– Ну, рад тебя видеть! – соврал он. – Я сообщу юной леди! – Колин развернулся и прокричал в глубину дома: – Софи, Стив приехал! – (Пауза.) – Входи же, – сказал Колин, открывая дверь ровно настолько, чтобы гость смог протиснуться внутрь.

Стивен подумал, не вытереть ли ноги, потом решил не миндальничать: уж это проучит негостеприимного хозяина. Он пошел было на кухню вслед за Колином, но его остановила Софи, вылетевшая из гостиной на полной скорости. Она крепко обхватила отца руками за шею, ногами за пояс, как будто залезала на дерево, выжав из него весь воздух.

– Эй, ты откуда выскочила? – задохнулся он, целуя дочку в лоб.

– Почему ты в такой одежде? – спросила она, сморщив свой маленький носик.

– В какой такой одежде?

– В красивой.

– Да я же всегда красиво одеваюсь. – (Софи только нахмурилась.) – Ну, я же ехал к тебе, поэтому специально нарядился!

Она нахмурилась еще больше:

– Нет, это тупо. – Потом ее лицо просияло. – У тебя собеседование на новую работу? – спросила она.

Стивен помолчал, всего секунду, прежде чем сказать ровным тоном:

– Нет, Софи, потому что у меня уже есть работа, большое спасибо.

– Я знаю, но хорошая работа.

– Слезай давай, яблочко мое, – дипломатично сказал Колин. – По-моему, ты чуть тяжеловата для бедного старого Стива.

Колин был одним из тех людей, которые, кажется, всегда носят с собой невидимое мокрое полотенце, чтобы шлепать им окружающих.

Стивен услышал, как оно щелкнуло, и опять ощутил прилив жаркой ненависти.

– Нет, ничего подобного! Ты не тяжеловата для меня, так ведь, принцесса? Ты же легкая как перышко! – И с некоторым трудом он вытянул руки, сцепив их в локтях, так что лоб Софи шумно ударился об абажур.

– Опусти меня, пожалуйста, – тихонько попросила Софи.

Изо всех сил подавляя стон, Стивен опустил ее на пол.

– Ты уже готова и рвешься вперед, Софи? – спросил Колин, потирая ее ушибленную голову.

– Я почти готова.

– Тогда беги надевай пальто, – сказал он, подталкивая ее к лестнице.

Мужчины молча стояли в холле, слушая, как она бежит по лестнице, и Стивен занимал время размышлениями, смог бы он уделать Колина в драке. Конечно, у Колина преимущество в весе, зато у него мотивация. Особенно если вооружиться, скажем, крикетной битой. Или самурайским мечом…

– Послушай, – прошептал Колин, – мы тут собирались спросить: что ты подаришь сам-знаешь-кому на Рождество?

– Еще не знаю. А вы что подарите?

Может быть, собственный дом? – подумал Стивен. Или маленький остров?

– Пианино, – прошептал Колин, и Стивен ощутил хлопок мокрого полотенца возле уха.

– Разве у вас нет? – спросил Стивен, припоминая старое пианино, которое они с Алисон купили в секонд-хенде десять лет назад.

– То старое, из паба? На нем же играть невозможно. Нет, мы хотели вложиться в кабинетный рояль или что-нибудь вроде того. Я тебе говорю, если вдруг захочешь, ну, не знаю, вписаться на стул для пианино, или там ноты, или еще что-нибудь…

«Щелк», – хлестнуло полотенце…

– На самом деле я вроде как запланировал для Софи кое-что особенное, – сымпровизировал Стивен.

– О-о-о… Отлично. Ну тогда, если ты уже точно решил…

– Да, решил.

– Ладно. Хорошо. Отлично.

Вот так-то. Дальше оба стояли в молчании, прислонившись к противоположным стенам холла, как борцы. Колин не выдержал первым:

– А-а… Ну-у… Хозяйка Поместья в утренней столовой, если хочешь сказать «привет».

– Хо-ро-шо, – ответил Стивен и пошел на бормотание «Радио 4» в направлении этой самой утренней столовой, что бы эта хрень ни значила.

Он нашел бывшую жену за развешиванием штор: она балансировала на шаткой стремянке спиной к нему. На секунду Стивен застыл в дверях, наблюдая за ней, пока не заметил, что размышляет, как ему вообще удалось заманить ее замуж. Алисон определенно преобразилась из той дерзкой любительницы пива в джинсовом комбинезоне и с самокруткой, на которой он женился восемь лет назад, в кого-то другого. Маленькая, здоровая, опрятная, одетая в дорогую домашнюю одежду, с дорогой растрепанной прической, она сейчас выглядела как Рекламная Мамочка из телевизора – бойкая, мудрая, сексапильная мамочка, по-современному острая на язык; такие обычно укладывают свою симпатичную дочурку в постель, а потом возвращаются на званый ужин и угощают симпатичных друзей-профессионалов дорогими мятными конфетками. Она бы заработала огромные деньги, если бы не бросила актерство ради должности консультанта в агентстве по подбору персонала.

– Мне сказали спросить Хозяйку Поместья.

– Тогда это я.

– Помочь?

– Привет, Стивен. Нет, все хорошо. Погоди секунду, – ответила Алисон, чуть напряженно, так как держала руки над головой.

Ее голос звучал мягко и ясно, следы йоркширского акцента в нем, как и бессмысленный кельтский символ, вытатуированный у нее на бедре, чуть выцветали с каждым годом. На ней были джинсы и джемпер из какой-то дорогой кремовой шерсти, закатанный до локтей, и Стивен обнаружил, что пялится на легкий пушок на ее пояснице и пару дюймов дорогого на вид белья, выглядывающего из-под дорогих на вид джинсов. Хорошо ли смотреть с желанием и тоской на трусы бывшей жены? – подумал он. В конце концов, они прожили вместе чуть ли не восемь лет, счастливо – по меньшей мере шесть-семь, и у них общий ребенок. Они занимались любовью сотни, может, тысячи, ну ладно, сотни раз. Так разве для него не естественно смотреть на нее таким образом? В итоге Стивен решил, что хотя это и не плохо в строгом смысле этого слова, но уж точно абсолютно бесполезно.

– А что это вообще ты делаешь?

– Просто вешаю зимние шторы. – (Зимние шторы – у них разные шторы для разных времен года. С ума сойти.) – Вы, мальчики, там поболтали? – с надеждой спросила она.

– Угу, – буркнул Стивен.

– О чем?

– Я только спросил его, зачем он все время поднимает воротник рубашки поло.

– Стивен…

– У него просто такой стиль? Ну, знаешь, может, так модно…

– Обожаю этот твой тон, Стивен, честное слово.

– …и тебя это не раздражает? В смысле, тебе не хочется взять и опустить воротник на место?

– Хочешь подождать снаружи?

– Нет.

– Тогда завязывай, – заявила Алисон, улыбнувшись лишь самую чуточку, потом слезла со стремянки и легонько поцеловала его в щеку – платонический поцелуй, над которым они работали вот уже два года. – Что это за странный запах? – Поморщившись, она обнюхала его шею. – «ТиСиПи»? Закончился бальзам после бритья?