— Понимаю, — кивнул Дронго, — вы приняли очень трудноерешение, Наташа, но очень мужественное. И я вам не хочу помешать. Давайте вашичемоданы, и я провожу вас до такси. Если охранники увидят меня с вами, то онини о чем не спросят.

— Вы даже не хотите узнать, кто взял фотографии? — вдругспросила она.

— Не хочу, — ответил Дронго, — я теперь все знаю. Идемте,Наташа, а то вы действительно опоздаете, и такси уедет без вас.

Она остановилась, оглянулась. Хотела что-то сказать. Нопотом решительно шагнула вперед. Дронго взял чемоданы и медленно пошел следомза ней.

В это утро он так и не заснул. А ровно в восемь часов утра,когда она должна была уже находиться в самолете, он позвонил Горбовскому ипопросил его спуститься в каминный зал. Сонный и недовольный Роман Андреевичнадел халат и спустился. Он словно высох за эту ночь. Глаза тускло посмотрелина Дронго. Роман Андреевич прошел и сел рядом с Дронго.

— Я думал, вы уже уехали, — сказал он, усаживаясь в глубокоекожаное кресло рядом с Дронго. — Утром, часам к десяти приедет милиция, —сообщил он.

— Почему милиция? — не понял Дронго.

— Мне все это надоело, — признался Горбовский, — я уженикому не верю. И вам не верю. И даже себе. Пусть приедет милиция, и я им всерасскажу. Мне уже бояться не нужно. Ничего хуже того, что со мной случилось, непроизойдет. Слава богу, шрамы на руке у меня еще остались. Я покажу ихследователю и расскажу, как этот придурок пытался меня зарезать. А потом я еготолкнул. Я действительно пытался оттолкнуть его от себя. Но когда человекнаркоман, да еще и в таком состоянии, он, конечно, не может удержаться наногах. И поэтому я больше ничего не боюсь. Найду нормального адвоката ипостараюсь доказать на суде, что я ни в чем не виноват. А не докажу, так и чертс ним. Пусть меня посадят. Если даже дома я спокойно жить не могу, то зачем мневсе эти миллионы? На кой черт они мне сдались?

— Не спешите, — сказал Дронго, — вы забыли о людях, которыевас окружают. Если вы начнете рассказывать следователю, как на самом деле погибВиктор, то тогда невольно подставите и людей, которые вам доверились. Болеетого, они совершили уголовное преступление ради вас. Лжесвидетельствовали. Этоваш садовник Акоп и ваш личный телохранитель Саша, который сейчас в больнице инуждается в вашей помощи.

— О них я действительно не подумал, — кивнул Горбовский, —нужно будет обдумать свою позицию.

— И наконец, — сказал Дронго, — я хочу вам сообщить, что ужезнаю все о сегодняшних событиях в вашем доме. Если хотите, я могу вам ихподробно рассказать.

— Вы знаете, кто пытался убить Сашу? И кто меняшантажировал? — не поверил Горбовский. — Вы вычислили «Медузу горгону»? Тогдаговорите. Расскажите мне обо всем.

— Прежде всего я хочу вам сообщить, что Наташа уехала…

— Как это уехала? — дернулся Роман Андреевич. — Сейчастолько восемь часов утра. Куда она могла уехать? Она спит.

— Два часа назад она покинула вашу дачу, — сообщил Дронго, —она улетает во Францию. У нее есть там давний друг, к которому она собираетсявернуться. Она просила меня передать вам, что очень вам благодарна. И большевсего на свете любила только вас. Но она больше не может обманывать вашу жену.К тому же она невольно стала виновницей всех событий, которые случились в вашемдоме за последние дни. Этого она уже вынести не могла. И поэтому приняларешение покинуть ваш дом. Я ее проводил до ворот, и ваш дежурный, уже знавшийменя в лицо, открыл двери для Наташи. Она уехала отсюда прямо в аэропорт.Сейчас она уже в полете. Адреса своего во Франции она мне не оставила. Решила,что так будет лучше. В ее спальне остался ее мобильный телефон.

— Вы с ума сошли, — прошептал Горбовский, — что вы наделали?Какое вы имели право лезть в мою жизнь? Кто вы такой?

— Не кричите, — оборвал его Дронго, — все еще спят. Илипочти все, — добавил он.

— Значит, это была Наташа? — спросил Горбовский с недобройусмешкой.

— Нет. Но она невольно оказалась виновницей всех событий, —снова повторил Дронго, — дело в том, что у вас с сыном оказались одинаковыевкусы, Роман Андреевич. Он тоже влюбился в няню своей сестры, как и вы.

— Антон? Вы с ума сошли. Ему только девятнадцать. Она старшеего на… в общем, она намного старше…

— В таком возрасте и влюбляются в женщин старше себя, —заметил Дронго, — он влюбился в нее так же сильно, как и вы.

— Да не может этого быть. Что за чушь? Он еще ребенок.

— Уже нет, — сказал Дронго, — он пытался добитьсявзаимности, но у него ничего не получалось. Однако несколько дней назад онвышел из дома, чтобы идти к бассейну, и увидел, как на вас напал неизвестный,размахивая ножом. Конечно, он хотел вам помочь, но неожиданно вы толкнулинападавшего, и тот упал. После этого вы ушли в дом, чтобы перевязать руку, акогда вернулись, фотографий уже не было. Их забрал Антон. Он прошел к убитому,взял фотографии и вернулся в дом. Представляете его потрясение, когда он увиделэти фотографии? Что с ним случилось? Он чуть с ума не сошел. Ведь он любил не толькоее, но и вас.

— Господи, — прошептал потрясенный Горбовский, — значит, этобыл мой сын. Господи, этого не может быть.

— Может, — сурово сказал Дронго, — фотографии были у него.Он был убежден, что вы не любите Наташу и она для вас всего лишь очереднаялюбовница. Именно поэтому он написал вам это письмо, решив передать деньгиженщине, которую вы оба любили. Его друг должен был забрать деньги, которые выдолжны были выбросить в чемодане с северной стороны. План, конечно, былнаивный. Но он считал, что вы выполните все условия, так как побоитесь огласкивашей связи с Наташей. Антон уже знал, что она собирается уезжать.

— Господи, — продолжал шептать Горбовский, слушая своегособеседника.

— После первого письма он собирался положить вам на стол ивторое. Но, увидев меня в доме, понял, что вы вызвали эксперта. Я ведь сразуподумал об Антоне, как только узнал, что конверт не положили на стол, какраньше, а бросили в комнату. Он побоялся входить в ваш кабинет, узнав, что япровожу расследование. Когда я спустился вниз, чтобы сообщить вам о визитеНаташи, оставившей и свое письмо, он бросил тот самый конверт.

После этого он, конечно, не спал, чутко прислушиваясь ковсякому шуму в доме. И услышал, как мы пришли к его бабушке и сталирасспрашивать про журнал, из которого были вырезаны буквы. Он вдруг вспомнил,что журнал и газеты сложены у гаража. Но добежать туда он бы не успел, так какему пришлось бы делать большой крюк. Однако Антон — хороший пловец. Он выбежализ дома в трусах и майке, скинул их у бассейна, прыгнул в бассейн, проплылпятьдесят метров и увидел копавшегося в старых газетах Сашу. Конечно, Антон нехотел его убивать, он взял полено, чтобы оглушить Сашу, что он, собственно, исделал. Затем, забрав журнал, который мы искали, снова вернулся обратно тем жепутем. Вы еще говорили, что никто бы не успел добежать до гаража за такоекороткое время. Конечно, никто не успел бы добежать. Но доплыть мог только вашсын. Вы, наверно, приняли меня за сумасшедшего, когда я везде трогал траву. Таквот, трава рядом с упавшим Сашей была мокрая, а трава у дома уже сухая. А ведьАкоп начал поливать от гаража. Я слышал, как он об этом вам говорил, перед темкак уехал домой. Почему там трава была мокрой, а рядом с домом сухая?