Возникло предположение, что либо сам Степан Киселев, либо кто-то из его детей могли быть собеседниками Пушкина. Обращение к ревизской переписи жителей Нижне-Озерной станицы, проводившейся 16 апреля 1834 г., помогло точно установить, что упомянутый там 65-летний казак Иван Степанович Киселев{223} был собеседником Пушкина{224}. В 1773–1774 гг., при Пугачеве, Иван Киселев был 4—5-летним мальчиком и вряд ли мог сохранить в памяти связные представления о том времени, но, подрастая в атмосфере постоянных воспоминаний о тех событиях, которые происходили в Нижне-Озерной крепости во время восстания, он многое узнал из рассказов своего отца, старших родственников и земляков. Эти воспоминания, одни из самых примечательных для семьи Киселевых, стали частью личной его, Ивана Киселева, биографии.

Опираясь на данные о жителях Нижне-Озерной, учтенных «мансуровским» именным списком 1774 г. и ревизской переписью 1834 г., следует предположительно указать и других собеседников Пушкина. Мог поделиться с ним семейными преданиями о «Пугачевщине» 66-летний отставной казак татарин Гали Бикбов Усманов{225}, отец которого казачий капрал Бикбай Усманов был казнен пугачевцами по взятии ими Нижне-Озерной крепости. Думается, что именно он, Гали Усманов, беседуя с Пушкиным, мог пояснить, что не был при смерти отца, «…не видел я сам, а говорили другие, будто бы тут он перекрестился» (IX, 496). К числу предполагаемых собеседников поэта следует, по-видимому, отнести и 68-летнего отставного казака Игнатия Ефимовича Яковлева{226}, который мог осветить отдельные эпизоды Пугачевского восстания, опираясь как на свои смутные детские воспоминания (ему в то время было 7–8 лет), так и на рассказы отца Ефима Яковлева и его брата казачьего капрала-пугачевца Степана Яковлева (оба они учтены «мансуровским» списком 1774 г.){227}. Да и сам 46-летний станичный атаман Василий Агапов, принимавший Пушкина, многое, видимо, знал о восстании по рассказам старших сородичей казаков Михаила, Игнатия и Фрола Агаповых{228}, а также со слов своей матери Марфы Сергеевны Агаповой. Сохранилось предание, что, по-видимому, эта 72-летняя казачка спела Пушкину песню о событиях Пугачевского движения («Из Гурьева городка протекла кровью река. Из крепости, из Зерной…»), начальные строки которой поэт внес в дорожную записную книжку (IX, 493){229}, а позднее использовал в одном из примечаний к тексту «Истории Пугачева» (IX, 100). Марфа в дни восстания была 12-летней девочкой, и она вместе с другими жителями Нижне-Озерной крепости «подходила к руке Пугачева», принося ему присягу в верности{230}. Пушкин одарил платками М. С. Агапову и другую свою собеседницу старую казачку Пальгуеву — так рассказывал об этом в конце XIX в. оренбургский старожил генерал-майор В. В. Агапов — внук М. С. Агаповой, беседуя с краеведом С. Н. Севастьяновым{231}.

Следует заметить, что в Нижне-Озерной крепости в 1833 г. не было, пожалуй, ни одной казачьей семьи, в которой не сохранилось бы преданий о Пугачевском восстании, переданных стариками-очевидцами, большинство которых ушло из жизни в первые десятилетия XIX в.

Рассказы о взятии

Нижне-Озерной крепости Пугачевым

В пушкинских записях рассказов очевидцев много внимания уделено коменданту Нижне-Озерной крепости премьер-майору Захару Ивановичу Харлову. Этот офицер не раз упоминается на страницах «Истории Пугачева». В повести «Капитанская дочка» сообщается как прапорщик Петр Гринев, пораженный неожиданной вестью о взятии Нижне-Озерной пугачевцами и казни ими коменданта и всех офицеров крепости, вспоминает: «Комендант Нижнеозерной крепости, тихий и скромный молодой человек, был мне знаком: месяца за два перед тем проезжал он из Оренбурга с молодой своей женою и останавливался у Ивана Кузмича» (VIII, 319).

Небезынтересно будет привести биографические данные о Харлове, установленные по формулярным спискам и другим архивным документам. Харлов родился в 1731 г. в семье священника, в военную службу вступил в 1753 г., был унтер-офицером, через четыре года дослужился до вахмистра. В Семилетней войне участвовал в боевых операциях против прусской армии в кампаниях 1757–1762 гг. и, в частности, был в кровопролитных сражениях под Цорндорфом (14. VIII. 1758), Пальцигом (12. VII. 1759) и Кунерсдорфом (1. VIII. 1759). С того времени он служил корнетом, а затем адъютантом Третьего кирасирского полка. Формулярные списки отмечали, что Харлов «грамоте — читать и писать — умеет, а протчих наук не знает» и «в штрафах и под судом не бывал»; ему была дана хорошая офицерская аттестация: он «в должности звания своего прилежен, от службы не отбывает, подкомандных своих содержит и военной экзерциции[49] обучает порядочно и к сему тщание имеет; лености ради, больным не рапортовался и во всем себя ведет так, как надлежит исправному офицеру, и как по чину своему опрятен, так и никаких от него непорядков не происходит; таких пороков, которые по указу Государственной военной коллегии 1756 г. генваря 29 дня написаны, — не имеет; для чего, по усердной его службе, к повышению чина достоин в кирасирские полки»{232}. С такими аттестациями мог сделать хорошую карьеру не только дворянин, но и «попов сын». В августе 1770 г. Харлов получает первый штаб-офицерский чин, производится в секунд-майоры и год спустя переводится на службу в Санкт-Петербургский карабинерный полк{233}. С этим полком он в 1771–1772 гг. участвовал в военных действиях против польских конфедератов, был в боях под Ченстоховом, Люблином и Краковом и особо отличился при разгроме отрядов Пулавского и Мазовецкого летом 1772 г.{234} В августе 1772 г. Харлов по указу Военной коллегии был награжден чином премьер-майора и переведен на службу в гарнизонные войска Оренбургской губернии{235}, а вскоре по прибытии туда назначен комендантом Нижне-Озерной крепости.

Последующие факты биографии Харлова устанавливаются как по пушкинским дорожным записям, так и по архивным документам, отчасти известным Пушкину. Будучи в Татищевой крепости, поэт узнал от 83-летней казачки Матрены Дегтяревой{236}, что Харлов весной 1773 г. женился на Елизавете Елагиной — дочери коменданта Татищевой крепости полковника Григория Мироновича Елагина: «Лизавета Федоровна[50] Елагина выдана была в Озерную за Харлова весною. — Она была красавица, круглолица и невысока ростом» (IX, 495). О женитьбе Харлова Пушкин знал и из других источников: из «Хроники» П. И. Рычкова (IX, 217) и из анонимной иностранной записки «История восстания Пугачева» (IX, 100–101, 804). Собеседник из Нижне-Озерной, а им был, видимо, упомянутый выше Иван Степанович Киселев, рассказал Пушкину: «Из Озерной Харлов выслал жену свою [за] 4 дня перед Пугачевым, а пожитки свои и все добро спрятал в подвале у Киселева» (IX, 495). Факты эти введены во вторую главу «Истории Пугачева»: «Узнав о приближении Пугачева, Харлов отправил в Татищеву молодую жену свою, дочь тамошнего коменданта Елагина, а сам приготовился к обороне» (IX, 18), а сообщение об имуществе, укрытом Харловым