И мы женимся. Заводим детей. Всеми правдами и неправдами приобретаем (или наши родители приобретают для нас) квартиры. Тянем лямку неинтересной нам работы и очень боимся ее потерять – как же! Стаж прервется! Надо подумать о пенсии!

Получается, что человек достигает счастья вместе с пенсионным возрастом: у него есть гарантированный кусок хлеба, за который он отпахал тридцать пять лет полноценной молодой своей жизни; у него есть крыша над головой, которую он приобрел после долгих лет бесприютных скитаний по общежитиям и углам; у него есть ребенок (дети), на воспитание которого (которых) он потратил немало лет, денег, здоровья, нервных клеток; что еще?.. Да, набор материальных благ, оплаченный опять-таки годами труда – мебель, машина, дача, бытовая техника, одежда на первые десять – пятнадцать пенсионных лет… Живи – не хочу!

Но здоровья уже нет и никогда не будет. Одежда, мебель, бытовая техника выходит из моды, ломается, изнашивается, ее надо чинить и заменять, а пенсия еще более конечна, чем зарплата, и человеку снова приходится искать дополнительные источники дохода, приторговывая на колхозном рынке плодами своей земледельческой деятельности либо нанимаясь вахтером, швейцаром или гардеробщиком… И в стране происходит революция, и уже ни о какой жизни не может идти речи, потому что всех источников доходов, вместе взятых, не хватает, чтобы обеспечить даже насущные потребности в хлебе, масле и сахаре, не говоря уже о жизненно важных, но не столь необходимых, как мясо, рыба и овощи.

Другое дело – кот. Я имею в виду кота обыкновенного, не испорченного человеческим прошлым, каковым я имел несчастье обладать.

Для кота обыкновенного – все равно, домашний он или бродячий – не существует такого понятия, как завтрашний день. Вчерашний день для него тоже весьма относительная вещь. Не потому, что у котов плохая память – память у них великолепная, в чем я убедился на собственном своем горьком опыте. Но кот совершенно не подвержен раскаяниям и сожалениям, нравственных аспектов для него не существует. «Я поступаю так, потому что я хочу так поступить» – вот единственное его кредо. Он голоден – он ест. Ему холодно – он ищет, где укрыться. Если не находит пристанища – распушит хвост и укроется им. Он сыт, ему тепло – он счастлив. А завтра? Настанет завтра, и мы на него посмотрим. Для кота всегда – сегодня.

Кот никогда не заботится о будущем, его даже собственные дети не интересуют. Сделал свое дело – и свободен, можешь награждать котятами других кошек. И никаких тебе пеленок-распашонок, детских садиков и вызовов врача на дом, свобода полнейшая. Кошки, конечно, заботятся о своих детях, но в меру, что кажется мне очень разумным. Как только котенок в состоянии есть твердую пищу и может добыть ее самостоятельно, кошка считает себя свободной от материнских обязанностей. В кошачьем языке нет слова «внук». То есть оно существует, но для определения родства у людей. Котенок может быть только чьим-то сыном, но никогда – внуком. Вы скажете: кто же тогда заботится о престарелых котах? А никто. Кот самостоятельно живет и самостоятельно умирает. Но его жизнь настолько полноценна, что старость обычно приходит к нему очень поздно. И очень быстро завершается. Коты даже торопят ее завершение – ни одному коту не хочется продлевать это безрадостное состояние. Кот прячется в укромное место и умирает. И не потому, что он никому не нужен, как могут подумать глупые люди. Нет, это коту не нужна такая жизнь.

Кот не умеет испытывать благодарность. Для кота, если ему сделали добро, значит, поступили по справедливости. А за справедливость не благодарят. Разве что мурлыкнут – чаще это просто радостный возглас: «О! Мясо!» или «О! Здесь тепло!» – а люди по эгоистической своей привычке очеловечивать животных кричат умиленно: «Ах! Мне котик спасибо сказал!»

Зато кот может быть мстительным и злопамятным. Если вы обидели кота, наказали его – пусть даже вам и кажется, что за дело, – кот вам этого не простит. И отомстит при первом же удобном случае. Я уже отмечал, что для кота нет проступков и преступлений, он, кот, непогрешим, и наказание для него – вопиющая несправедливость. Правда, некоторые коты – слишком ленивые или слишком занятые процессом получения удовольствия от жизни – могут спустить обиду, оставить ее на человеческой совести. Но обычно они реагируют мгновенно: ударом лапы, например. Либо – особенно кошки, которые более злопамятны, как всякие женщины, – гадят на вашу постель. Или в вашу обувь. Чтобы вам неповадно было поднимать руку или голос на его (ее) священную особу.

А что касается этих полулегендарных рассказов про то, что «вот у соседки моей бабушки была кошка, так они увезли ее в Нижний Тагил и там оставили, а она через год вернулась домой в Кацапетовку, это же тысяча верст! Вот это верность! Вот это привязанность! Вот это любовь!»

Вот это ерунда – скажу я вам.

Оставим в стороне нравственный аспект проблемы (ведь это для котов не существует нравственных аспектов, Для людей они все-таки должны быть). Трезво и без эмоций рассмотрим этот пример «кошачьей привязанности». Кошка вернулась из Нижнего Тагила в Кацапетовку. Вы были когда-нибудь в Нижнем Тагиле? Я не был. Но подозреваю, что там холоднее и голоднее, чем в сытном украинском местечке. Зачем кошке жить там, где плохо, если она знает о существовании места, где ей было хорошо? Это во-первых. Во-вторых, кошка не дура и прекрасно разбирается в мотивах человеческих поступков. И, кстати, в человеческой морали тоже. «Вы меня взяли котенком, вы растили меня, заботились обо мне; я не знаю, зачем вам это было нужно, но вы так хотели и делали, что хотели, – думала эта кошка. – Хорошо. Но ведь это для котов их желания – закон, люди же, когда они что-то делают, просто обязаны думать о последствиях! Вы топили моих котят – я вам это прощала. Вы кормили меня объедками – ладно, лишь бы объедков было побольше и объедки эти были повкуснее. Но вы взяли на себя определенные обязательства по отношению ко мне, так будьте любезны их исполнять. Если каждый человек, взяв на себя обязательства, потом начнет крутить носом и отказываться от их выполнения, что же это получится? Совершеннейшее безобразие получится. Так что, хотите вы того, не хотите, кормить меня вы должны. И никуда вы от меня не денетесь, я вас и в Австралии найду».

Но уверяю вас, если бы по дороге из Нижнего Тагила в Кацапетовку эта кошка нашла бы людей, которые согласились взять на себя заботу о ней, и предлагаемые условия существования были бы приемлемы, плевала бы та кошка на Кацапетовку вместе с прежними хозяевами!

А самое главное – кошка ЗАХОТЕЛА вернуться. Если кот чего-нибудь хочет – он этого добивается.

Вы спросите, откуда я все это знаю? Я-то не обычный смертный кот, рожденный кошкой и с ее молоком впитавший премудрости кошачьей философии. И я не мог почерпнуть эти сведения из бесед с другими котами, поскольку с ними не общался.

Все это так, но не совсем. Все-таки я, еще будучи человеком, в глубине души во многом был котом. Кошачья шкура пришлась мне впору, как старые растоптанные кроссовки. Кроме того, мне впоследствии пришлось много путешествовать, что очень расширило мой и без того широкий кругозор. В своих странствиях я встречался с другими котами (и кошками), и там уж я мог общаться с ними на равных.