Она сидела у окна без мыслей, без дум, бесцельно смотрелавдаль. Сердце билось ровно, в груди разрасталась пустота. Не сразу обратилавнимание на скачущих ко дворцу всадников, но, судя по их крику, случилосьчто-то необычное.

Потом увидела, как по широкой улице едут… куявы. Да непростые куявы, а куявские воины: в дорогих доспехах, высокие, крупные,настоящие богатыри, таких отбирают по всей стране. Впереди на белоснежномрослом жеребце слегка покачивается в такт красивый молодой гигант с белокурымиволосами, широкоплечий, в блестящем панцире, с плеч ниспадает дорогой пурпурныйплащ. Только он с непокрытой головой, остальные в шлемах. Иггельд, вскрикнулосердце. Конь выступает гордо, помахивает роскошной гривой, Блестка издалиоценила его стремительную красоту, силу продолговатых мышц и зверинуювыносливость.

Всадники, сопровождающие куявских наездников, выгляделипросто жалко вблизи этих великолепных героев, подъехали к дворцу, остановились.Некоторое время ничего не происходило, Блестка извелась, Иггельд выглядитблестящим красавцем, но она видит усталые складки у губ, заострившиеся скулы,напряжение и отчаянность во взоре. Он устал, измучен, даже истерзан,неизвестно, что скажет, артане пока просто ошеломлены такой дерзостью, как ниобезлюдела Артания, горстку героев сотрут в песок…

На крыльцо, где каменные ступени сразу начали проседать подтяжестью, вышел все тот же высокий старик с короткой седой бородой.

– Я Рокош, – сказал старик. Голос без звонкости,но и без старческого дребезжания, сильный густой голос. – РокошДлинноволосый. Это моего правнука привезли в гробу… с его женой! Я шестьдесятлет назад оставил великую и радостную Арсу, но, как видишь, пришлось вернуться…Да, великую и радостную Арсу оставил, и вот сейчас на ступенях опустевшегодома… Ты будешь говорить со мной, пришелец!

Иггельд, не слезая с коня, сдержанно поклонился.

– Я готов говорить с любым, кто принимает решения. Менязовут Иггельд, я – пастух драконов. Волею судьбы мне пришлось спуститься сгор… на равнине встретил, как я понимаю, твою правнучку Блестку. Ты однаждыоставил Арсу великой и радостной, но и сейчас можешь оставить ее… хотя бымирной. А с миром придет и величие, Артания залечит раны. Я убил, хоть и несвоей рукой… Придона, я отвечаю за его смерть. Это большая потеря, я хочувозместить… предложив себя взамен.

На площади наступила мертвая тишина. Старик спросилнеторопливо, Иггельду почудилось, что уже все понял, но спрашивает для других:

– Как?

– Я прошу тебя, – сказал Иггельд громко, –как старшего и как взявшего власть в свои руки… прошу отдать мне Блестку вжены.

За спиной, а затем и по всей площади пронесся рокот, словноветер пробежал по густому пшеничному полю. Мужчины глядели с ненавистью, всеедины.

Рокош смотрел исподлобья. Молчание длилось долго, Иггельдуспел передумать все на свете, наконец Рокош перевел взгляд на толпу, голоспрозвучал сдержанно, ровный, похожий на поверхность покрытого льдом озера:

– Да, мы уже знаем, ты не пастух, хотя на этот раз нена драконе. Но послушаем, что скажут наши мудрые…

Вперед вышел, опираясь на палку, сгорбленный старик, бородаедва ли не до земли, седые волосы скрывают лицо. В толпе говор начал затихать.Он остановился, откинул волосы, показалось коричневое, изрезанное морщинамилицо. Заговорил старческим дребезжащим голосом, но в нем звучала мощь волхва,который умеет пользоваться голосом и умеет ставить слова так, что становятсясловами того, кто слушает:

– Мы не можем противиться воле своих богов,Артания – открытая страна. Любой чужак может стать артанином, если докажетсилу, отвагу и мужество, если блюдет честь в чистоте и не роняет достоинства…Любой чужак может посвататься к артанке, взять в жены и остаться жить у нас илиувести в свои земли, но… если докажет, что достоин быть ее мужем. Поступитьиначе – потерять лицо Артании. Да разве не так вели себя куявы, когда нашдоблестный Придон посватался к их принцессе? Начался говор, быстро перешел вликующие, гневные и просто веселые вопли. Рокош, который слушал старика,нахмурившись, вскинул руки и прокричал:

– Достойные слова! Так и поступим. А пока, друзья,расходитесь и принимайтесь за свои дела. Мы будем решать… как поступить. А ты,неустрашимый… можешь сойти с коня, как и твои спутники. Вас и ваших конейпокормят и напоят, пока решим, в чем твое испытание.

Иггельд слегка наклонил голову:

– Спасибо. Не сомневаюсь, что коней покормите раньше,чем нас.

– А как же иначе? – спросил Рокош.

– Да… гм, – сказал Иггельд, смешавшись, – ядумал, только мы так поступаем по отношению к драконам.

Рокош сказал на диво мирным голосом:

– В чем-то даже куявы – люди.

– Спасибо, – ответил Иггельд.

Князь Рогоза уже слез, стоял бледный, рука на рукояти меча.Признался, вздрагивая:

– Я уж думал, что нас разорвут!

– Да, – согласился Иггельд мрачно, – Артанияне слишком-то обеднела героями… Вот посмотри на те морды!

Рогоза зябко повел плечами.

– Да-а… Я думал, тут уже все пусто. Эх, жаль, что такполучилось с твоим Малышом. Мы все его любили. На нем можно бы налететь,схватить Блестку и увезти без всяких артанских испытаний! А ну как пошлютсобирать обломки меча, как мы заставили Придона?

Иггельд сглотнул ком в горле.

– И что я докажу? Докажу совсем другое…

Коней распрягли, Иггельд вежливо поблагодарил, отказавшисьидти в хоромы, все двенадцать его героев расположились в тени огромногораскидистого дуба. Старейшины совещались долго, из дома вынесли стол, поставилипод деревом, а молчаливые подростки, серьезные и очень угрюмые, расставиликувшины с напитками и отварами.

Солнце перешло на западную половину, те же подростки вынеслина деревянных блюдах груды мелких жареных птиц. Иггельд, стараясь не показыватьвиду, жадно всматривался во все окна. На них смотрели отовсюду, но так и незаметил, чтобы мелькнуло лицо Блестки, ее узнал бы сразу.

Князь Рогоза прислушивался к разговорам артан, мрачнел,тихонько подсел к Иггельду.

– Мы сунули головы в пасть льву, – сказал онтихо. – Рокош сумел убедить артан, что твой приезд за Блесткой –оскорбителен. Мы что, хотим новую войну?

Князь Цвигун услышал, сказал раздраженно:

– Какую войну? Все герои Артании остались в нашейземле.

– В Артании герои рождаются каждый год, – возразилбер Кольцо, уже бер. – Тысячи пятнадцатилетних, которым в прошлом году ещебыло нельзя в походы, в этом садятся на коней. Артане всегда готовы к подвигам,не то что мы. Они беднее, им нечего терять…

Рогоза зябко передернул плечами.