– Нам нужна одежда для этой леди, – сказал Маркус, указав на Лили.

И с каких это пор он стал про себя называть ее Лили? Это случилось где-то между размышлением о том, во что мисс Лили одета, и указывающим на нее жестом. То есть только что.

Лицо хозяйки салона превратилось в кривую маску с презрительно поджатыми губами.

– Я не уверена, милорд, что мое заведение подходит для ваших целей.

– Я гувернантка герцога Резерфорда, и он требует от меня одеваться соответственно своему статусу. – Лили говорила негромко и вежливо, что входило в острое противоречие с тем, как ему самому хотелось обратиться к лавочнице.

И вновь с лицом лавочницы произошла разительная перемена. Взгляд прояснился, на губах появилась приветливая улыбка.

– Ах да, конечно, ваша светлость, – сказала она с подкупающим подобострастием. – У меня есть как раз то, что вам нужно, и уже в готовом виде. Одна из моих клиенток передумала забирать сшитые для нее вещи. Если и потребуется подгонка по фигуре, то самая минимальная.

– Она не станет носить то, что не подошло вашей клиентке, – прорычал Маркус, но тут вмешалась Лили. Очень вовремя. И уже не в первый раз.

– Какое удачное стечение обстоятельств! Можно примерить вещи?

Хозяйка салона в растерянности переводила взгляд с герцога на его гувернантку и обратно. Маркус скрестил руки на груди.

– Вы слышали, что она сказала? Принесите вещи!

– Да, конечно, ваша светлость, – произнесла лавочница и, метнув в сторону герцога испуганный взгляд, шмыгнула за дверь, ведущую в служебные помещения.

Как он не любил эти взгляды, полные благоговейного ужаса! Насколько лучше, когда на тебя смотрят не сквозь призму титула, а без лишней оптики, как на всех прочих. Тогда ты хотя бы знаешь, какие чувства вызывает у людей твоя персона без прикрепленного к ней титула. Маркус, что называется, имел возможность почувствовать разницу. До вступления в наследство взгляды на его личность варьировались в куда более широком диапазоне.

И среди этого широкого диапазона был и тот взгляд, каким смотрела на него сейчас его гувернантка.

– Чем вы теперь недовольны? – спросил он. – Я позволил вам поступить по вашему усмотрению.

Она очень женственно хмыкнула. Не то чтобы он часто слышал этот звук в исполнении дам. Честно говоря, леди в своем абсолютном большинстве не хмыкают. Особенно в присутствии герцогов.

Ему это женственное хмыканье очень понравилось.

– Будь на то моя воля, вы бы не приобретали для меня вообще никакой одежды, – сказала Лили. И тут глаза ее расширились от ужаса – она осознала, насколько двусмысленно прозвучала ее фраза. – Это неприлично, – добавила она почти машинально.

– Неприлично, – повторил Маркус и подошел к ней ближе. – Что именно вы считаете неприличным, мисс Лили? Не соблаговолите ли вы огласить весь список? Если он получился у вас слишком длинным, то позвольте это сделать мне. Вы хотите, чтобы я перечислил все то, что считаю неприличным?

Он стоял всего лишь в шаге от нее, но Лили не попятилась, не отстранилась даже, как он ожидал. Она стойко держала оборону.

И ему это тоже нравилось.

– Не стоит, ваша светлость, – сквозь зубы процедила гувернантка.

Маркус продолжал надвигаться на нее, еще не вполне определившись со своими намерениями. Появление запыхавшейся лавочницы с охапкой дамских нарядов, едва помещавшихся у нее в руках, остановило его наступление.

– Вот те вещи, о которых я говорила, ваша светлость. И еще, конечно, у меня есть шляпки, перчатки и шали, а также чулки и прочие деликатные предметы дамского туалета, без которых не обойтись юной леди, которая желает быть прилично одетой.

– Прилично одетой, говорите, – с несколько двусмысленной интонацией повторил Маркус, намеренно вгоняя Лили в краску.

– Признайтесь, – сказал он, когда, покончив со всеми делами в модном салоне, они вернулись в карету, – не так уж это ужасно – приобретать новые наряды. И сейчас вы одеты вполне прилично, сообразно статусу гувернантки.

Лили, скромно потупившись, разгладила складки нового наряда. Миссис Уилсон успела сделать все необходимые подгонки, пока они с герцогом выбирали одежду для Роуз. А потом он настоял на том, чтобы Лили немедленно переоделась во все новое.

Этот наряд был лучшим из всего того, что ей довелось носить. Темно-зеленое платье с простой вышивкой на лифе и не слишком широкой юбкой. И рукава были похожи на рукава, а не на ненавистные надутые баллоны.

Вполне достойный наряд для гувернантки: скромный и респектабельный, если верить заверениям миссис Уилсон, которая то и дело бросала нервные взгляды на герцога. Лили не могла не согласиться с хозяйкой салона в том, что платье ей очень к лицу. Оно чудесно на ней сидело. И Лили прекрасно себя в нем чувствовала. И даже больше чем прекрасно. Она чувствовала себя красивой – нечто для нее совершенно новое и непривычное.

Лили, конечно, знала, что смотреть на нее не противно, но, увидев свое отражение в зеркале ателье, затаила дыхание. Платье облегало фигуру, подчеркивая такие ее неоспоримые достоинства, как высокую пышную грудь и тонкую талию. И цвет был ей к лицу. Глаза словно сделались ярче, горели как изумруды.

– И сейчас вас смело можно выпускать на прогулки с Роуз, – продолжил герцог. Лили так глубоко ушла в себя, что вздрогнула, услышав его голос. – Теперь ни у кого язык не повернется сказать, что герцог Резерфорд нанимает на работу всякий сброд. – Тон у него был вполне доброжелательно шутливый, но Лили его слова задели за живое, и не только задели, но и испугали не на шутку.

Какой наряд на нее ни надень, он не превратит ее в добропорядочную женщину. Клеймо непристойности останется на ней на всю жизнь. Она работала в борделе и была совладелицей маленького отважного агентства, которое оказывало помощь другим женщинам с нелегкой судьбой. Женщинам, чьи жизни окажутся безвозвратно загубленными, если она провалит взятую на себя миссию.

Может, ей стоит меньше печься о моральном облике своего хозяина и больше о своем собственном? Она не может позволить себе промашки, не может дать ни единого повода для сплетен.

Герцог галантно предложил ей опереться на его руку.

– Я веду вас в ресторан на ленч. Смею заверить, ресторан я выбрал самый респектабельный, если не сказать чопорный.

– Благодарю вас, ваша светлость, – произнесла Лили, с трудом подавив желание показать ему язык, когда он, вполне ожидаемо отреагировав на «вашу светлость», бросил на нее хмурый взгляд. – Вы сказали, чтобы я называла вас вашей светлостью через раз, и я не забываю считать. Можете не сомневаться.

Он не стал реагировать на ее выходку, и она была ему за это благодарна.

– Мы купим все, что вам нужно для обучения Роуз, после обеда. Не знаю, как вы, но я ужасно проголодался.