— Кстати, Макар Романович, вы просили напомнить, что сегодня у вашей дочери спектакль в детском саду. И вам надо уйти раньше.

— Ах да, ещё одна артистка! — Недовольно бурча, отпиваю первый адски горячий глоток.

Не задумываясь над идиотизмом и откровенным лоховством совершаемого поступка, я машинально открываю браузер и лезу в интернет. Проверяю репертуар и расписание спектаклей самого крупного театра в городе. И когда я обнаруживаю, что сегодня спектакля у Варвары нет, мне становится слегка не по себе. Вот тут было бы неплохо разобраться — почему? Я, конечно, понимаю, что, скорее всего, мать моих детей явится на выступление родной дочери. Потому что вот уже месяц она всерьёз ими занимается, проще говоря, окружила заботой и вниманием. И важное для Машки событие не пропустит. С одной стороны я хочу взглянуть в её наглые, хитрые глаза. Пусть ей будет стыдно за совращение моего брата, за натянутые отношения между двумя родственниками, испорченную нашу с Романом дружбу, за моральный ущерб мне, в конце концов. Я с ним ещё не встречался, но по голосу слышу, что старший не в себе, он как пьяный, смеётся по-дебильному всё время. Как будто под веществами какими-то, ей-богу.

Она вообще осознает, что он уважаемый профессор? А тренировки? Он запустит своё тело, и всё то, чего мы так долго добивались, пойдет прахом. Он очень круто смотрится без майки и это, между прочим, моя заслуга. Что она такого с ним творит, что ему даже дела нет до единственного брата?

А мать? Варвара подумала о нашей матери? Хотя, похоже, только я считаю это жутко аморальным, непростительным, отвратительным и низким, все остальные вполне довольны сложившейся ситуацией.

Но с другой стороны, я бы год её не видел, да и Романа туда же. На год в ссылку.

— Макар Романович, вы подписали документы?

Вздрагиваю, замечая, что секретарша всё ещё здесь. Бесшумно стоит возле моего стола, как привидение. Ещё бы «ухнула» для полноты картины.

— Какие документы?

И чего она вообще ко мне привязалась? У неё работы что ли нет?

— Макар Романович, документы лежат на вашем столе с утра. Мне клиентам надо отправить письма.

Ставлю рядом со своей фамилией размашистую витиеватую подпись. На последнем листке замираю.

Итак, мне нужно придумать стратегию. Это важно в любом деле, иначе ничего не получится. Если Варвара явится на спектакль нашей старшей дочери, я должен выглядеть счастливым и радостным. А ещё очень важно бить этих предателей их же оружием. Целесообразно взять с собой Регину. И пусть бизнес-леди плевать на моих детей, но посидеть среди толпы счастливых родителей и похлопать в ладоши, ради того чтобы потом меня пощупать, она согласится.

Кто защищён, тот вооружён. Регина привлекательна, эффектна, выглядит дорого, пусть Роман и его подружка утрутся. Мне всё равно, мне фиолетово и совершенно не интересно, что у них там происходит. Я счастлив в обществе чудесной женщины.

А вообще, стоит начать мыслить позитивно. Хватит искать кошмар и ужас там, где его нет. Я Романа знаю всю жизнь. Ему два было, когда я родился, мы на горшок один ходили. Он негадкий человек. Наверняка у них и интима-то не было, просто почему-то живут вместе. Возвращаюсь в исходную точку и начинаю замкнутый круг по новой.

— Кстати, Макар Романович, к вам посетитель.

Дергаюсь. Опять не заметил, что секретарша никуда не ушла и всё ещё стоит у меня над душой. Может денег хочет? Откуда такая навязчивость? Ах да, я же так и не подписал последний лист.

Секретарша получает свои бумаги и отходит немного в сторону.

— Что за посетитель? — бездумно осматриваю её желтые туфли-лодочки.

Надо же, какой яркий цвет, аж в глазах рябит. Люблю сочные оттенки. Так и не смог продать свою терракотовую «кию», рука не поднялась. Стоит в гараже, пылится. Даже брату не сказал об этом, чтобы сентиментальным дебилом не выглядеть.

— Евгений Павлович Бодяко. Утверждает, что вы давно его ждёте.

Не знаю я никакого Бодяки. Плюс ко всему — возвращаюсь я к своим баранам — меня возмущает тот факт, что Романа совершенно не волнует наличие папиков и режиссёров в прошлой жизни Варвары. Что я, не знаю эту киношную богему? Да они там все извращенцы.

Смотрел я как-то документалку про этих режиссёров. Они актрис к кровати привязывают, жестоко трахают, а потом под сигары и коньячок со своими коллегами всё это непотребство просматривают. Называя весь этот блуд — «кино не для всех».

— Здравствуйте, — приветствуя гостя, привстаю я и выхожу из-за стола.

При этом улыбаюсь широко и непринуждённо.

Наверняка новый клиент, узнавший о наших достижениях и мечтающий сотрудничать именно с нашей фирмой. Но совершенно неожиданно посетитель уверенно идет ко мне навстречу, пересекает широким шагом кабинет, и в следующий миг в мою голову летит кулак. А я не зря спортом занимаюсь, реакция у меня отменная, легко перехватываю его руку и сгибаю в локте, выкручивая.

— Ты чего дерёшься? — недовольно хмурюсь.

— Потому что удавить тебя хочу! Ты у меня без очереди сдохнешь, паскуда блохастая! — плюётся слюной худощавый дегенерат, скрючившись в неудобной позе и поскуливая от боли в вывернутой руке.

Макар

— Тише, мужик, дыши! — Отпускаю чужую кисть и развожу руки в стороны, поднимая их от живота к груди, демонстрируя этому ненормальному, что он должен делать, а именно — наполнять легкие кислородом и успокаиваться. — Вот так, вдох-выдох, сейчас отпустит!

Еще не хватало драк в моём собственном офисе. Меня этому приему первый тренер по боксу научил. Но незваному гостю не помогает. Он кидается на меня снова, стараясь треснуть левой, нетравмированной рукой.

— Я тебе за свою Любку вены вырву!

— Не думаю. — Удерживаю его, не прилагая особых усилий. — Честно, приятель, не думаю, что технически возможно вырвать из человека все вены. Извини, не запомнил, как тебя зовут.

Он пыхтит, а я продолжаю рассуждать на тему физических увечий:

— Из фильмов детства я помню, что Хищник— ну, старое кино со Шварценеггером — мог вырвать позвоночник. Но опять же не весь.

Мужик старается толкнуть меня, дрыгая ногами и руками.

— Но вены?? К тому же я не знаю никакой Любы, — свободной рукой потираю подбородок.

— Люба — моя жена, — рычит он с покрасневшей физиономией.

— Ну нет, — хмурюсь. — С чужой женой я бы не стал связываться.

— А ты, прежде чем под юбку залез, в паспорт заглядывал?

— Так, давай-ка лучше оба успокоимся и сядем за стол переговоров.

Мужик скользит подошвами по полу, я его силой усаживаю на стул и, одернув пиджак, сажусь напротив.

Он дёргается, встаёт, я его снова усаживаю.