Страшную плату «черной смерти» заплатил Кёнигсберг в 1709 году. Чума унесла жизни девяти тысяч восемьсот двадцати семи жителей города – мужчин, женщин, детей. На плахе «кровавого дракона» погибло около четверти всех горожан. Но если бы не мужество и самоотверженность таких людей, как профессор Конрадт, смерть собрала бы гораздо большую жатву.

* * *

Через два-три дня после происшествия в районе Музея янтаря, когда Нина, спрятавшись, разбила коленку и испугалась дракона, высеченного на сером камне, мы наконец-то собрались в зоопарк. Дочка очень обрадовалась, потому что поход в зоопарк сулил ей не только встречу со смешными обезьянками и медвежатами, но и традиционное лакомство – мороженое. Так уж у нас всегда получалось: если в Москве идем гулять в Измайловский парк или на ВДНХ, обязательно покупаем мороженое. Вот и теперь Нина предвкушала получение сладкой радости.

С полчаса мы наблюдали за резвящимися медвежатами на детской площадке, которые играли в мяч, качались на качелях и выпрашивали лакомства у посетителей. Потом мы прошли по аллее через мостик до слоновника. Нина с интересом, но не без опаски смотрела на серых исполинов, протягивающих свои длинные хоботы через каменную ограду, усеянную частоколом ржавых металлических шипов. Она впервые видела настоящих слонов. Ведь всего полтора года назад, увидев как-то в поле гуляющих коров, Нина (городской ребенок!) воскликнула: «Смотрите, слон!»

Неподалеку от слоновника в густых зарослях виднелся маленький домик-многогранник с синим цоколем – аквариум-террариум.

– Нина, пойдем посмотрим рыбок, разных змей и черепах, – предложил я дочке.

Она охотно согласилась. В павильоне было темно и тесно. По обеим стенам на высоте груди размещались окна аквариумов и террариумов. Мне пришлось взять Нину на руки. Без этого ей, конечно, ничего не было бы видно. Среди экзотических подводных растений и сказочных гротов плавали яркие меченосцы, полосатые макроподы, «четырехглазые» цихлазомы, змеевидные угри, золотистые и бархатистые барбусы… Дальше за стеклами террариума замерли под яркими лампами серые вараны, живородящие и скальные ящерицы, большая кавказская агама, маленькие каспийские геккончики, многочисленные змеи… Дочка во все глаза смотрела на представителей мира пресмыкающихся. Я мельком пробегал глазами поясняющие надписи под освещенными окошками и говорил Нине, как называется то или иное существо.

Вдруг мой взгляд непроизвольно остановился на маленькой табличке под стеклом, за которым среди нагромождения больших камней виднелся пятнистый чешуйчатый хвост какого-то пресмыкающегося. Что-то неожиданнотревожное почудилось мне в коротком тексте. Сначала я ничего не понял. Однако спустя мгновение меня словно током ударило. На табличке было написано: «Американский, или шлемоносный, василиск (Basiliscus mitrates). Чешуйчатая ящерица из семейства игуанов. Обитает в горах, лесах, пустынях».

Василиск! Это слово я уже слышал однажды. И слышал от Нины, когда она что-то невнятное бормотала во сне. Или мне это показалось?

Дочка же не проявила особого интереса к спрятавшейся между камнями редкой ящерице и уж подавно не знала, как она называется.

В Калининградском зоопарке

Шлемоносный василиск в террариуме

– Василиск? – переспросила Ниночка. – Какое смешное имя!

Да и откуда нам с ней было знать, что перед нами – редчайший представитель мира пресмыкающихся, с древнейших времен считавшийся чудовищем, одаренным сверхъестественной силой. В Средние века люди считали василиска способным заражать своим ядом воздух, от соприкосновения с которым гибнут птицы, сгорают травы и деревья, замертво падают на землю люди и всадники. Недаром в Книге пророка Иеремии сказано: «Я пошлю на вас змеев, василисков, которые не боятся заклинаний, и они будут уязвлять вас».

С тех пор я несколько раз бывал в Калининграде, но больше ни разу не видел ни редчайшей ящерицы василиска, ни выбитого в камне дракона с готической буквой «Р» на стене, расположенной в нише старого дома на месте бывшего района Росгартен.

– Завтра выходной день. Но вы все-таки сходите на Нижний пруд, посмотрите, что там делается, – напутствовала нас Мария Ивановна. – Только, смотрите, осторожно. А то в прошлом году на том самом месте подорвался ребенок.

Мария Ивановна, грузная женщина с короткой стрижкой, была начальником Калининградской экспедиции, которая занималась поисками Янтарной комнаты. А мы с Витей уже больше трех недель работали в этой экспедиции, получив столько впечатлений, что казалось, нам с ним хватит этого на всю жизнь. Обследование подземелий разрушенного Королевского замка, поиск тайных бункеров в районе имения нацистского главаря Эриха Коха, осмотры фортов, казематов, старинных имений, кирх – все это составляло калейдоскоп событий, которые влекли нас все дальше и дальше в пучину приключений и опасности.

Подрыв сводов подземелий замка. Экспедиция. 1969 год

Экспедиция ведет раскопки на месте замка

Обнаружен очередной подземный ход

Всю неделю мы работали среди едва возвышающихся над землей руин Королевского замка прямо в самом центре Калининграда. Саперы закладывали тротиловые шашки в те места, на которые им указывало экспедиционное начальство, и подрывали заряды. Потом в работу включались солдаты, да мы с Виктором. Кирха, лопата, лом – вот тот бесхитростный инструмент, с помощью которого рассчитывали обнаружить спрятанные гитлеровцами сокровища. Параллельно работал экскаватор, переваливая своим ковшом груды кирпича и щебня с одного места на другое.