и без того мрачную атмосферу, заметил Швец. – Ишь, как лупит, будто прожектор на вышке…

Попытка смягчить обстановку осталась незамеченной.

– Куда? – деловито поинтересовалась кицунэ. – Вправо или влево?

Посмотрев на одну стену, из которой выходили трубы, потом на другую, в которую, после непонятных инженерных изгибов с вентилями, они прятались, Иванов предложил:

– Давай влево. Там чище. Не нужно по жиже идти.

Нестерпимо воняющая слизь, тоскливо растёкшаяся на полу, будто понимавшая, что говорят сейчас о ней, булькнула лопнувшим пузырём. Сильнее вонять не стало, а вот отвращения к ней у троицы добавилось.

Как домовая пролезла между труб – осталось загадкой. Раз – и нет её. Мелькнуло что-то, без грохота, без кряхтения, и всё. Швец поначалу глазам своим не поверил. Подошёл к отверстию лотка, на глазок измерил зазор между железяками – меньше локтя. Тут и ребёнку не протиснуться. Озадаченно крякнул, посмотрел на друга – Серёга молчал, полностью сконцентрировавшись на темноте лотка. Собранный, напряжённый, готовый ко всему, с горящей на правой руке Печатью. Призраку стало страшно. Буйная фантазия начала подкидывать отвратительные картинки про тех, кто живёт «в темноте». И не важно, что их в природе не существует. Сам факт заставлял до дрожи в коленках переживать за маленькую домашнюю нечисть, ползущую где-то там, среди позабытой всеми отопительной системы родом из давно канувшего в Лету государства.

Отойдя в сторону от «входа» от коммуникации, он на всякий случай зажёг свою Печать, прикрыл глаза и стал вслушиваться. Казалось, так будет лучше, дальше слышно происходящее под землёй. Почему – Антон и сам не знал. Но помогало.

Вернулась Маша минут через десять. Молча выбралась из лотка, молча уставилась в бетонную стену. Вся в пыли, роскошный лисий хвост грязный, глаза округлены до предела. Руки у кицунэ дрожали. Яркое пятно от не выключенного налобного фонаря тоже мелко тряслось. По замурзанным щекам катились слёзы.

– Что? Что там такое? – принялся теребить её Иванов. – Ты почему не отвечаешь?

– Да погоди ты, – отодвинул друга в сторону призрак. – Не видишь – не в себе наша умница. Подожди немножко…

Антон оказался прав, шоковое состояние у Маши закончилось быстро. Несмотря на всю свою доброту и милую девичью впечатлительность – по своей натуре она была довольно крепкой и волевой особой. Просто пользовалась этими качествами редко, предпочитая не справляться с эмоциями, а давать им выход.

Сделав несколько глубоких вдохов, чрезвычайно критично окинув себя взглядом и брезгливо смахнув с рукава кусок паутины, кицунэ вытерла слёзы тыльной стороной ладони и тихо, с нескрываемой горечью в голосе сообщила:

– Нашла.

– Что нашла? – уточнил Сергей, быстро щёлкнув переключателем налобника, когда привлечённая к дознанию повернулась от стены к нему и резкий свет резанул в глаза. – Ты в порядке? – последовал несколько запоздалый вопрос.

– Я в порядке. Там… там помещение. А в нём кости. Много.

– Давайте-ка наружу выбираться, – предложил не потерявший головы от переживаний Швец. – На свежий воздух.

Возражений не последовало. Вся троица с облегчением покинула тесное, вонючее помещение. Закрыв за собой дверцу, инспекторы закурили, благовоспитанно стараясь выпускать дым в сторону от домовой, обессиленно усевшейся с краю плиты, накрывавшей приямок с трубами.

– Держи, – девушка протянула крест владельцу. – Не понадобился…

– Спасибо, – зачем-то поблагодарил Иванов, принимая реликвию и пряча её в карман.

– В общем, нашла я, где нежить обитала, – по-прежнему тихо заговорила Маша. – Там, если забраться поглубже, между лотками щель есть. За ней – пустота. Я полезла посмотреть… Ниже метра на полтора комнатка оказалась, в ней одна стена, кладка… обвалилась. От времени… Старое там всё. Земля тоже просыпалась. Дыра получилась. Сунулась посмотреть – а там кости. Много… Человеческие…

У Сергея от таких новостей волосы начали вставать дыбом.

– Выход из этого склепа куда ведёт? – вовремя вмешался с конструктивом призрак.

– Нет выхода. Во всяком случае, я не увидела. Если бы дыра не образовалась – ничего бы и не нашлось… Во вторую сторону лезть будем? – морщась, заставила себя уточнить кицунэ.

– Обойдёмся! – решимость, с которой напарник озвучил относительно неправильное, в общем то, решение, заставило Швеца прикусить язык. Он как раз собирался плавно прояснить этот момент и склонялся к мысли, что исследование на пятьдесят процентов может принести лишь половину пользы.

Согласно кивнув, не стесняясь присутствующих, Маша достала из-за пазухи смартфон, немного полистала вкладки и протянула аппарат экраном к друзьям.

– Я видео сняла.

Оба, не сговариваясь, уставились на подрагивающую картинку.

… Видно плохо. Свет рваный, прыгающий, то вправо, то влево (кицунэ, похоже осматривается). Бурый, старинный кирпич стен с белёсыми разводами, липкая земля в самом низу изображения, похожая на вход в нору после сильного дождя. 

Кирпичи медленно приближаются, открывая небольшое помещение

Картинка сдвинулась в сторону пола. Поначалу понять ничего нельзя. Налобник хоть и отрабатывает свою задачу, однако из-за трясущегося смартфона видео получается нечётким, размытым.

Глубокий, обречённый вздох оператора. Съёмка стабилизировалась. 

Пол покрыт землёй. Неравномерно, где-то больше, где-то меньше. Выглядит сухо. Привычного для старых подвалов мусора в виде пустых бутылок или выцветших пакетов нет. Исключение – тёмные, непонятные лохмотья тут и там. От чего – не разобрать. Камера Машкиного смартфона не самого лучшего качества. 

И кости, черепа, и снова кости… Много. Сколько – не понятно. Всё перемешано, серое, многое виднеется лишь частями, остальное прячет грунт, попадавший сюда во время паводков – других объяснений придумать не удалось. Останков плоти нет. Части скелета… тов… будто полированные. Такие картинки с раскопанных скотомогильников иногда особо придурковатые личности в погоне за популярностью выкладывают…

От увиденного Иванову стало душно, пришлось оттянуть ворот водолазки и сделать несколько глубоких, с присвистом, вдохов. Антов зло сплюнул в кусты.

… Камера сработала на увеличение, попытавшись крупно, с детализацией передать содержимое найденного склепа. Череп… рёбра… торчащая почти вертикально, крупная на общем фоне кость… Пикселей аппарату не хватило, но оно и к лучшему. Фрагменты тел выглядели неумело нарисованными, словно из старой компьютерной игры и оттого воспринимались легче.

В очередной раз дёрнувшись, изображение повернулось на сто восемьдесят градусов, продемонстрировав арочный потолок из того же кирпича, в углу угадывался небольшой проём наподобие лаза в погреб. Лестница отсутствовала…

На этом съёмка оборвалась.

– Фигасе… – только и смог выдавить Швец, судорожно шаря по карманам в поисках сигарет.

– И не говори, – подтвердила кицунэ, опуская руку со смартфоном. – Они же мне теперь по ночам сниться будут.

– Маш, – неизвестно в какой раз за сегодня сгорая от стыда, попытался оправдаться Серёга за себя и за напарника, – мы не знали…

– Да, Машуля, – подключился и призрак. – Я же не… Да я – что хочешь для тебя… только скажи!

– Что хочу? – нахмурила лоб домовая. – И не соврёшь?!

– Нет! – почти заорал Антон, сломав только что добытую сигарету.

– Сам напросился! В ближайший выходной идём в городской парк, берём лодку напрокат, и ты меня целый день катаешь.

– А Серёга?

– Он зонтик будет держать, – невинно парировала она с серьёзным выражением лица, – пока мы с Розой любоваться на окрестности будем.

Иванов от таких требований заржал, как конь.

– Так не честно! – обиделся призрак, поражённый до глубины сознания. – Давай я зонтики подержу! Это же кумовство и несправедливость!

– Кто спорит? Беспредел в чистом виде, – как кицунэ ещё не расхохоталась, глядя на по-детски расстроенную физиономию Швеца, оставалось только гадать. – Но ты же сам предложил…

В этот раз рассмеялись все трое, чувствуя некоторое облегчение. Кости с позвонками, конечно, никуда не делись, однако и нормальную жизнь никто не отменял. Нельзя переживать за весь мир – один из постулатов любой службы, так или иначе связанной с людским горем и смертью. Иначе долго не протянешь – сгоришь.

Именно так и вырабатываются защитные механизмы психики у медиков, МЧСников, силовиков, ошибочно принимаемые обывателями за пошлый цинизм и неуважение к чужому несчастью. Перегибы, конечно, есть, однако ни один психолог пока не придумал ничего лучше. А психиатры на эту тему опытно помалкивают – сами такие.

Разрядив обстановку, Маша забрала сумку с вещами и скомандовала:

– Отойдите. Мне переодеться надо. Не буду же я грязной по улицам ходить?

***

Не дожидаясь, пока домовая переоденется, Иванов вызвал начальство, в двух словах, без подробностей обрисовав информацию о находке.

Фрол Карпович материализовался сразу, одетый почему-то в спецовку разнорабочего и в нелепо смотрящейся на голове парусиновой кепочкой. С учётом его лопатообразной бороды и зачёсанных назад седых кудрей – вылитый сантехник-философ из Горводоканала.

Буркнув что-то вроде приветствия он, не дожидаясь подробного доклада, стремительно полез в кусты,