Парков поблизости не было. Живой проект завел привычку доходить до детской площадки внутри кольца жилых домов в паре километров отсюда. Снег подтаял, было около нуля. Александр быстро шел вперед, не обращая внимания на редких прохожих, с интересом поглядывающих на него. Саша знал, сколь существенно разнятся причины этих взглядов и его собственного понимания отличия. Встречающиеся люди, в массе своей вялые обыватели, спешащие по домам, задавленные заботами и повседневной суетой, чаще со спрятанными за непроницаемой гладью очков глазами или глядящие под ноги, в основном серые и смертельно уставшие — им удивительно и непривычно было видеть на улице подобного человека. У прохожих появлялось ощущение, что они случайно оказались в кино-массовке, а навстречу идет главный герой. Вроде из плоти и крови, но другой. Одет как многие: классическое короткое темно-серое пальто из адаптира[13] и брюки. Вроде, как многие идет быстро, но это не спешка. Во взгляде напряжение, но это не озабоченность. Ни на кого не смотрит, но и при соприкосновении взглядов не отводит глаз. И слишком уж прям, и слишком уж смел, и слишком уж безразличен и горд. Вроде не высокомерен, но и не прост. И вот в какие-то мгновения, проходя мимо этого молодого человека, редкие прохожие, что не прятались в виртуальной реальности и на улице, пытались понять, кто же идет навстречу? И иногда, уже пройдя мимо, кто-то расправлял плечи, приподнимал подбородок, поглубже вздыхал или легонько усмехался. На мгновения, минуты, иногда и дни, пока образ случайно увиденного на улице мужчины окончательно не стирался из памяти, что-то внутри них менялось.

А Саше всего лишь была необходима прогулка, и он шел, думая о своем. К десяти он договорился с коллегами по группе играть в преферанс. После занятий, ознакомившись с правилами, он решил, что это действительно может быть интересно. Никогда прежде в карты Александр не играл.

Посмотрев на часы, Саша повернул обратно. На полный маршрут времени не хватало.

Без нескольких минут десять он подошел к двери своего номера. У каждого из обучающихся к временным директивам в паспортном чипе был приписан ключ доступа к дверям на входе и личным апартаментам. Однако войдя в свою комнату, Александр подумал, что ошибся дверью. Это ощущение сразу же сменилось пониманием происходящего, и живой проект спросил без особого удивления:

— Кто вы?

В комнате находились двое незнакомцев. Один, с проплешиной на макушке, сидел в хозяйском кресле. Второй снимал из шкафа вешалки с одеждой, прощупывал ее и вешал обратно.

— Служба безопасности Live Project Incorporated, — сидящий в кресле поднял руку, демонстрируя готовность подтвердить сказанное документально. Второй безмолвно продолжал прерванное занятие.

Саша снял верхнюю одежду и обувь и остановился посреди комнаты. Его лицо ничего не выражало, подобное он видел далеко не впервые.

— Где ты хранишь документы, с которыми работаешь? — спросил мужчина в кресле.

— Все ярлыки у вас перед глазами на рабочем столе, — ответил Саша.

— Авторизуйся, будь добр.

— Не могу.

Коллега, занимавшийся досмотром, вскинул взгляд. Мужчина в кресле ожидал пояснений с неменьшим удивлением.

— Все документы, с которыми я имел и имею дело, будь то рабочие или учебные, хранятся в корпоративном облаке в разделе финансов. На данный момент мой доступ дает возможность ознакомиться с документами, содержание которых я не имею права разглашать. Если вам необходимо получить этот доступ, вы можете обратиться к моему руководству в головном офисе.

— Нам не нужны финансовые документы. В рамках стандартной проверки я обязан ознакомиться с файлами, заведенными или бывшими в пользовании после твоего отъезда из Москвы, а также просмотреть твои контакты.

— У меня один доступ и все хранится в одном месте, — ответил Саша без эмоций и добавил с неуловимо изменившейся интонацией: — я не имею права использовать предоставленное корпорацией оборудование ни для чего, кроме работы и учебы. Ввиду этого у меня не может быть никаких личных документов. Все, с чем я работаю в рамках переподготовки, хранится в базе корпорации и является ее собственностью. Так же как и я сам.

— Так-то оно так…  — согласился служащий, с неохотой вылезая из кресла.

— Подними руки, — подошел второй. С досмотром одежды и багажа, похоже, было закончено.

В дверь постучали. Саша остановил взгляд на подошедшем к нему для личного досмотра сотруднике СБ.

— Ты занят, — ответил тот на вопросительный взгляд живого проекта.

Пройдя к двери, Саша открыл.

— Ну, ты где? Уже одиннадцатый час! — возмутился невысокий, полноватый мужчина.

— Игорь, я не смогу сегодня. Извинись за меня перед ребятами, — проговорил Александр и, не позволяя возмутиться своей необязательностью, закрыл дверь. Обернувшись к ожидающему мужчине, он поднял руки.

Сотрудники службы безопасности провели в отведенной живому проекту комнате еще около двадцати минут. У них не было цели создать в этом помещении абсолютный хаос. Служащий, занимавшийся досмотром, если это не стоило особого труда, клал все на прежние места. Но когда он закончил, комната все равно напоминала место преступления.

— А что он за проект? — спрашивал он коллегу.

— Их не стали выпускать, — ответил тот, что с проплешиной, — есть только этот мастер-образ.

— То-то, я смотрю, лицо незнакомое. Понять не могу…  — второй подошел к вешалке для верхней одежды. — Парень, кого из тебя делали?

Александр не обернулся и не ответил на вопрос, лишь чуть склонив голову.

— Какие-то мы слишком гордые для клона, тебе не кажется? Липа, что это за живой проект?

— Александр является мастер-образом живого проекта: лидер, — вежливо ответил LSS.

— А мы думали, из него царя делали.

Оба засмеялись.

Саша продолжал стоять посреди комнаты, когда они выходили. По заминке за спиной стало ясно, что у двери кто-то был. Он развернулся. Так и есть: один из ребят, с которыми он планировал поиграть в преферанс, решил узнать, что случилось.

— Что это было? — спросил он Александра, в замешательстве осматривая комнату. Саша не знал что ответить.

— Это? — из коридора послышался голос производившего досмотр сотрудника СБ, — плановый досмотр живых проектов!

Александр наблюдал, как у мужчины напротив удивленно открывается рот, а взгляд неуловимо сползает вбок. Саша ловил каждую эмоцию, проносящуюся на лице коллеги. Потом тот вернул взгляд к живому проекту и в глазах, словно точкой в описывающем переживания длинном предложении, появилось презрение. Не говоря ни слова, он ушел.