– Ямрун глуп, как сухое бревно, но даже он понимает, какую чушь ты сказал, – заявил Атшар, отвечая Симу столь же недружелюбным взглядом. – С какой стати я должен понижать цены?

– У тебя был большой запас гофер, – поторопился ответить Ной, чтобы не дать сказать Симу; судя по выражению лица Сим мог нагрубить Атшару. – Мы взяли все и хотим взять еще два раза по столько. Мы берем такое количество, которое ты обычно не продавал и за два года, и мы не просим отсрочки в расчетах…

Отсрочка в расчетах была камнем преткновения между Ноем и Симом. «Этот плут пользуется нашей нуждой! – возмущался Сим. – Он набавляет к уже набавленному, зная, что мы все равно вынуждены купить! Почему бы нам не сделать свою хитрость и не попросить отсрочки? Атшар согласится, он любит ввергать людей в долговую кабалу, делая их своими рабами навечно. Сколько таких рабов трудится на него, не разгибая спины! Так почему же нам не поступить так же?». Ной не соглашался и терпеливо объяснял, что есть пределы, которые никогда нельзя переходить, и что есть уровень, ниже которого нельзя опускаться. Сим соглашался, не только потому что сыну положено соглашаться с отцом, но и потому, что понимал правоту отца. Соглашался, но только умом, а не сердцем. В глубине души он считал, что нечего церемониться с такими подлыми людьми, как Атшар, не заслуживают они этого.

– Мы даем тебе сразу ту прибыль, которую раньше ты ждал долго и собирал по частям, – продолжал Ной. – Разве это не заслуживает доброго отношения с твоей стороны? Разве мы не вправе рассчитывать на уступку в цене? Я понимаю, что каждому своя выгода дороже чужой, но всему есть мера. Торговля – это когда один продает, а другой покупает. Если цена несоразмерно высока, торговли не будет!

– Будет! – сверкнул глазами Атшар. – Будет торговля! Твое упрямство, Ной, известно всем. Начав, ты никогда не отступаешься от своего. Ты купишь гофер по той цене, которую я назову, а потом придешь и купишь еще, чтобы достроить свой Ковчег, или дворец, или что ты там строишь! Не хватит денег – заложишь землю, которой ты владеешь, не хватит снова – пойдете все ко мне в работники!

Сим посмотрел на отца. «Зверь сам роет яму и лезет в нее», – прочел Ной в его взгляде и, едва заметно, покачал головой. Сказано нет, значит, нет. Он не может делать долги, которые не отдаст, не может продавать землю, зная, что ей не воспользуются, не может продать себя в рабство, зная, что никакого рабства не будет. Настало время, когда люди разделились на знающих и незнающих. Знающие не вправе использовать знание, ниспосланное им свыше, в ущерб незнающим. Так есть, так и будет впредь.

– Вы в моих руках, а не я в ваших, так что будьте благоразумны и не отнимайте у меня много времени! – заключил Атшар, излучая самодовольство, и добавил: – А то я набавлю еще сверх того, что намеревался набавить прежде.

– Все мы в руках Всевышнего и больше ни в чьих! – сурово ответил Ной, поднимаясь на ноги. – Готовь товар, завтра утром Сим принесет плату.

– Это другой разговор! – оживился Атшар, пропустив первую фразу мимо своих ушей, заросших курчавой черной шерстью.

Он протянул Ною руку, желая пожатием скрепить уговор, но Ной предпочел ее не заметить.

– Сейчас мы сможем купить гофер, – сказал Сим, когда они шли домой по узким пыльным улочкам, лишенным мельчайшего клочка тени. – А что потом? Надо что-то делать, отец.

– Положись на Бога, – сказал Ной. – Не сиди, сложа руки на животе, как Атшар, а делай свое дело и уповай на Него. Он устроит.

– Смягчит сердце Атшара или пошлет нам клад?

– Не знаю и не хочу гадать, Сим…

– Два безумца! Смотрите на них! О-ла-ла, это строители Ковчега! Когда вы уплывете от нас по земле?! Уй! Уй! Уй! Два безумца! Эй, ваш Ковчег уже уплыл, а вы не ведаете!

Несколько мальчишек выскочили перед ними, кривляясь и крича обидное. Сим погрозил им кулаком, но они не испугались – понимали, что догнать их он не сможет.

– Дети! – Ной остановился и обратился к прыгающим вокруг него сорванцам. – Зачем вы повторяете за взрослыми то, чего не понимаете? Почему называете нас безумцами? Стыдитесь!

Ответом ему было несколько смачных плевков и ком земли. Не стерпев обиды, чинимой отцу, Сим попытался поймать хотя бы одного, того, кто кидался землей, но не смог. Мальчишки бросились врассыпную. Тут же из-за ближайшего плетня послышались визгливые женские голоса:

– Что за доблесть бросаться на детей с кулаками?! Подите прочь!

– Идите строить ваш Ковчег, недоумки!

– А когда построите, наши мужья подожгут его!

– И дадут вам тумаков, чтобы вы не нападали на детей наших!

Несколько плодов, гнилых и зловонных, упало к ногам Ноя и Сима.

– Пойдем отсюда! – сказал Ной, и они ушли торопливым шагом людей, сделавших что-то плохое, хотя ничего плохого не делали.

– Странные люди, – сказал на ходу Сим. – Что мы сделали им плохого? И откуда они взяли ту гниль, которой швырялись в нас? Неужели берегли для подходящего случая?

– Женщины просто перебирали плоды и наблюдали за тем, что происходит на улице, – сказал Ной. – Мы им ничего плохого не сделали, но и ничего хорошего тоже не сделали. В том, чтобы не делать плохого, нет достоинства, но вот в том, что не сделали хорошего, есть вина. Я часто думаю о том, как наш мир стал таким. Ведь когда-то все было иначе. Торговцы уважали покупателей, люди сердечно относились друг к другу, зла не было или почти не было… С чего все изменилось? Кто, как и зачем сделал первый шаг в пропасть? А если бы остановить того, кто первым обратился к злу, тогда, возможно, ничего этого не было бы?

– Это все пошло от правителя! – убежденно сказал Сим. – Явал не знает, что такое добро и справедливость, слуги его тоже не знают этого, а от слуг уже передается народу. Голова управляет конечностями, разве не так?

– Голова, – согласился Ной. – Ты видишь ту старуху, что ведет на веревке козу?

Старуха шла впереди, и они ее нагоняли, потому что шла она медленно, еле-еле переставляя ноги. Коза была такой же старой, с дряблым отвисшим выменем и проплешинами на теле.

– Конечно, вижу! – ответил Сим.

– Догони ее, ударь, обругай черными словами и отбери у нее козу! – приказал Ной.

– Прости, отец, мне послышалось…

– Ничего тебе не послышалось! – повысил голос Ной. – Догони старуху, ударь ее, обругай черными словами и отбери у нее козу! Я, отец твой, приказываю тебе!

Сим остановился, остановился и Ной. Какое-то время Сим недоуменно смотрел на отца, затем звонко хлопнул себя по лбу и громко рассмеялся.

– Я все понял, отец! Понял и запомнил! Ты хочешь сказать, что дело не в правителе, а в людях!

– Истинно так, – подтвердил Ной и продолжил уже на ходу. – Хорошего человека не заставишь сделать дурного, и ты только что почувствовал это на себе. Зло не только в правителе и в его слугах, зло повсюду. Разве Явал приказал мальчишкам дразнить и оскорблять нас? Разве он велел женщинам прогонять нас и кидаться в нас гнилыми плодами?