Айви прервалась, о чём-то задумалась.

– А вот ей вы понравились, – чуть позже сказала она с некоторым недоверием к собственным выводам. – Не пойму, правда, чем.

«А тем, наверное, что и я парень простой, которому приходилось вкалывать, чтобы заработать на жизнь», – подумал Грачевский. Но вслух ничего не сказал.

* * *

Впрочем, заработки в поте лица остались даже не в прошлой, а в позапрошлой жизни. Теперь он и его спутница ступили на неверную дорожку авантюристов, а то и джентльменов удачи. Во всяком случае, от способа, с помощью которого Айви разжилась медальоном, Николая, что называется, «терзали смутные сомнения». Конечно, девушка могла прикупить вещицу у какого-нибудь коллекционера, но зачем в таком случае проворачивать операцию ночью? Зачем парковать машину на соседней улице, оставляя за рулём Николая, а двигатель включённым? Всё это больше походило на ограбление музея или частной коллекции, или, скажем, какой-нибудь банковской ячейки. Он попытался осторожно прощупать почву, не столько опасаясь последствий, сколько из любопытства, но Айви от вопросов отмахивалась. Добыла и добыла.

Они снова разъезжали по городам и весям, делая короткие остановки, во время которых Айви одна или с Николаем заскакивала в лавочки, дома или офисы. В чем-то похожем на аптеку она получила пузырёк с каким-то зельем. А потом коробку с пистолетом. Последний, как выяснилось, предназначался Николаю.

– Считайте моим подарком на день рождения, – сказала Айви без тени иронии. – Когда у вас день рождения?

– Летом. Был. Или будет.

– Тогда к Рождеству. – Она протянула распечатку. – Изучите матчасть, прежде чем открывать стрельбу. Будет время, найдём подходящий стрелковый клуб или тир, чтобы там вам поставили руку и дали немного потренироваться.

– В пистолете тоже какие-нибудь магические примочки?

– Нет, самый обычный пистолет. Ческа Зброевка. Модель восемьдесят пять.

– «Чезет», значит? – Знакомое название несколько успокоило. – Годится. А автомата нам уже недостаточно?

– Автомата может и не хватить, – серьёзным тоном заявила Айви. – Иногда полезно иметь что-нибудь для скрытого ношения.

…Из очередного визита «в одно место» Айви принесла бумажный пакет.

– Вот, угощайтесь. Это наша еда.

Николай выудил из пакета жёлто-красный фрукт размером с яблоко, но характерными полушариями напоминающий сливу или абрикос.

– Что это?

– Мультифрукт.

– Смеётесь? Хотите сказать, из него делают тот дрянной сок?

– Нет. Ваш сок готовят из концентратов обычных фруктов, сахара и аскорбиновой кислоты. А это гибрид. Но такой, какому и Мичурин с Лысенко позавидовали бы.

– Что? Растёт прямо в снегу и в сибирские холода?

– Разломите его, – предложила Айви. – Он легко разламывается, а косточка легко извлекается.

Николай перестал ёрничать и последовал её совету. Кабину наполнил аромат зелёных яблок, клубники, дыни и много чего ещё. На разломе фрукт оказался таким же жёлто-розовым, а косточка размером с абрикосовую действительно отделилась от мякоти без труда. Николай куснул одну половинку, ожидая вкуса того самого сока, который, если по правде, не любил. Вкусы разных фруктов там мешали и даже гасили друг друга, точно световые волны при эффекте интерференции. Да и вообще, тот сок больше напоминал синтезированную химическую смесь, а зачастую ею и являлся. Но в принесённом Айви фрукте всё оказалось по-другому. Вкусы и запахи присутствовали как бы сами по себе. Они не смешивались полностью, но каждый вёл свою партию и вступал в строго определённое время. У Николая возникло ощущение, будто он берёт разные фрукты из вазы и надкусывает один за другим.

– Это ещё что, – произнесла Айви, искоса наблюдая за его реакцией. – Вот если их правильно высушить, то финики, курага и кишмиш покажутся жалким подобием. Мультисухофрукт – это что-то особенное.

– Похож на радио, – сказал Николай, прикончив плод.

Он потёр пальцы и с удовольствием ощутил, что они не липнут один к другому. Наверное, в состав гибрида входила влажная салфетка.

– Странная ассоциация, – удивилась Айви.

– Это не ассоциация, а аналогия, – поправил Николай. – Ведь что есть радио?

– И что же?

– Ну вот вы, допустим, любите музыку и можете поставить флешку или диск с тем, что вам нравится. Иглз, Чайковский, кого вы там ещё перечисляли? А можете поступить по-иному – включить радиостанцию. И, допустим, она вещает в избранном вами стиле. Рок там или джаз. Но всё равно одни композиции вам нравятся больше, другие меньше, третьи вовсе не нравятся. Но вы-то не выбираете, выбирают за вас. Тем не менее покорно слушаете. Так и тут со вкусами.

– Понимаю.

– Однако и в радио имеется своя привлекательность.

– Какая же?

– Иногда забываешь какую-нибудь старую песню, а тебе неожиданно напоминают о ней. И от этого возникает двойное удовольствие, резонанс. На, собственно, музыку накладываются личные воспоминания. Контекст, подтекст. Вот и теперь, почувствовав вкус крыжовника, я вспомнил детство, деревню, рыбалку. А ведь я не ел его с тех самых пор, просто в голову не приходило.

– Это так трогательно, – улыбнулась Айви, на этот раз вполне искренне.

Но Николай не дал бы на отсечение голову, что не услышал контрапункта сарказма.

* * *

Назвать дорогой этот путь можно было лишь условно – по сути, они ехали по высохшему руслу ручья, частью каменистому, частью глинистому, на их счастье, засохшему и подмороженному. Повсюду торчали разного размера камни, заставляя фургон подпрыгивать или переваливаться с борта на борт. «Транспортёр» часто пробуксовывал на влажных или покрытых изморозью валунах, шёл юзом, но всё же, урча мотором, понемногу продвигался вперёд. В горы уже пришла зима, и хотя снега ещё не набралось для перекрытия путей, иней выбелил большую часть склонов, между которыми они двигались. Солнце вернуло природную черноту некоторым фрагментам поверхности, так что теперь пейзаж напоминал ломаные формы и цвета корабельного камуфляжа. Николай с удовольствием вдыхал через щель в окне горную свежесть, рассматривал скалы, ожидая что вот-вот из какой-нибудь щели поднимется бородач с автоматом или гранатомётом и нарушит безмятежность ущелья дурацким выстрелом. Айви время от времени произносила амры, призванные скрыть их от чужих глаз, но чувство безопасности не приходило. В конце концов, на обычную мину отвод глаз не подействует. Нет у мины глаз потому что. Однако им повезло. Мин на дороге не оказалось, и хотя их заметили какие-то инсургенты, случилось это под самый конец путешествия.

Автоматная очередь прошла выше фургона, взметнув султанчики снега и каменной крошки на противоположном склоне. Николай по звуку попытался определить, откуда стреляли, но эхо сбивало с толку. Айви прибавила ходу, рискуя оторвать подвеску или перевернуться. Но всё обошлось, и, прежде чем неизвестный стрелок внёс правку в прицел, «Транспортёр» въехал в пещеру.