Через несколько минут свет в зале погас, и началась первая часть концерта.

Виола почти не слушала, занятая своими мыслями. Кроме того, она остро ощущала, что бинокли многих присутствующих направлены в ее сторону. После пикника с Джоном прошло четыре дня. И теперь лондонское общество оживленно обсуждало поразительное примирение лорда и леди Хэммонд.

В антракте девицы Фицхью и Лоуренс отправились за мороженым, но Виола осталась на месте. Когда они вернулись, Аманды с ними не было, а ее младшая сестра Джейн сообщила:

— Я видела, как ваша невестка, герцогиня Тремор, представила ее двоим очень красивым джентльменам. Один, похоже, совершенно ею очарован. — Джейн рассмеялась. — Мы не хотели все испортить, подойдя к ним.

Звонок прозвенел снова, объявляя о начале второй части концерта, но Аманда по-прежнему не возвращалась. Виола перегнулась через перила и взглянула в сторону ложи Энтони, решив, что Дафна, вероятно, пригласила Аманду в свою ложу.

— Ищешь меня?

Невозможно ошибиться: это голос мужа!

Виола поспешно обернулась и с досадой увидела, как Джон садится на место Аманды.

— Что ты делаешь?

— Решил присоединиться к тебе, разумеется.

Он откинулся на спинку стула и, улыбаясь, поправил галстук.

При виде самодовольной физиономии Джона Виола испытала нестерпимое желание стукнуть его веером.

До чего же он красив! Самый красивый джентльмен во всем Лондоне. Но даже в своем темно-синем фраке и в серебристом атласном жилете, со своей обаятельной улыбкой он, несмотря на всю неотразимость, по-прежнему вызывал у нее досаду.

— Но, Хэммонд, ты не можешь сидеть с нами!

— Почему бы и нет? В конце концов, это моя ложа!

Она словно не слышала неприятный, но правдивый факт.

— Я же говорила, все места заняты. Тебе придется уйти.

— Уйти?! Невозможно, дорогая. Дилан, как тебе известно, и мой друг, и я ни за что на свете не упустил бы возможности видеть, как он дирижирует. Он нервничает, как кошка на раскаленной крыше. Я минут двадцать назад встречался с ним за кулисами. Он просил передать тебе привет.

— Что случилось с Амандой?

— С кем?

— С сестрой Грейс Мур, — пояснила она, тыча в него веером. — С молодой леди, которая сидела здесь, пока ты не захватил ее место. Мисс Аманда Лоуренс!

— Ах да, мисс Лоуренс. — Он показал налево, на верхний ярус. — Она перебралась в ложу Хьюитта.

— Что?! — застонала Виола, прижимая пальцы к вискам и чувствуя неминуемое приближение мигрени.

Господи, во что превратится ее жизнь, пока ей не удастся выбить из головы мужа абсурдную идею примирения! Он словно черт из табакерки: выскакивает в самый неподходящий момент, как бы она ни старалась предотвратить его очередное появление! Похоже, он и живет ради того, чтобы сделать из ее жизни кошмар, еще с того вечера, как она танцевала с ним на балу и влюбилась с первого взгляда.

— Герцогиня Тремор изъявила любезность, познакомила меня в антракте с мисс Лоуренс, — пояснил Джон, — а я представил ее лорду Деймону. Стоило ему увидеть Аманду, как он немедленно пригласил ее в свою ложу. Его отец, тетка и обе сестры приветствовали эту идею, тем более что одно место в ложе оставалось пустым. Не правда ли, весьма удачное совпадение?

Виола приподняла голову, но не удостоила его взглядом.

— Поразительное совпадение. И, вне всякого сомнения, подстроенное тобой.

— Отнюдь. Леди Хьюитт простудилась, но даже такой коварный, расчетливый человек, как я, исполненный к тому же решимости наслаждаться твоим обществом, не смог бы простудить маркизу. Что же до всего остального, то при виде светлых волос и огромных зеленовато-карих глаз мисс Лоуренс бедняга Деймон просто пропал. Представляешь, у него тут же сделалось какое-то покорно-овечье выражение лица. В жизни не видел его таким, но поскольку и сам питаю пристрастие к блондинкам с зеленовато-карими глазами, не могу винить его за то, что он совершенно потерял голову.

Виола едва удержалась от язвительной реплики по поводу того, как его увлечение блондинками не помешало в дальнейшем наслаждаться обществом шатенок, а также брюнеток и рыжих.

— Лорд Деймон — распутник и повеса без всяких моральных устоев! — раздраженно бросила она. — Впрочем, он, кажется, твой ближайший друг, так что развлечений вы ищете вдвоем.

— Уверяю, это совершенно незаслуженное оскорбление. И не стоит забывать, что лорд Деймон еще и старший сын маркиза. Подумай, какая это партия для сестры сельского сквайра из Корнуолла вроде мисс Лоуренс. Очень разумный брак, не находишь?

— Благоразумие — самая важная вещь в браке, — парировала она, вспоминая причину, по которой он когда-то выбрал ее. — Любовь, разумеется, тут совершенно ни при чем.

— Я бы так не сказал. Деймон показался мне влюбленным по уши, — заверил Джон, не обращая внимания на прозрачный намек по поводу выбора невесты, которым руководствовался он сам. — Кроме того, ты, похоже, взяла на себя труд ввести сестер Грейс в высшее общество, и я решил тебе помочь. А ты еще недовольна, когда я только сейчас представил одну из них будущему маркизу.

— Прошлой осенью я пообещала Дилану представить его сестер благородным джентльменам, но они не нуждаются в поклонниках вроде лорда Деймона. Пусть он, как будущий маркиз, считается выгодной партией, но девочка не найдет счастья с ним в браке. А она совсем этого не заслужила. Очень милая и добрая малышка.

— Именно то, что нужно, чтобы Деймон остепенился.

— В самом деле? — фыркнула она. — Но тебе это не помогло.

— Я женился не на милой доброй малышке.

— Благодарю. Если пытаешься завоевать меня подобными комплиментами, не стоит трудиться.

В зале погас свет. Обрадованная возможностью прервать беседу, Виола снова устремила взгляд на сцену, где Дилан Мур занял место за дирижерским пультом, поклонился публике и повернулся лицом к оркестру. Если он и нервничает, это совершенно незаметно!

Джон подвинулся к Виоле и положил локти на перила, коснувшись ее плеча своим.

— Я не женился на милой доброй малышке, — прошептал он, — потому что хотел не милую, добрую малышку, а страстную женщину.

— Вернее, богатую.

— Нет, богатая была мне необходима!

Похоже, ему ничуть не стыдно!

— А хотел я страстную женщину. И она у меня была. Пока не забыла, что такое страсть.

— Какая жестокость! — вскричала Виола, забыв, что находится в театре.

Но тут заиграла музыка, и это оказалось истинным благословением, потому что за первыми нотами симфонии, сыгранными оркестром из ста музыкантов, никто не расслышал ее слов. Виола, не отрывая глаз от оркестра, подвинулась к мужу.