в дом ордена большой диссонанс»[414]; 3) вызовет «сильное предубеждение против Общества»[415]. Несмотря на то что Валиньяно продолжал в письмах[416] защищать свою систему интеграции в социальную структуру японского общества, в изданных им правилах для иезуитов в Японии (1592) отсутствует упоминание о сопоставлении иезуитов с рангами монахов школы Риндзай. Тем самым противоречия по вопросу адаптации к японским культурным традициям, возникшие в 70-х гг. XVI в., в начале 80-х гг. еще более углубились, выйдя за рамки миссии в Японии.

Особый интерес, с точки зрения методов доктринации, представляет 52-й параграф второй части «Предупреждений…», где Алессандро Валиньяно прямо указывает на необходимость разъяснения японцам христианских догматов и абсолютную недостаточность простого исполнения религиозных обрядов[417]. «Несмотря на то что приводя христиан к исповеди и к посвящению в таинство евхаристии, мы пользуемся самым естественным средством воспитания из них настоящих христиан, – писал иезуит, – не стоит торопиться использовать его, поскольку эти христиане еще совсем новички и каждый день заново создают себя. Для начала их нужно подготовить к восприятию этих таинств, … поскольку они столько времени жили по извращенным обычаям и были так невежественны во всем, что касалось вещей Божественных…»[418]. Тем самым, Валиньяно, не смотря на рекомендации генерала Меркуриана, продолжил придерживаться линии, направленной на осознанное принятие христианской веры язычниками.

Несмотря на оппозицию в самой миссии и неодобрение отдельных инициатив визитатора руководством в Риме, положения, записанные в «Предупреждениях…», стали основой миссионерской стратегии иезуитов для миссии в Японии, получившей в исторической науке название политика культурной аккомодации[419]. Основными положениями новой политики были:

• аккомодация к автохтонной культуре, для определения наиболее действенных путей евангелизации;

• пропаганда веры в соответствии с методом «сверху-вниз»;

• подготовка местного духовенства.

Российская исследовательница Э. Г. Ким добавляет к ним пункт о «невмешательстве во внутренние дела страны и сохранение „нейтралитета“ при всех обстоятельствах». Историк связывает его появление с «отказом [иезуитов. – Д.-В.] от каких бы то ни было притязаний на политическую власть в Японии»[420], как подчиненных португальского или испанского падроадо. Стоит отметить, что Валиньяно действительно затрагивает этот вопрос в Части 1 «Предупреждений…» (пункты 31–35), рекомендуя миссионерам воздерживаться от вмешательства в вопросы внутреннего управления владений их японских покровителей[421]. Однако нельзя заявлять о категоричности данных запретов, они носили скорее рекомендательный характер. Так в пункте 34 визитатор прямо говорит, что «если во благо христианской веры необходимо помочь правителям-христианам, то падре могут это сделать» тайно[422]. Тоже касалось и «передачи огнестрельного оружия». В случае возникновения, подобной необходимости, визита– тор настоятельно рекомендовал посоветоваться «с несколькими достойными христианами… стоит ли начинать это дело и какие от этого могут быть последствия»[423].

Сопоставление двух отчетов Валиньяно выявляет отсутствие в Summarium 1577 г. упоминаний о запрете на вмешательство иезуитов в политическую жизнь местных правителей. Более того, существуют многочисленные примеры политических манипуляций, допущенных самим визитатором. Как, например, его требование, адресованное португальским колониальным властям бойкотировать порты даймё, замеченных в гонениях на христиан[424]. Это дает веские основания считать, что появление пункта о политическом нейтралитете в «Предупреждениях…» связано с письмом генерала от 1577 г.[425], рекомендовавшего воздержаться от вмешательства в политические дела иноземных властителей.

Анализ «Предупреждений…» выявляет эволюцию во взглядах Валиньяно на стратегию миссионерской деятельности Общества Иисуса как в Японии, так и в целом в провинции Индия. Положение о повсеместной языковой адаптации миссионеров, культивируемое визитатором в 70-х гг. XVI в., переросло в начале 80-х в требование об обязательной адаптации иезуитов к автохтонной культуре. Это произошло, во-первых, под влиянием осознания высокого развития японской культуры. Валиньяно писал: «Различия в еде, одежде, ценностях, церемониях, языке, организации хозяйства, способе ведения переговоров, лечении больных и раненых, обучении и воспитании детей и во всем другом так сильны, что невозможно ни описать, ни понять их. Во всем этом не было бы ничего удивительного, если бы они [японцы] были такими же, как и другие варварские народы. Однако более всего достойно удивления то, что они предстают как очень достойные и культурные люди во всех сферах»[426]. Во-вторых, визитатор четко оценил возможности внешней помощи миссионерам со стороны их европейских патронов. Так уже в 1579 г. он указывал в письме в Рим[427], что ни Испания, ни Португалия не смогут включить Японию в свой доминион или же получить юрисдикцию над архипелагом. Тем самым, миссионеры были вынуждены социально интегрироваться в автохтонное общество, дабы получить признание и поддержку со стороны местной власти, необходимого условия для пропаганды новой веры в рамках жесткой сословной структуры японского общества.

Однако открытость и толерантность визитатора к местным социальным традициям вступили в противоречие с официальной христианской доктриной, как в случае с отказом от проявления смирения в Японии или сохранение индийской кастовой системы, что заложило основу будущего острого конфликта внутри Общества Иисуса в провинции Индия, а также со второй половины XVII–XVIII вв. породило общеевропейскую дискуссию, получившую в истории название «спор о малабарских и индийских обрядах».

Наметился также отход от апостольской модели поведения, характерной для Ксавье: «путешествовать по всему миру» переходя с места на место, и никогда не останавливаться в своем путешествии. Валиньяно писал, что поскольку Господь отказал современным миссионерам в возможности творить чудеса, они должны адаптировать себя к местным условиям[428]. Поэтому в контексте «новой» стратегии переезды из одной страны в другую, универсализм в принципе исключались. Миссионер (если позволяли обстоятельства) должен был всю жизнь провести в намеченной стране, натурализоваться в ней, жить одной жизнью с коренным населением, ничем по возможности не выделяясь.

В остальном, Валиньяно, получив поддержку со стороны генерала ордена и большинства персонала японской миссии, продолжил придерживаться модели пропаганды христианства, намеченной первым поколением миссионеров Общества Иисуса.

Таким образом, в 1575–1580 гг. генерал-викарий Восточной Индии Алессандро Валиньяно оформил политику культурной аккомодации, ставшую генеральной миссионерской стратегией иезуитов в провинции Индия. Данная концепция, основываясь на уже накопленном орденом опыте, расширила последний за счет нового постулата – обязательной аккомодации иезуитов к автохтонной культуре объектов евангелизации. Данный пункт был введен под воздействием внешних (отсутствие военно-политических рычагов давления, требования даймё) и внутренних (признание высокого уровня развития японской культуры, зависимость от японского персонала миссии) факторов. Новая концепция была призвана решить следующие задачи:

• улучшить взаимопонимания между европейским и местным персоналом миссии;

• осуществить социальную интеграцию в автохтонное общество, для закрепления высокого статуса миссионеров, и вследствие этого высокого статуса, проповедуемого ими христианства;

• получить признание и