– Про Цветкова? Нет. Больше ничего. А вот объект его ненависти вызывает определённый интерес. Проблема, однако, заключается в том, что задачу на поиск информации о нём мы Погонщику Мёртвых не ставили. Следовательно, придётся обходиться своими силами. Я попытаюсь узнать кое-что через знакомых, а вы пересмотрите при случае подшивки газет в городской библиотеке, особенно за тот период, когда Дементьев ещё не стал известным предпринимателем.

– Чувствую, мы с этим пенсионером намучаемся. Я бы, конечно, предпочёл сразу броситься в омут и начать с него, но ладно, ничего не попишешь, придётся подождать. Хотя с такой занозой в заднице я ощущаю себя неуютно.

– Это не единственная заноза, – «успокоила» Айви. – Наклёвывается как минимум ещё одно неприятное пожелание. Оно тоже касается смерти, а как я говорила, с этим всегда возникают сложности. Там много боли, и мне не вполне понятны некоторые знаки, так что кое-что нужно будет перепроверить.

– Смерти? – Николаю стало не по себе. – Надеюсь, нам никого не заказали убрать? Одно дело, знаете ли, приговор суда, хотя бес его знает, как всё это можно устроить…

– Не уверена, что обойдётся без убийства. Но подробности обсудим позже, когда я разберусь с записью и мы подберёмся к клиенту. А пока начнём с чего-нибудь попроще. Как вы смотрите на спасение бизнеса одного доброго человека?

– Не вопрос. Но первым делом нам нужно добыть где-то денег.

– Денег?

– Ну да, денежных знаков. Причём, лучше наличных. Таких, знаете ли, бумажек вроде тех, какими вы расплачиваетесь за кофе, но желательно большего номинала.

– Если бы всё решали деньги… – Айви повела плечом.

– Поверьте мне, барышня, так оно и есть. Деньги решают всё. Человечество давно упростило формулу счастья и свело её к одному-единственному символу, обозначающему доллар. Добудьте мне кучу баксов, и большинство желаний можно будет удовлетворить играючи.

– Вот как? А кто там упоминал про ночь со Скарлетт Йоханссон?

– Вот ещё! – фыркнул Николай. – Неужели я выгляжу таким стариком? Вы бы ещё Мэрилин Монро вспомнили. Нет, я упоминал Эмму Ватсон.

– Ах да, простите, – с наигранной лёгкостью произнесла Айви. – Давно не встречала столь молодого джентльмена, для которого несколько лет разницы в возрасте женщины уже пропасть. Вы, конечно, ещё достаточно разборчивы. И порох в пороховницах есть. Не хотела вас обидеть… Так вы считаете, сударь, проблем не будет и даже самая высокооплачиваемая актриса современности согласится провести ночь с неудачником и ханыгой, если ей достаточно заплатить?

– Почему обязательно с неудачником? – Николай потрогал на подбородке щетину. Нужно было побриться в мотеле, но у него не оказалось при себе даже завалящегося бритвенного станка.

– А кто ещё может предаваться бесплодным мечтаниям? – продолжила атаку Айви. – Лишь подростки пубертатного возраста или неудачники.

– Ну, например, поэты! – предположил Николай. – Вообще люди творческие. Они малость не в себе, вот и дают волю воображению, мечтают о чём попало. О женщинах прежде всего. Им ведь, знаете ли, нужны муза, вдохновение и всё такое…

– А мы предложим им деньги! – припечатала Айви.

– Слушайте, ну я не знаю. Вряд ли, конечно, кто-то из моделей или актрис согласится провести ночь с каким-нибудь козлом, и уж тем более мы не добудем столько денег… Но я вот о чём только что подумал…

– О чём же?

– Как-то же вы решали такие вопросы раньше?

– В старину было легче. – Айви даже вздохнула с грустцой. – Никаких вам голливудских звёзд, никаких миллионеров. Устремления были попроще, да и сами люди скромнее. Никому и в голову не приходило покушаться на монетки, пожертвованные богам или духам предков, или кем там считали хозяев священных мест.

– Я не вас лично имел в виду, не подумайте чего, барышня, – заверил не без сарказма Николай. – Вам и не дашь больше двадцати. Я вообще про фей и всяких там чародеев. И не только касаемо источников, но и всех прочих чудес. Все эти сказки, что я читал в детстве, с тремя желаниями, волшебными пещерами, огнивами, кувшинами, щуками, лампами. Желающих-то много, кто бы сомневался, но я что-то не припомню в реальности большого количества сорванных джекпотов.

– Джек-потов не прибавится от количества претендентов.

– И я о том же! Значит, как-то выкручивались ваши коллеги?

– Я вам говорила, у нас дураков нет, а в сказках про желания ничего не говорится об условиях и последствиях. Зато часто упоминаются всевозможные хитрости, которые применяют, чтобы не исполнять запросы или извратить их суть. Ну вроде как в ваше время орудуют адвокаты, политики, вставляются строчки мелким шрифтом в договора, или – классика жанра – «Уловка‐22», например.

– Вот! – победоносно воскликнул Николай, хотя ему на память пришло другое. – «Исполнитель желаний»! Тот подлый джинн, как его там, с извращённым чувством юмора, что выворачивал наизнанку формулировки. Вы тоже так можете? Превратить кого-то в мрамор, если он ляпнет о вечности, не подумав?

– Смутно представляю, о чём вы, но полагаю, что почти все подобные истории основаны на легенде о царе Мидасе, который был неосторожен в формулировках, обращаясь с просьбой к богам, – сказала Айви. – В нашем случае, однако, такой номер не пройдёт.

– Не пройдёт? – Николай расстроился. – Почему же? Только не надо опять про мораль…

– Всё проще. Люди, кидающие монеты в фонтан, как правило, не артикулируют, то бишь не произносят желания вслух, тем более не записывают их на бумажке, подобно евреям у Стены Плача, а за неимением формальной лексической конструкции нечего и передёргивать.

– Верно. Для игры слов нужны слова, – вынужденно согласился Николай.

– Однако у нас имеется другой вариант, – продолжила Айви. – Ведь на самом деле вовсе не обязательно исполнять желание.

– Не обязательно? – встрепенулся Николай. – И вы только сейчас об этом вспомнили?

– Нет, желание нельзя игнорировать, – поправилась Айви. – Но можно, к примеру, уговорить клиента взять монету назад и отказаться от задуманного. Или, как вариант, заменить одно желание другим, которое проще исполнить. Но разумеется, всё это должно быть сделано без явного шантажа, угроз, пыток, без принуждения, посредством магии или гипноза. Любое воздействие на клиента, будь оно магическое, психологическое или физическое, может быть только косвенным. А любое решение клиента должно быть добровольным.

– Добровольным? – переспросил Николай. – Но тогда придётся раскрыть перед ним все карты, рассказать, кто мы такие и откуда знаем про их сокровенные желания. И угадайте, куда вас пошлёт большинство, если вы начнёте втирать им про волшебный фонтан и фею-крёстную? Может быть, раньше вам было проще с тёмными нашими предками, охотно верю, но мир изменился, знаете ли.

Айви постучала тупым концом карандаша о блокнот.

– Да, это проблема. Но если найти нужный подход к клиенту, в чём, собственно, и заключается ваша задача, то, как правило, метод срабатывает. В особенно сложных случаях, конечно, приходится попотеть. Если кто-то, скажем, пожелал смерти недругу, то за пару часов разговора его можно в принципе убедить, что это не выход, что пожелание смерти портит карму желающего, отягощает душу, или выдать ещё какой-нибудь метафизический концепт. При этом вы не обязаны говорить всю правду. Да и правду вообще. Важна лишь формальная честность исполнения контракта и отказ от насилия или угроз.