Мы с ним по разную сторону. Он – мой враг. Мой возлюбленный враг, мой возлюбленный Дракон…

- Как это вообще всё понимать?!

Король оторопел, наверное, побольше моего. Королева неожиданно посмеялась – и как-то даже по-доброму, ласково.

- Эта сцена напоминает мне те времена, когда мои дети были малы и строили планы, пытаясь обойти тот или иной запрет, - сказала она тепло. – Рэйнер, и всё же зачем ты изначально всё это устроил?

- Я просил вас дать мне время, - выдыхая и пытаясь успокоиться, сказал Дракон. - Я просил. Но ты, отец, всегда забываешь про то, что твои дети – не твои слуги. Ты забываешь, что мы живём не только выполнением твоих приказов. Но ты не слушаешь! И не позволяешь матери говорить с тобой об этом. Ария пошла на это всё, потому что она прекрасная служанка. Я ей приказал, и она сказала, что сделает то, что я ей прикажу. Но… Потом ситуация изменилась. Я влюбился в эту девушку. И я действительно хочу на ней жениться, если она ответит мне согласием.

- Прежде всего, Ария пошла на всё это, потому что влюблена в тебя, - сказала королева, посмотрев на меня с мягкой улыбкой. Кровь прилила к моему лицу, и я тут же опустила взгляд. – Ведь так?

«Чего уж теперь? - подумала я. – Никогда не думала, что буду признаваться в любви Дракону стоя посреди тучи народа и ещё и отвечая на вопросы его родителей. До чего я дошла?!»

- Разве в принца Рэйнера можно не влюбиться? – с грустной улыбкой спросила я. – Да, это так. Я влюблена в него. Но… Я не могу выйти за него замуж. Это невозможно.

Рэйнер повернулся ко мне, и я повернулась к нему, но взгляда так и не подняла. А если бы и подняла, мое сердце бы разорвалось на части.

- Ария… - Рэй попытался взять меня за руку, но я отступила на шаг назад.

- Умоляю, прости меня, Рэй. Мне, правда, очень жаль. Больше всего на свете…

Мне было так плохо, что даже стало все равно, казнят меня, убьют или сожгут за дерзость, ибо, не спрашивая более никого, я собиралась уйти. Слезы горьким комом встали в горле, и пролились горячими струями по щекам. Развернувшись, я стремглав кинулась прочь из зала.

- ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ!

Крик Каата сотряс стены тронного зала, но Эйвин лишь сжал губы. Отец был в бешенстве – глаза его сверкали яростью, желваки ходили на скулах. Дракон ходил из стороны в сторону так спешно, что полы его темной мантии буквально летели за ним.

- Как ты мог, Эйвин?! – Каат остановился и тяжело дыша уставился на сына, но тот молчал. Он был несколько бледнее обычного, ещё более грязен и неаккуратен привычного, но решительность в его взгляде… Каат никогда не видел ничего подобного. Никогда его сын не пылал такой решительность, как ныне.

«Он влюблен, - вдруг подумал Каат. – Влюбился в девчонку вот так сразу, сходу».

Осознание этого вызвало у Дракона подобие презрения, смешанного с насмешкой.

- Ты много о себе возомнил, - прошипел Каат, сверкнув глазами. – Она никогда не посмотрит на тебя так, как ты смотришь на неё, глупец.

Эйвин вмиг вскинул лицо – бледное, искаженное яростью. Глаза его горели огнём ненависти, уже даже не злости.

- Провались ты в бездну к Тьме, отец, - процедил он сквозь зубы. – Ни одного дня, часа или секунды я больше не буду служить тебе.

Эйвин сплюнул и, развернувшись, уверенно направился к выходу.

Давно Каат не испытывал подобного гнева. Он сжал руки в кулаки, ощущая силу, трепещущую в ладонях – один удар и всё будет кончено. Но Эйвин его сын.

«Я обещал тебе, - сжав зубы и закрыв глаза на мгновение, подумал Каат. – Только поэтому».

- Скатертью дорога, ящерица, - выговорил он зло. – Если ты думаешь, что мы не найдём её – ты ошибаешься. Как и в том, что она когда-нибудь полюбит тебя.

Эйвин ушёл. Каат вдруг ощутил некое подобие облегчения и опустошения сразу. Он перестал ходить, устроился на троне с высокой спинкой – таком же мрачном, как и те чертоги, что ему принадлежали. Некоторое время он бесцельно смотрел в полутьму перед собой. Мысли путались, чувства были смешанными. Впрочем, время не пристало терять. Щелкнув пальцами, Каат перевел взгляд на появившегося во вспышке света молодого и статного служку в одежде из черного шелка.

- Проследите за ним, - рыкнул Каат. – Он приведет вас к ней. Если она ещё не сбежала.

- После? – чинно спросил слуга, прикрывая глаза. - Привести принца обратно?

- Нет. – Каат качнул головой. – Он ныне больше не принц. Не следить и не помогать ему. Пусть идёт. Если Арианны не будет там, куда он пойдёт, продолжайте поиски. Деревню прочесали?

- Да. Там случилась странная заварушка в трактире… Кажется, знахари перепились.

Каат чуть нахмурился.

- И что? Есть какие-то следы?

- Никаких. Не думаю, что она была в деревне. По крайней мере, там никого не видели и новых лиц на территорию не впускали.

- Либо Эйвин не так глуп, как я о нём думаю, - колко усмехнувшись, сказал Каат. – Следите за ним.

***

Тонт плёлся за Эйвином, держа за поводья черного, словно ночь, жеребца. За жеребцом следовали трое из стражи, один из алхимиков, два мага и три служанки. Это были те, кто готовы были уйти вместе с принцем, покинув замок короля. Эйвин пообещал, что защитит их, и теперь понимал, что отвечает за них головой – прежде всего, перед самим собой.

Небольшая повозка с пожитками, кренилась на тракте. Кобылка, что везла её, фыркала и качала головой.

- Веди их через безопасные тропы в северной части леса в сторону моря, - сказал Эйвин, перехватывая поводья у Тонта. – Будь внимателен, держи магию наготове. Я догоню вас.

«Мы догоним, если мне повезёт, и Арианна не ушла… - мрачно подумал Эйвин. – Но даже если и ушла, я принял самое верное решение в своей жизни».

Эйвин перевел взгляд на слугу, отвлекаясь от мыслей. Тонт покряхтел и кивнул. Все остальные с беспокойством проводили взглядом принца, но нарушить согласное молчание никто не решил и все поплелись за Тонтом в обход деревни.

Эйвин же направился в деревню. Хмурая стража на воротах, завидев его, тут же склонилась в поклоне. Эйвин оседлал коня и проехался до трактира верхом. Ночь уже полностью вступила в свои права, время было позднее, лавки и кузни закрыты, света в окнах домой было мало.

Лишь окна трактира горели в полную силу. Эйвин зашёл туда. Сердце колотилось так, как никогда до этого. Находясь в оцепенении, Эйвин оглядел почти пустой зал трактира – несколько пьянчуг, несколько путников, тип в черной мантии, замотанный почти по самый лоб, да пару завсегдатаев. Высокий и широкоплечий трактирщик устало тёр столешницы, Эйвин сразу скользнул к нему.

Увидев принца, тот удивленно распахнул покрасневшие глаза и тут же склонился в поклоне.