* * *

Нацисты, находившиеся в изгнании в Египте, посмеивались по поводу этой акции Круппа и прозвали ее операцией «одеколон». Были достаточные основания считать, что Альфрид взялся за восстановление обелиска отнюдь не бескорыстно. Он оперативно удовлетворил пожелания египетского президента, получив взамен от него ряд выгодных контрактов на строительство бумажного комбината, судоверфи и двух мостов через Нил. Казалось бы, хватит.

Но он имел в виду более серьезную вещь. Как говорилось в одном из внутренних меморандумов компании, «подлинной целью Круппа в Египте является многомиллионный договор на постройку Асуанской плотины». Крупп не достиг этой цели – в октябре 1958 года Насер заключил стомиллионный контракт на строительство плотины с Хрущевым. Альфрид помрачнел. Да, престиж американцев пострадал, но и эссенский тоже. Обращаясь к гостям на очередном чествовании юбиляров, Альфрид заявил: «Существует реальная опасность экономической экспансии Советов, которые преследуют стратегические цели, а потому не считаются с затратами. Таким образом они могут завоевать страну изнутри, как это делается в Египте».

Другие члены семьи только усмехались – советская экспансия в Египте была не более масштабной, чем экспансия Круппа в Бразилии. У службы политической рекламы концерна появились более серьезные проблемы. Можно понять людей Хундхаузена, когда они пытались свести на нет впечатление от того, что редактор газеты в Цюрихе, изучая фотографии, сделанные во время встречи Альфрида с аргентинскими партнерами, выделил фигуру Отто Скорцени. Семь лет бывший оберштурмбаннфюрер СС тихо служил связником между Пероном и Круппом; теперь он был раскрыт и, значит, бесполезен. Помощники Хундхаузена, избегавшие вопросов о Скорцени, конечно, выполняли свои обязанности, ограждая интересы своего хозяина. Но основную задачу эти имиджмейкеры, прозванные «торговцами парфюмерией», видели в том, чтобы выставлять напоказ славное прошлое компании. В 1961 года вышла в свет прекрасно иллюстрированная книга для иностранцев «Крупп», посвященная истории фирмы за последние полтора столетия. При этом там не было фотографий императоров, фельдмаршалов, адмиралов или фюрера, не упоминалось и о том, какие виды вооружений производила фирма.

Столь велико было желание Альфрида отмежеваться от своей карьеры оружейника рейха, что в его большом универмаге в Эссене даже не разрешалось продавать игрушечные пистолеты и солдатиков. Один из членов правления провозгласил: «Мы никогда больше не сделаем ни одной пушки». Ему вторил и Бейц, который говорил, что «всегда лучше посидеть и подумать, нельзя ли найти более плодотворное занятие, чем производство вооружений». Интересно, что сам Крупп не был столь категоричен. Когда ему задавали вопросы на эту тему, он отвечал в таком духе: «Производство оружия – не очень хороший бизнес, к тому же всегда есть опасность военного поражения; гражданское производство – дело более стабильное в мирное время». В этом высказывании нет моральных оценок. Если производство пушек окажется выгодным, а победа – верным делом, то препятствий к этому «бизнесу» не будет. Например, если канцлер попросит Круппа заняться оснащением новой немецкой армии, он «должен будет пойти на это – нельзя игнорировать реальность». В числе других «косметических» акций были и продолжавшиеся попытки затушевать былую связь Густава Круппа с Гитлером. Некоторые публицисты утверждали, что Густав, вопреки своему желанию, был вынужден возобновить производство оружия под давлением Гитлера в середине 1930-х годов и что фирма в этом смысле ничем не отличалась от других. В действительности существуют документы концерна, свидетельствующие о его ведущей роли в секретном перевооружении Германии. В правительственном меморандуме от 18 июля 1940 года Иоганнес Шредер отмечал, что «без всякого государственного контракта Крупп проводил со своим персоналом экспериментальное производство в 1918–1933 годах, используя для этих целей не только доходы от добычи угля и производства стали, но и большие скрытые резервы от прибылей, полученных до Первой мировой войны. Таким образом, когда началось перевооружение, Крупп мог немедленно начать поточное производство самой современной техники и давать консультации многим другим фирмам». В Берлине знали об этих затратах и выплатили концерну 300 миллионов.

Так что попытки игнорировать очевидные факты можно считать напрасными.

Пусть в эссенском универмаге нельзя было купить игрушечное оружие, но это не мешало концерну производить оружие настоящее, что тоже можно обнаружить, внимательнее вникнув в его дела.

В 1953 году на самолетостроительном заводе Круппа в Бремене начали сборку реактивных истребителей. Американцы могли сколько угодно обращаться с протестами в конгресс, но что толку, если Альфрид защитился от такого рода нападок, продав в «Юнайтед эркрафт» 43 процента акций. В Вашингтоне говорили теперь, что Крупп производит оружие для свободного мира.

Да, Альфрид признал, что он послушен правительству Германии, и добавил, что если потребуется нечто большее, чем истребители, то почему бы и нет? И все же в момент расцвета его собственного, рурского «экономического чуда» всякие изменения статус-кво были весьма рискованными. Во времена кайзера Всегерманский союз торговцев и промышленников провозгласил: «Земля – для немцев» и «Сегодня – Германия, завтра – весь мир!» Но теперь было уже, можно сказать, «послезавтра», и Крупп создал глобальную империю без единого выстрела. Выйдя из тюрьмы и вернувшись к жизни в феврале 1951 года, он в основном достиг поставленных перед собой целей. Возрождение производства вооружений не казалось необходимым, и Американец даже как-то пошутил: «Когда кончится следующая война, то перед военным судом предстанут владельцы электронных фирм и ракетных заводов, а не мы».

А каким будет новый день и новый шаг для Круппа? Ничто не может помешать Альфриду заняться электроникой, ракетами или ядерной энергетикой. Впрочем, в двух отраслях он уже работает. На севере Германии, недалеко от Меппена, его ученые создают первую трехступенчатую ракету, а первый его атомный реактор уже построен. Имея специальный пропуск и автомобиль, можно заглянуть в «завтрашний день» Круппа. Доехав до тихого вестфальского городка Юлих, недалеко от границы, надо свернуть на узкую деревенскую дорогу и проехать по унылой, малонаселенной местности. Неожиданно за поворотом дорога превращается в отличное четырехполосное шоссе, но светофор предупреждает, что проезд закрыт. Вам надлежит проехать через контрольный пункт. Предъявив пропуск, вы сможете двигаться и, сделав много поворотов, у следующих ворот с вывеской «Атомный объект» предъявить документ еще одному часовому. Посреди леса стоит гордость Альфрида – высокое, необычного вида сооружение, украшенное тремя знакомыми кольцами и надписью: «Атомный реактор». Сами крупповцы именуют его исследовательским, или опытным заводом.

Он был создан на средства концерна, крупповским Институтом ядерной энергетики и частично субсидировался боннским правительством. Если ваши документы в порядке, молодой директор доктор Клаус фон дер Декен расскажет вам об этом реакторе и о планах строительства нового, просто гигантского. По его словам, сооружение этого объекта удастся завершить в 1972–1975 годах. Господин Крупп в восторге от этого нового проекта и постоянно интересуется этой работой. На новом реакторе можно будет получать плутоний, ну а имея все это, можно создать плутониевую бомбу. Директор добавляет: «А этот годится только для генерирования электроэнергии, конечно». Разумеется. И уран-235 для Круппа поставляет Комиссия по ядерной энергии США. Это показывает, как далеко позади осталось наше «вчера», но не дает представления о том, каким будет «завтра», если оно все-таки будет.