Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец появился этот неприятный парень с вставными зубами, в одном из которых сверкал маленький бриллиант. Можно было не сомневаться, что этому субъекту не раз приходилось бывать за решеткой.
— Принес? — спросил он, останавливаясь рядом и даже не глядя на Криса.
— Да. Вот…
— А почему на бумаге? — скривился заказчик и стал перелистывать документы.
— У нее спроси, — буркнул Крис.
— Я у тебя сейчас спрошу! — оскалился заказчик и сделал вид, что замахивается. Крис поспешно отступил, он уже знал, что с этим человеком лучше не шутить. Бил он очень больно.
Заказчик просмотрел документы и как будто остался ими доволен.
— Ну так что, я покрыл свой долг? — спросил Крис, заглядывая ему в глаза.
— И как ты эту колоду трахал и не сблеванул? — спросил тот, ухмыляясь.
— Я принимал «тетрапан», — признался Крис.
— Ясно, — кивнул заказчик. — Ладно, фраер, можешь гулять. Пять тысяч косых тебе зачтено. Но на будущее знай — игорные долги нужно платить вовремя, иначе… Ну ты понял.
И они расстались. А еще через пару часов копии документов легли на стол военного чиновника с капитанскими погонами.
— Что это? — спросил тот, поднимая глаза на лейтенанта.
— Информация по запросу «двадцать шесть — пятьсот тринадцать — бэ-эн-ка-эс».
— Ну и что это значит, Гровер? Ты же знаешь, я терпеть не могу этой абракадабры!
— Это литерный запрос, сэр. Мы отправили его всего четыре дня назад, вот агентура постаралась — так быстро редко получается.
— Да, редко, — согласился капитан и, с неохотой придвинув к себе бумаги, стал читать сопроводительный документ. — Между прочим, Гровер, майор Кандори сказал, что пристрелит тебя, если еще раз увидит рядом со своей женой.
— Я только помог ей положить сумку в багажник автомобиля, — пожал плечами лейтенант.
— Я лишь передаю тебе, что сказал майор. А ведь он еще не знает, что ты помогал его жене устанавливать шкаф…
Лейтенант откашлялся, как будто собирался произнести речь.
— Сэр, я прошу вас… Не говорите ему об этом…
— Это не мое дело, Гровер, что вы там с этим шкафом делали. А вот этот Стентон меня заинтересовал.
— Кто, простите?
— Джек Стентон, из-за которого командование фронта четырнадцатого сектора затеяло эти скачки.
— А что там? — спросил лейтенант.
— Да проблемы им создает этот парень. Проводит, понимаешь, спецоперации, калечит технику.
— Офицер?
— В том-то и дело, что молокосос какой-то.
— Молокосос калечит технику?
— Ну, это я в смысле возраста. Но подготовлен хорошо. Винтовку ему вон какую выписали…
— Какую?
— Диверсионный комплекс «рапира», почти десять тысяч ливров.
— Его убьют?
— Если получится. Ладно, отправляй информацию, и пусть работают. Небось им сейчас нелегко.
Вечером обещали дождь, но как-то обошлось, и Джек вместе со всеми свободными пилотами роты отправился на пустырь за пределами городка, где иногда садились латаные-перелатаные транспортные геликоптеры.
За последние полгода ситуация и тактика в войне заметно изменились. Арконы развернули орбитальную группировку, добавили наземной штурмовой авиации, и находиться в относительной близости от противника стало небезопасно, поэтому тардионы стали чаще использовать десантные операции, забрасывая взводы, роты и целые батальоны для проведения стремительных штурмовых ударов и такого же быстрого отхода. Однако для этого требовался немалый парк тяжелой десантной техники. В основном это были «даблстриккеры», поднимавшие груз в сотню тонн, но из-за своих размеров они являлись заметными целями и появляться в небе днем им было совсем не безопасно. Их жгли все подряд, от стритлаунчеров до штурмовиков «джорджо» — собственной разработки Арконского союза, поэтому все десантные операции переместились на ночное время, а борта «даблов» покрылись свежими заплатами, поскольку эти гиганты не имели бронирования.
В половине первого ночи один такой гигант сел на пустырь, грохоча турбинами и накрывая всех встречавших песчаной бурей. Мелкие камешки барабанили по броне роботов, а люди опускали козырьки, чтобы переждать этот шквал, пока двигатели транспорта не сбросят обороты.
Когда ветер утих, на рампе загорелись прожекторы и трюмные створки разошлись, открывая огромное пространство грузового модуля.
Джеку уже не раз приходилось путешествовать на таких гигантах — и одному, и со своим «таргаром», но он никак не мог привыкнуть к этому неожиданно большому пространству внутри машины, и всякий раз в момент раскрытия створок у него начинало сосать под ложечкой, и он чувствовал что-то вроде головокружения.
Потом, когда звучали команды, когда начинали движение тяжелые машины, он приходил в себя. Но эта первая минута всякий раз была для него полным откровением, как будто все происходило в первый раз.
Времени было мало, и подготовленные к отправке роботы быстро прошагали в трюм.
Створки закрылись, закрутились винты и, взметая тучи песка, транспорт медленно ушел в небо.
Провожающие сразу пошли в городок, лишь капитан Хольмер еще долго стоял, глядя вслед транспорту, но потом тоже пошел обратно, бормоча что-то под нос.
Джек тоже не спешил в казарму и услышал, о чем бормочет Хольмер.
— Ну зачем я его послал? — терзался капитан, качая головой. — Зачем, Хольмер? Зачем, придурок ты старый?
— Вы не придурок, сэр! — заявил Джек, появляясь из темноты.
— Стентон?
— Я, сэр.
— Что ты здесь делаешь?
— Возвращаюсь в казарму.
— Ну и возвращающийся себе. Или ты подслушиваешь?
Капитан надеялся смутить бойца, но Джек был не таков.
— Сэр, я подумал, что лучше подслушать и оказать вам посильную помощь.
— Стентон!..
— Да, сэр!
— Ты меня совсем за старое помело держишь?
— Не понял, сэр.
Хольмер вздохнул. Он уже хорошо знал Джека и понимал, что обычные заготовки вроде «пошел в задницу» или «не твоего ума дела» здесь не годились. Стентон этого совсем не понимал.
— Переживаю я за лейтенанта, — признался капитан.
— Сэр, он справится. Ему это задание очень нужно, чтобы прийти в норму.
— Да? А если он под эту норму весь взвод положит? Четыре машины с пилотами!
— Но с ним Папа Рико.
— В том-то и дело, я его вроде как для усиления поставил, а теперь жалею. Что, если Хирш их всех положит? Совсем без комвзводов останемся!