуть Миранду себе за спину. — Уезжаем в Англию.

— Вот как? — Иезавель выглядела слегка заинтересованной. — Че случилось? Убили твоего мужчину? Или облили его дегтем с перьями?

Мелани побледнела как полотно.

— Нет, — прошептала она. Ее горло