Дронго держал Сашу, прижимая к себе.

— Только не умирай, — шептал он ему, — только не умирай,очень тебя прошу.

Первым вернулся Роман Андреевич. Он открыл ворота гаража,достал из автомобиля аптечку и дрожащей рукой протянул ее Дронго. Они вытащилибинты, вату, начали осторожно обтирать лицо Саши, когда появилась Раиса.Аркадий Андреевич прибежал обратно босиком. Он был так взволнован, что оставилсвои тапочки где-то на террасе. Раиса бросилась к раненому. Она прощупала егопульс, начала смотреть зрачки, потом посмотрела на голову.

— Дайте вату, бинты, спирт, — приказала она голосом, нетерпящим возражений. Дронго помогал ей. Теперь перед ним была не простоженщина, отдыхавшая на даче со своим мужем, а строгий врач, чьи указания нужныбыло выполнять беспрекословно.

— Поднимите его, и понесем в дом, — предложила она, — здесьнельзя его оставлять. Я осмотрю его дома.

Оба брата Горбовских наклонились, чтобы поднять раненого, ноДронго опередил их. В Саше было килограммов семьдесят или семьдесят пять.Дронго легко поднял его на руки и понес к дому. Остальные поспешили за ним. Онпронес его на террасу и внес в дом. Они положили Сашу на стол, и Раиса встала унего над головой, продолжая осматривать рану. Роман Андреевич встал рядом, соскорбью наблюдая за ней. Аркадий Андреевич не решался подойти, оставаясьбосиком у дверей гостиной. Дронго помогал врачу чистить лицо от крови.

Наконец она подняла голову.

— Нужно вызвать «скорую помощь» и сделать рентгеновскийснимок, — строго сказала она, — но вообще-то ничего страшного нет. Кости целы,голова не разбита. Кто-то его ударил сверху. Удар был не очень сильный, скореескользящий. В двух местах порвана кожа. Я думаю, ничего опасного нет. Вы,мужики, вечные паникеры. Любите сразу кричать, что человека убили. Ничегострашного нет.

— У него кровь была, Раечка, — прошептал потрясенный АркадийАндреевич.

— Ну и что? Кровь была потому, что ударом рассекли кожу вдвух местах. Вот кровь и пошла. Вот здесь у него большая шишка. Нужно положитьчто-нибудь холодное, чтобы она не осталась. И, повторяю, вызвать «скоруюпомощь». Ничего страшного нет в любом случае. Он еще бегать будет. Сердцездоровое, зрачки реагируют правильно. Он потерял сознание, но через некотороевремя придет в себя.

— Слава богу, — с чувством сказал Роман, — я боялся худшего.

Она достала нашатырный спирт и поднесла его к носу Саши. Тотнеожиданно сморщился, потом чихнул, закашлял, открыл глаза.

— Ну вот и все, — удовлетворенно сказала она, — теперь вывидите, что я была права.

— Саша, — наклонился к нему Дронго, — что с тобой случилось?

— Ты нас слышишь? — склонился с другой стороны Горбовский.

— Слышу, — ответил Саша, — я не знаю, что со мной было.

— Все, — решительно пресекла все разговоры Раиса, —вызывайте врачей, пусть его везут в больницу. Нужно сделать снимок, проверитьна гематому.

— Подожди, — прервал ее Роман Андреевич. — Кто тебя ударил?— спросил он, снова склоняясь над молодым человеком. — Кто это был?

— Я не знаю… — ответил Саша, — я подумал про журнал. Мнепоказалось, что нужно проверить среди старых газет и журналов, которые собралиу гаража. Я туда подошел и стал проверять. Кажется, там был и журнал. Тотсамый, который нам нужен, был. Но я не успел его вытащить. Кто-то подошел исзади меня по голове ударил. Я сразу сознание потерял.

— Мужчина или женщина? — спросил Горбовский.

— Не знаю, — виновато ответил Саша.

— Кто его ударил? — спросил Роман Андреевич, обращаясь кжене брата. — Ты можешь сказать, Рая, кто его ударил?

— Удар был несильный, — ответила она, — это мог быть имужчина, и женщина. Смотря чем били. Но удар был несильным. Его убить нехотели, только оглушить.

— Нужно вернуться и осмотреть место нападения, — предложилДронго.

— Пойдем вместе, — согласился Горбовский. Он взглянул настоявшую рядом с ним Раису.

— Послушай, Рая, — сказал он, обращаясь к ней, — куда тыдела журнал «Лица», который тебе дала моя мама? Она говорит, что он у тебя.

— Был у меня, — кивнула она, — только я его вчера у нас невидела. Аркадий, ты не знаешь, где журнал?

— Откуда я знаю, — пожал плечами Аркадий, — я вообще его вглаза не видел.

— Пил бы меньше, у тебя бы глаза лучше глядели, — неожиданножестко сказал его брат.

— Что ты на меня нападаешь все время, — обиделся АркадийАндреевич, — я, между прочим, не мальчик. И не нужно на меня кричать.

— Я не кричу, — ответил Роман Андреевич, махнув на негорукой, — иди лучше и найди свои тапочки.

Саша закрыл глаза, и Раиса снова наклонилась к нему.

— Хватит пререкаться, — строго сказала она, — вызывайтеврачей. А ваш журнал мы потом найдем. Не пропадет. А если даже пропадет, то ятебе, Роман, новый куплю, чтобы ты со своей мамой читал его каждый день.

— При чем тут наша мама? — встревожился Аркадий.

— Ни при чем, — отрезала жена, — вызывайте скорее врачей,сколько можно повторять?

Горбовский подошел к телефону, набрал номер «Скорой помощи».Сделав звонок, взглянул на Раису.

— Если бы ты знала, как мне нужен этот журнал, — сказал он,тяжело вздохнув, — именно этот, а не тот, который ты обещала купить для меня смамой.

Сверху спускалась в шелковом халате его супруга. Онауслышала крики, шум, разговоры и решила выяснить, что именно произошло. Увидевлежавшего на столе Сашу и кровавые бинты рядом с ним, она побледнела.

— Что с ним?

— У него разбита голова, — ответил Горбовский, глядя ей вглаза.

— Он тоже случайно упал и ударился? — в тишине гостиной ееслова прозвучали особенно зловеще и с тайным подтекстом. Роман Андреевичнахмурился:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего, — прошипела она. — Тебе не кажется, что наша дачапревращается в арену для гладиаторских боев? Я устала видеть кровь у себя вдоме. Может, пора остановиться?

— Зачем ты спустилась вниз? — разозлился муж. — От Раисыхоть польза есть, она ему перевязку сделала. А от тебя только… — Он недоговорил, отвернувшись.

— Очень хорошо, — сказала Виктория, — значит, я здесь ужелишняя. Прекрасно. Тогда мне здесь делать нечего. Однако постарайтесь больше невносить кровавых раненых в наш дом. Здесь не морг и не лазарет, а дом, гдеживут твои дети, Горбовский.

Она повернулась и пошла к себе. Роман Андреевич побледнел,сжал кулаки, но смолчал. Раиса подняла брови. Впервые в ее присутствии супругитак разругались. Аркадий Андреевич испуганно выскользнул из гостиной, чтобынайти свои тапочки.