– Вот она! – заорал Ратша.

– Где?

– Разуй глаза!

Пятеро мужчин уходили бегом, между ними легкая женскаяфигурка, крупный воин держал ее за руку. Дракон послушно пошел вниз, Ратшазамахнулся дротиком, но бросить не решился, схватил меч, спохватился, сунул вножны и обеими руками ухватился за ремни.

Лапы дракона коснулись земли, в тот же миг Ратша расцепилпряжку, с мечом и щитом прыгнул, скатился по спине, как с покатого холма. Пяткиударились о твердое, он с криком загородил дорогу бегущей пятерке.

– Иггельд!.. Хватай эту дуру!.. На жабу!.. Увози!..

Его меч взлетел, в воздухе рассыпались искры, раздался звон,трое из мужчин молниеносно ухватились за топоры и успели встретить натиск.Ратша зашатался под градом ударов, но доспехи держали, а двое из нападавшихвыронили древки топоров, один пытался ладонями зажать широкую рану в груди,другой просто осел, будто кончик меча достал не в середину лба, а подрубилколенные жилы.

– Увози! – прокричал Ратша, он умело отбивал ударытретьего, а когда сразил, увидел набегающих воинов, их разинутые в гневе рты ивскинутые топоры, прокричал изо всех сил: – Увози Блестку!.. Будьмужчиной!

Он набрал в грудь воздуха, заорал дико, вздувая жилы на шееи вены на висках, ринулся навстречу. Иггельд все видел, Ратша бьется уже сдесятком противников, бросился к тем, что тащили Блестку, повернулся к Ратше,тот успел указать на Блестку, лицо перекошено от нечеловеческих усилий сдержатьнатиск. Иггельд сделал шаг к ней, но лицо обожгло стыдом, повернулся и бросилсяк Ратше, врубился, разметал, огромный и страшный, как дикий зверь, закованный вдоспехи. Вдвоем потеснили, опрокинули, но среди треска огня и падающих крыш ихвидели, слышался неумолчный свирепый крик, из огня и дыма появлялись все новыеи новые полуголые тела…

Бой был страшен, они рубились сперва плечо к плечу, а потомуже спина к спине. Когда куявы не бегут, успел подумать Иггельд с мрачнойгордостью, они чего-то стоят и в бою. Полуголые тела после каждого удараобильно окрашивались кровью, отступали, шатаясь, падали, мешая другим добратьсяи нанести удар, что чаще всего лишь царапал доспехи.

Головы гудели от пропущенных ударов, но войлочная подкладкапод шлемом смягчала, они рубили и рубили, потом разом делали пару шагов всторону, чтобы выбраться из-за вала трупов, и снова рубили, страшные, залитыекровью, озверелые, с горящими глазами и ненасытными мечами, сеющими смерть,Смерть, смерть…

Иггельд чувствовал, что руки начинают наливаться тяжестью,меч едва не выскальзывает из пальцев, бросил короткий взгляд на Ратшу, тотдерется, стиснув зубы, но, перехватив взгляд, буркнул:

– Дурак… Надо хватать ее…

– Сам дурак, – прохрипел Иггельд. Он принял наразбитый щит удар сразу трех топоров, одним ударом срубил две руки, а третьегоранил в плечо. – Сам…

Совсем близко в стене огня загрохотало, земля вздрогнула. Изпламени выкатились горящие черные бревна, одно ударило под ноги трем артанам,те с криками рухнули, а бревно, подпрыгнув, остановилось на их телах. Жуткозапахло горелым мясом, раздались дикие вопли.

Ратша сказал саркастически:

– Пусть теперь рассказывают, как они поют под пытками боевыепесни!

Жар высушивал пот и заставлял руки все еще подниматься инаносить удары, закрываться щитом. Иггельд рубился, едва успевая парироватьудары, в голове звенело сильнее, меч вот-вот выскользнет из ослабевших пальцев.Рядом слышится хрип изнемогающего Ратши, Иггельд все думал, что бы сказать напрощанье, говорят же, что герои не уходят из жизни, не сказав последних словмудрости, но то ли он не герой, то ли еще не последние мгновения…

Снова загрохотало, раздались крики ужаса. Из огня и дымавыметнулась исполинская туша, смела целую толпу, смяла, раздавила, Иггельдотшатнулся и упал, а горячий язык моментально облизал ему лицо, стер кровь.Рядом прокричал Ратша:

– Жабик!.. Ах ты, моя жабочка… Умница! Это ничего, чтобез команды, я прощаю! Даже хвалю. Иггельд, скорее на свою боевую жабу!.. Мыеще можем…

Дракон взревел, выпустил струю огня поверх Иггельда.Извернувшись, он увидел, как целую толпу набегающих с поднятыми топорамиудальцов смело, как огненной метлой. Ратша ухватил за плечо, помог встать, кое-какзабрались наверх, дракон ревел, плевался огнем, хватал пастью, давил всемичетырьмя лапами, земля содрогалась от его рева.

Едва Иггельд ухватился за ремни, Малыш поднялся, сделал дваогромных прыжка, распахнул крылья и поспешно прыгнул в небо. Иггельд застегнулремень, за спиной пыхтел Ратша, ругался сдавленным голосом.

Внизу море огня, дома горят жарко, уже не дома, араскатившиеся бревна. Поднимался чистый прокаленный сизый дым, полыхали всепостройки. Народ метался, как растревоженные муравьи. Ратша свесился набок,всматривался в дым, по Иггельд увидел первым, дракон понял и метнулся вниз,прошел над домами.

Среди бегущего люда только одна фигурка стояла недвижимо,лишь закрывалась от слепящего жара руками. Малыш тяжело бухнулся рядом, Ратшасоскочил и схватился с кем-то, а Иггельд ухватил Блестку на руки, легкую,невесомую, словно ребенок Воздух обжигал лицо, со всех сторон стоял крик, Малышнепрерывно плевался огнем, Иггельд уже не помнил, как взобрался наверх сБлесткой на руках, Ратша отступал, отбиваясь от наседавших артан.

Спина качнулась, дракон поднимался на все четыре, самозверел от жара, Ратша заорал, подбежал и прыгнул на лапу. Дракон ухватилпастью ближайших артан, что не страшились схлестнуться с куявским исполином,остальные в страхе отступили, попятились, а дракон с хрустом жевал человека,посмотрел на остальных голодными глазами.

– В небо! – велел Иггельд. – Побыстрее!

Малыш прыгнул с такой силой, что всех троих едва неразмазало по жесткой спине. Иггельд держал Блестку крепко-крепко, слышал еечастое дыхание, темные волосы стегали по его лицу, хотелось зарыться в них изамереть, но позволил Ратше пристегнуть себя всеми ремнями, сказал негромкопрямо в ее розовое ухо:

– Не бойся. Держу крепко.

Она не шевелилась, его пальцы дрогнули, когда сообразил, чтоих подбрасывает ее часто бьющееся сердце. Блестка смотрела прямо, ответила несразу, с задержкой:

– Как вы здесь оказались?

– Случайно, – ответил Иггельд. – Мы смотрелипрямые дороги…

– Зачем? – спросила она.

Он не нашелся с ответом, а сзади громыхнул Ратша:

– Иггельд, не бреши!.. Ну, совсем не умеешь брехать,сколько я тебя учил?.. Брехать надо уметь. Особенно – женщинам. Блестка,он чуть ли не каждый день летает к вашей Арсе. Догадайся, почему?

Блестка ответила холодно:

– Да уж… ты врать умеешь.

Иггельд стиснул челюсти, внутри буря, сказал резко, какбросился в омут: