Я, открыв рот, воззрилась на Мэри, а из коридора до меня долетел крик.

– Идем! – выпалила моя подруга и бросилась прочь.

Выбравшись из-под тяжелых перин, я поспешно накинула халат. В открытую дверь неслись крики и визг, тем не менее, мне пришлось потратить несколько минут на застежки и завязки, ибо ни одна леди не позволит окружающим узреть хоть краешек своей ночной рубашки. Пальцы были досадно неловкими, я торопилась, что лишь мешало, и все это время у меня в голове звучала мольба: «Пожалуйста, ну пожалуйста, только не убийство! Еще одну чужую смерть я не переживу! Ни за что!»

В конце концов мне удалось привести себя в божеский вид, я кинулась в коридор и застала там такую картину: Риченда и леди Стэплфорд почти одновременно с грохотом захлопнули за собой двери в собственные спальни.

Немного поколебавшись, я постучала в дверь Риченды:

– У вас все хорошо?

Ответом мне были приглушенные рыдания. Я постучала еще раз. Теперь створка приоткрылась, и в коридор из апартаментов Риченды выскользнула Мэри.

– Ты опоздала, – вздохнула она.

– Из-за чего они повздорили?

– Понятия не имею. Но когда Риченда собралась отходить мачеху кочергой, я подумала, надо срочно звать тебя.

– Риченда побила леди Стэплфорд кочергой?! – ужаснулась я. Из-за двери вдовы не доносилось ни звука.

Мэри помотала головой:

– Сюзетт вовремя вмешалась. Бросилась между ними, как будто разнимала дерущихся в пабе. Страшно представить, что случилось бы, кабы не она.

– Но ты же слышала, из-за чего все началось? – не отступилась я.

– Я ходила вниз за какао для Риченды – ей, видишь ли, не нравится местная прислуга. А к тому времени, когда я поднялась обратно, они уже ссорились. Риченда орала на леди Стэплфорд – называла ее лгуньей и верещала, что она, мол, ей вообще не родная мать. А леди Стэплфорд ушла в глухую оборону, потому что, если уж Риченда впадает в бешенство, – все, спасайся кто может.

– Тебе лучше вернуться к ней, – сказала я. – Нам еще повезло, что сюда не сбежался весь дом.

Мэри кивнула и проскользнула в комнату Риченды, а я торопливо зашагала к своим апартаментам. У двери я споткнулась о чашку какао, которую прислуга почему-то оставила на полу. Горячий напиток растекся по ковру с узором цвета лазури и слоновой кости. Еще раз досадливо пнув чашку, я вошла и притворила за собой дверь. Не успела моя щека коснуться подушки, как я крепко заснула.

Разбудили меня пение птиц за окном и солнечный свет, падавший на лицо. У камина сгорбилась миниатюрная фигурка – кто-то разжигал огонь. Я вскочила на кровати и сразу поежилась от утреннего холода.

– Ой, извиняйте, вашсочество, я не хотела вас разбудить, – сказала юная светловолосая служанка с тонкими чертами лица. Она была похожа на птичку и трепетала от испуга, как малиновка, пойманная садовником. На вид ей было лет четырнадцать, не больше.

– Который час? – спросила я.

– Утренний чай еще не подают, но если вашсочество пожелает…

Я уже собиралась отказаться, но вдруг подумала, что мне еще никто и никогда не приносил чай в постель, поэтому кивнула:

– Это было бы чудесно.

– Люси скоро должна подняться с подносами, но я могу ее поторопить.

Я покачала головой:

– Тогда не надо чая, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня. Как тебя зовут?

– Дейзи.

– У нас тоже есть Дейзи в… – Я вовремя прикусила язык и продолжила: – В одном из летних дворцов.

– О-о, правда? Вы не представляете, как обалдеет моя матушка, когда я ей об этом расскажу!

Я не нашлась, что на это сказать, и, решив, что продолжения разговора не последует, откинулась на подушку. Странно это было и очень неловко – валяться в кровати, пока совсем юная девушка приводит в порядок мою комнату. Впрочем, она оказалась хорошей работницей – через пару мгновений поленья в камине весело затрещали. Я снова села на постели.

– В Замке, должно быть, круглый год холодно?

– Да уж, почти все время, – сказала Дейзи. – Миссис Мерион говорит, это все из-за старинной каменной кладки. Камни всю зиму вбирают холод и сырость, а за лето не успевают прогреться. Мы уж и все окна держим нараспашку в теплые дни, но солнце сюда как будто не заглядывает.

– А как тебе работается в этом доме? – поинтересовалась я.

– Не знаю, вашсочество, – ответила Дейзи с очаровательной непосредственностью. – В других-то я и не работала. Матушка говорит, мне повезло, что меня взяли в такой большой дом, где полно прислуги, потому что тут всегда есть возможность получить повышение – кто-нибудь из старших слуг то и дело умирает, ну, как заведено в природе…

– Естественный отбор? – подсказала я.

– Про такую диковинку я не слыхала, вашсочество. Так, может, теперь-то я схожу к Люси – вдруг чай у нее уже готов?

– Спасибо, Дейзи.

– Она вроде как должна сама принести его и постучать, но ужасно вас боится, думает, вы вся такая надутая зазнайка. Я ее успокою – скажу, мы с вами даже подружились.

Моя новая подруга встала и подхватила корзинку с приспособлениями для разжигания огня в камине.

– Но раз уж вы совсем проснулись, можете сразу спуститься к завтраку – его подают в гостиной, там всякие блюда и напитки выставляют на выбор. Помощники повара приносят все, что душе угодно, от омлетов до копченой рыбы. И я вам скажу, рыба пахнет волшебно, а на вкус она, должно быть, и вовсе пальчики оближешь, так что обязательно попробуйте.

– Спасибо. Я вызову свою камеристку.

– И то верно, вашсочество. Увидимся завтра утром.

Мэри прибежала бодрая, хоть и слегка встревоженная.

– Ну и людская тут – просто сказка! – сообщила она. – Мы как будто в разных домах с господами. Нас от них отделяет длинный коридор, и мистер Роббинс, дворецкий, запирает его на ночь, так что мы остаемся одни, в полнейшей безопасности.

– То есть чем дальше от меня, тем лучше?

– О-о, да ну тебя! На господской стороне ночует только мистер Роббинс, а миссис Мерион, экономка, совсем не строгая. Обстановка в комнатах для слуг очень приятная, даже дружеская.

– Тогда понятно, почему Дейзи такая непосредственная, – пробормотала я.

– Кто?

– Одна словоохотливая девочка. Она сюда приходила разжечь камин.

– О-о, если она позволила себе поболтать с тобой, ее ждут неприятности. Могут даже уволить.

– Я не собираюсь на нее доносить. Однако буду благодарна, если ты объяснишь ей, что она не должна считать меня своей новой подружкой. И вообще, она заявилась слишком рано.