заторможенно обвела нас взглядом. — Ладно. Мне оно тоже не нравится… Лаванда давит на мозги с розовым цветом… А что вы тут делаете?

— Очевидно, — улыбнулся я. — Обсуждаем цвета одежды.

— Все вместе?

— Да.

— Это странно. Пожалуй, не буду вам мешать…

И бочком так, бочком удалилась, поглядывая на нас с подозрением и недоумением.

— Ну-у… — потянул я. — Сестрёнка хотя бы не будет распускать слухи.

На этой позитивной ноте, девушки решили сменить тему для разговора, перейдя на чары и заклинания близкие к тем темам, по которым лежали книги на моём столе. Паркинсон, похоже, присутствовала рядом только лишь и сугубо из-за Дафны, но нет-нет, да пыталась что-то во мне разглядеть. В её взгляде не было какого-то интереса, который я подмечал у некоторых других девушек. Она словно хотела что-то понять, а не могла, и её это раздражало. Не сильно, но ощутимо.

Два дня, и очередной вечерний визит к дереву показал, что оно дало плоды. В свете Лю́моса я могу наблюдать странные, больше похожие на вытянутые коконы из паутины или тончайшей нити типа шёлка. Собрав всё в рюкзак, оторвал ниточку от одного из них и пустил по нему немного энергии жизни, прося сменить цвет с серого, на тёмно-синий. Получилось. А раз получилось это, получится и остальное. Настало время творить, но главное — не бросаться во все тяжкие, а лишь немного изменить дизайн классического смокинга. А то я себя знаю — творческий процесс может завести слишком далеко.

***

Творчество — сложный, но затягивающий процесс.

Только я сообщил Дафне и мисс Делакур, что буду в тёмно-синей мантии и чёрном костюме с синими элементами, так сразу же и отправился это дело воплощать в жизнь. Ладно, не сразу, ведь дни были рабочие, учёбу никто не отменял и даже наоборот, профессора ещё увеличили нагрузку, а ведь до Рождества оставалось чуть больше недели.

В общем, найдя для себя повод выбиться из графика — а Рождественский, Святочный Бал, как по мне, отличный повод — я начал тратить свободное вечернее время на подготовку костюма. Делалось это всё довольно просто, но не очень быстро. В своём личном неиспользуемом классе, как бы странно это ни звучало, я попросту трансфигурировал полноразмерный манекен, полностью повторяющий меня самого. Взяв парадный костюм и мантию, которую мне предлагалось носить, я буквально что распорол её всю вдоль и поперёк, так как просто не совсем представлял себе нюансы такого нелёгкого дела, как пошив костюма, крой и прочее. Нет, конечно же у меня есть свои мысли на этот счёт, но ведь можно и воспользоваться опытом многих поколений, выраженном в этом костюме, разве нет?

На разбор всех нюансов пошива костюмов у меня ушел день — много это или мало, не мне судить. На второй день я уже начал непосредственно создание самого костюма и всех полагающихся ему атрибутов. Выложив вокруг себя и манекена все наличествующие коконы из тончайшей, словно паутина, серой нити, я взмахнул палочкой, окутывая всё это дело потоками энергий жизни и нейтральной, а в голове держал нужные мне образы, точные, чёткие, ясные.

Час — столько потребовалось времени, чтобы превратить манекен в своеобразный треугольный пипидастр. От шеи и до самого пола тянулось бесчисленное множество нитей, постепенно расходясь чуть в стороны, заполняя пространство непрозрачной серой массой, лёгкой и воздушной. Но это лишь малая часть дела, и самое сложное — впереди.

Дело в том, что ни я, ни осколки не обладаем нужными для всего этого навыками. Кто-то из тех, кому когда-то принадлежали осколки памяти, скорее всего, владел навыками, но они не отразились на этих осколках. Но есть понимание принципов работы магии, а это уже очень и очень много. Максимально сконцентрировавшись на контроле, начал словно сканер, миллиметр за миллиметром проходиться по манекену энергией сверху вниз, и за каждый такой проход несколько десятков ниточек, нет-нет да и сплетутся вместе. Прогресс от одного такого прохода даже увидеть почти невозможно, но если присмотреться после десятка проходов, то что-то меняется в этом пипидастре. Неуловимо, тонко…

Итоги первого дня работы по созданию костюма подтолкнули меня к мысли, что так я могу и не успеть, а это уже повод для беспокойства. Но, взяв себя в руки, решил потратить на создание костюма ещё больше времени, выделив дополнительно два-три часа в день, пусть и после комендантского часа — это не проблема. Но для верности, я начал во время работы ещё и напевать различные позитивные или эпичные мелодии, подвязывая на них мыслеобразы для колдовства. Странно ли это? Да ничуть!

Люди с давних пор подмечали, особенно девушки, занимавшиеся хозяйством в селениях, что под песню, да с душою, всё получается намного лучше. У эльфов, если в моей голове в правильные ассоциации складываются практически отсутствующие на эту тему воспоминания, тоже есть подобное, и это настолько древняя и неоспоримая истина, что даже не подвергается сомнению. Это всё неудивительно, ведь магия, чудеса, всё это идёт от мысли разумного, если мы вообще рассматриваем именно хоть как-то подконтрольное, а не спонтанное колдовство, когда энергия определённого типа попросту поддерживает или направляет тот или иной эффект. А мелодия, песня, всё это позволяет довольно своеобразно структурировать мысль, направить её, выстроить глубоко в подсознании нужные ассоциации, а значит так или иначе помогает при колдовстве.

Безусловно, волшебник с развитым сознанием может достигать нужного ему результата и без подобных средств, но для этого нужен действительно феноменальный и полноценный контроль и сознания, и подсознания, и вообще всего. Так к чему же отказываться от небольшого бонуса?

Осталось ли незамеченным моими однокурсниками с факультета то, что я нагло нарушаю собственный график? Естественно, нет! В один из дней меня спросили об этом, когда мы делали домашнее задание в гостиной, как и прежде располагаясь в нашем закутке. А начал разговор Джастин:

— А ты где пропадаешь, Гектор?

— Пропадаю?

— Ну да, — кивнул парень, а ребята буквально обратились во слух, оторвавшись от работы.

— Да к балу готовлюсь.

— Хм… Небось, с Делакур гуляешь, — понимающе кивнул Эрни.

— Вообще-то нет. Мы с мисс Делакур тренировались танцевать по пятницам.

— Тренировался танцевать? — Захария посмотрел на меня слегка шокировано. — Неужели есть то, чего ты не умеешь?

— Справедливости ради, — я откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее. — Полтора года назад я вообще ничего не умел. То есть, вообще. Так что да, Захария, есть то, чего я не умею до сих пор, и подобного очень много.

— Извини, — кивнул парень. — Просто, глядя на тебя порою кажется, что ты умеешь вообще всё.

— Я быстро учусь.

— Так, ребята, — Ханна махнула рукой, словно объявляя таймаут. — Гектор, а чем именно ты занимался, если не секрет? Я имею в виду, что подготовка к балу — звучит размыто, но при этом я представить не могу, чем