Тем не менее Савватей не представлял себя вне клана Данилова. Он должен выполнить задание «дона» и заслужить прощение, хотя ему до сих пор не было ясно, в чём он перед ним провинился.

— Тяжело? — Камнев толкнул в плечо Савватея, отвлекая того от невесёлых мыслей.

— Совсем плохо. Как после великого перепоя.

Антон хмыкнул:

— Что ж, так много пил?

— Я не пил!

— Я про лимонад.

— А-а-а… Вот ты про что!

Савватей посмотрел на нож в своей руке, прорычал сердито:

— Нагоним африканцев — им хана!

— Главное, Лолиту освободить.

— Я её не упущу.

Антон покачал головой: что он этим хотел сказать? Ход мыслей Гамида можно предположить — он боевик, и Антон в их психологии худо-бедно разбирался, но обычные бандиты были для него выходцами с другой планеты. Вроде соотечественники, а полные уроды, алчные и пропитанные злобой.

— Стой! — Гамид резко остановился и поднял вверх руку, тут же выключил фонарь — темнота окутала, словно густой туман.

Навстречу синхронно двигались два огонька — фары. Отчётливо различался шум двигателя — кто-то ехал на автомобиле.

Гамид упал на землю. Антон последовал его примеру. Савватей Суев остался стоять, зачарованно глядя на приближающийся автомобиль. Камнев пнул толстяка в ногу. Тот опомнился и повалился в пыль.

— Заметили, — с сожалением произнёс Гамид.

Свет фар и звук двигателя стремительно нарастали.

Данилов и его люди ехали в последнем джипе, в трёх передних разместились горцы и встречавшие их кенийцы. Солнце пекло нещадно, зной приближался к дневному апогею, и на машинах были натянуты тенты, но они не спасали от жары. Дурное настроение у Данилова ухудшилось ещё больше. Придумал же глупость — ехать в проклятущую дыру ради того, чтобы наказать жуткой смертью дурака Савватея и его шлюху. Это можно было сделать и дома, в России. Сам намудрил сверх всякой меры. А теперь пыль, жара и самое гадкое — неизвестность: что творится дома, почему никто не отвечает на телефонные звонки? Сиди, терзайся догадками!

Во время пути Гун несколько раз пытался воспользоваться сотовым, но связи не было — зона покрытия, видимо, ограничивалась небольшим районом кенийской столицы.

Крепко сжав губы, Данилов смотрел на местные «прелести». Да, это только со стороны всё красиво, когда сидишь в удобном кресле перед широким экраном домашнего кинотеатра и попиваешь холодное пиво или ароматный чай. Знал бы, насколько всё это тяжело, не влез бы в кенийскую авантюру — велел бы удавить Савватея по возвращении на родину.

Гун и его боевики настороженно обозревали проплывающие окрестности. Недовольство затеей «дона» явно читалось на их лицах.

Двигатель джипа ревел, как недовольный носорог. В этой развалюхе не было магнитолы, и весь путь, кроме рёва мотора, Данилов не слышал иных звуков. Говорить что-то архарам Данилов считал излишним. Для него они лишь бессловесные солдаты, а он для них Бог. Так было всегда и везде.

Наконец, кавалькада съехала с жёсткого просёлка и, нещадно пыля, прямо по высокой сухой траве, не сбавляя скорости, понеслась в глубь саванны.

Через полчаса передние джипы затормозили. Джип с людьми Данилова объехал остановившиеся машины и встал у самых дверей двухэтажного отеля, выстроенного в виде колониального бунгало. Водитель радостно рассмеялся и показал рукой, что путь завершён.

— Слава богу, — проворчал основательно пропылившийся Гун, толкая дверцу машины.

Стряхивая пыль с одежды, Арат крикнул Данилову:

— Африка!

Двери отеля распахнулись — на пороге показался высокий негр плотного телосложения, объявил отрывисто:

— Босс ждёт вас.

— Э, где мои люди? Почему не встречают? — спросил Шамиль, раздражаясь.

— Вас ждут. Следуйте за мной.

— Что говорит этот человек? — Шамиль посмотрел на Махида.

— Говорит, нас ждёт его босс.

Шамиль обратился к Данилову:

— «Дон» Данилов, организатор сафари хочет с нами пообщаться.

— Может, нам дадут хотя бы умыться с дороги. — Раздражение, копившееся весь путь, вылилось в ехидном сарказме по отношению к Арату.

— Махид, спроси, где мои люди?

Махид перевёл вопрос Шамиля, но негр лишь повторил приглашение следовать за ним в глубь отеля. Ничего не оставалось, как идти вслед.

— Что толку пререкаться на пороге? — смирился Шамиль. — Сейчас всё узнаем.

Провожатый провёл прибывших через вестибюль, заполненный вооружёнными автоматами африканцами, указал, что следует подняться по лестнице на второй этаж. Африканцев было более двадцати человек. У Данилова защемило под лопаткой — попал в самый центр осиного гнезда. Шамиль тоже потемнел лицом от дурного предчувствия, но, поднимаясь по старой лестнице вслед за «гидом», попытался объяснить Данилову:

— Видимо, это загонщики.

— Интересно, кто дичь? Может, теперь мы? — усмехнулся Данилов.

Провожатый проследовал по узкому коридору вдоль множества комнат и, остановившись у одной из них, отворил дверь и указал внутрь:

— Проходите.

В самом конце небольшой комнаты, оборудованной под кабинет, за столом восседал, сцепив руки в замок и внимательно глядя на них, жирный губастый негр лет пятидесяти. Его пухлые губы придавали его физиономии надменный и недовольный вид.

В комнате, помимо босса, находились шестеро африканцев в камуфляжах, с короткими автоматами, а еще двое были перепоясаны лентами с патронами, совсем как чеченские боевики, только чёрные.

Босс не поднялся, приветливо улыбаясь, как подобает радушному хозяину, а заговорил на местном наречии, продолжая смотреть на свои руки. Стоявший рядом с ним молодой боевик стал переводить на английский.

А Махид попытался перевести на русский:

— Говорит, что мы не честные люди. Обманщики.

— Вот тварь! — озлился Шамиль.

Вот почему его не приехал встречать Арсан и никого не видно в отеле, кроме вооружённых до зубов боевиков. Чернокожий жирдяй решил всех поиметь.

Шамиль ошеломленно оглянулся на Данилова:

— Это ловушка!

— Увы, мой друг, мы оказались в западне, — спокойно согласился «дон».

Жирдяй вдруг хлопнул ладонью по столу и заорал, а «переводчик» завизжал следом, перекрывая своим визгливым переводом ор хозяина.

— Что он орёт? — Шамиль ждал от Махида перевода на русский.

Тот бессильно пожал плечами:

— Тарабарщина какая-то.

— Что он хочет от нас?