— Чего собрались? — недовольным голосом поинтересовался старшина Тильгаузен. Он кутался в клетчатое одеяло и широко зевал.

— Не думал, Берт, что увижу тебя здесь так рано, — сказал Хирш.

— И я не думал, Тедди, встретить тебя в это время, — в тон ему ответил главный механик. — Крепко поджарили?

— Не то слово. Сдали нас. Как есть сдали — с потрохами.

— Это плохо, — кивнул Тильгаузен. — Папа Рико, антенну на твоем «гассе» сменим уже к вечеру, так что иди спи.

— Спасибо, Берт, — сказал Папа Рико и, повернувшись, побрел к выходу из парка.

— А что с другими машинами, когда они будут готовы? — спросил Хирш.

— Ну ты и спросил… Ты видел, в каком они состоянии? Дай мне сначала доспать и проснуться утром, а не среди ночи.

— Уже рассвет, — возразил Хирш.

— Тедди, какой рассвет? Я просыпаюсь в восемь часов — это мой персональный режим.

Тильгаузен взмахнул краями одеяла и, закутавшись, стал похож на нахохлившуюся птицу, какую-нибудь там сову или даже курицу. Джек вздохнул и представил себе курятник — белый домик из покрашенных грубых досок. Он продолжал собирать информацию о курицах и теперь уже знал, что эти удивительные птицы жили не только на птичьих фермах, но даже в курятниках.

— Это такие птичьи фермы, только маленькие, — объяснял ему капрал Баркли, который лично видел курятник два раза.

— Мы с родителями каждый год ездили на море и проезжали через одну и ту же деревню, — рассказывал он. — И пару раз останавливались возле дома одной старушки. Она продавала нам молоко от коровы и яйца от курицы, а потом мы с сестрой ходили по ее двору и старушка показывала нам курятник.

— А куры, они были там? Ты видел их? — перебивал капрала Джек.

— Нет, мы проезжали эту деревню вечером, и старушка говорила, что куры уже спят.

Услышав собственное имя, Джек вздрогнул и закрутил головой.

— Ты чего пришел, Джек? С твоим «таргаром» вроде все в порядке…

— Да я вот — с командиром. — Джек кивнул на Хирша.

— А-а, ну это понятно. А ты, Тедди, где свой костылик посеял?

— Он мне больше не нужен. Я теперь здоров и почти не хромаю.

— Бывает, — согласился Берт, подавляя зевок. — Так чего ты хочешь от меня услышать?

— Как с машинами? Когда начнут бегать?

— Но ведь твои ребята в госпитале, я правильно понял? Мне сказали — одному ребра переломало, другого термобаром обожгло, а это, если выжил, два месяца минимум…

— Чего ты меня пугаешь? — начал раздражаться Хирш. — Знаю я, все знаю, но во взводе возможны замены. Может, нам новичков пришлют?

— Как же, разбежались вам новичков присылать. Вы их не бережете…

Хирш посмотрел на Джека, но тот даже не шелохнулся, дескать, к этой провокации он не имеет никакого отношения.

— Короче, механик! Что по делу?

— А по делу… «гассу» кабина вся под замену, даже латку нельзя поставить — основание перебило бронебойным…

— Сто миллиметров, — вздохнул Хирш.

— Вот именно. А «чино» всю ходовую менять нужно, термобар ее начисто выжег.

— А снаружи как новенький, — заметил лейтенант.

— Да, как новенький, но тросы и гидравлика — в пыль. Так что две недели на «чино», это без вопросов. А вот корпус останется, залатаем корпус.

— Значит, на все две недели?

— Две недели.

— Ладно, пойдем мы.

— Идите уже, — махнул рукой главный механик. — Покою от вас нет, так и вьетесь перед мордой, как гнус какой-нибудь.

Лейтенант подмигнул Джеку, и они направились к выходу.

— Ты видел, в каком он виде приперся? — спросил Хирш.

— А вы, сэр, чего ожидали?

— Да ничего, — пожал плечами Хирш, а Джек отметил, что лейтенант действительно почти излечился от хромоты. — Я вообще удивился, что он там оказался в это время.

— Берт за свое дело болеет, — сказал Джек.

— Это точно, — согласился Хирш. — Иногда наорешь на него, а потом стыдно становится.

— Да, — улыбнулся Джек. Он и сам, бывало, терял голову, когда его покалеченного «таргара» волоком доставляли на ремонт.

— Кстати, насчет трофея, который в парке валяется… Ты заметил, как у этого ихтиоформа ходовая устроена?

— Закрытая гидравлика?

— Ну да. Я поначалу никак не мог разобраться, думал, как это они масло в контур смазки подают?

— А все дело в компенсаторах.

— Вот именно. Так сразу и не догадаешься.

До подъема еще оставалось время, и Джек вернулся в кубрик, чтобы подремать, однако под столом заскрипел сверчок — и дремы как не бывало.

Джек давно охотился за этим насекомым, но сверчок хорошо маскировался и прекращал свои трели, едва Джек выходил на поиски.

По коридору прошаркал сержант-хозяйственник. Он поднимался раньше всех — не любил, когда в умывальнике толпятся.

Джек встал и подошел к окну — край солнца уже поднимался над горизонтом, а на крыше казармы, пока несмело, зачирикали воробьи.

Вернувшись к шкафу, Джек поправил постер с изображением двух куриц и петуха. Этот подарок сделал ему один пилот из второй роты. Узнав, что Джек «куриный фанат», он купил ему в городе этот постер.

— Я раньше в университете учился, — пояснил он. — На орнитолога…

— А что это такое?

— Специалист по птицам. Но недоучился. А тут узнал от Сэмми, что ты по курам фанатеешь, ну и захотелось подарить тебе что-то такое. Я ведь тоже люблю птиц, особенно канареек — с них и начинал.

— Да я птиц… не особенно люблю… В смысле — не всех, — ответил Джек, погладив глянцевый постер. — А вот куры — да, их просто обожаю. Ты ел их когда-нибудь? Чем отличается темное мясо от белого?

Не придумав, на что потратить оставшиеся до подъема минуты, Джек вышел из кубрика и отправился в столовую. «Ранних пташек» там не приветствовали, но можно было, попивая чаек, подождать, пока придет вся рота, и тогда получить свой завтрак.

Над городком лениво проплывал сторожевой айрбот. На высоте двухсот метров его двигателей слышно не было, и он казался легким облаком, которое несло попутным ветром. Однако в айрботе имелась разведывательная аппаратура весом сто килограммов и еще пулемет с дальностью стрельбы четыре тысячи метров.

Аппарат сутками кружил в небе, присматривая за пограничными зонами, и сообщал о перемещениях неопознанных объектов, а в случае отдачи приказа наводил на цель ракеты, снаряды или сам стрелял из пулемета.

Однажды Джек стал свидетелем того, как айрбот обстреливал невидимую вдалеке цель, как оказалось впоследствии — снайперский модуль. Его пулемету такая задача оказалась не по зубам, но стритмодули слетали на место и уничтожили цель ракетами. Тогдашние действия айрбота произвели на Джека хорошее впечатление, и впоследствии он чувствовал себя значительно спокойнее в присутствии этих неторопливых аппаратов.