Но Амир не унимался.

— Устроило? Я нормально ответил, а, Бжижик?

Я чуть не запыхтела, как самовар.

Зачем нужно называть детским прозвищем при всех?! Ладно перед одноклассниками, но здесь и сейчас не только они. Ведь даже судьи остались посмотреть и послушать.

— Вполне устроило! — Нашла в себе силы, чтобы ответить почти беспристрастно.

— Да, Мийка, у тебя всегда была реакция ништяк… когда к стенке припрут! — Казалось, припомнил мне точный и меткий выстрел, который опередил его.

— Вот и не надо припирать! — Вмешалась Кристина.

И улыбка изверга слегка померкла. Как там Маша давеча сказала… А, да, выкуси!

Подошла очередь Эндшпиля. О, он был поистине беспощадным.

Я даже успела подумать, как хорошо, что мы оказались в одной команде, я бы не хотела отвечать на его совершенно прямые и изобличающие вопросы.

Инге он задал неинтересный вопрос, не душещипательный и нервовыворачивающий. Наверное, решил тет-а-тет всё обсудить. И это правильно!

Но уже с первым профессионалом, которого в игру привлек Амир, Эндшпиль не церемонился, задал вопрос про их с извергом уговор.

Парень так обалдел, что непроизвольно покосился на зачинщика. Да, я была права, и что-то неладное в этом «справедливом» разделении было.

— Уговор был победить любой ценой, чтобы потом задавать вам вопросы. — Выкрутился, сообразительный, однако.

Что ж, ответ есть ответ. Уж никто не будет оспаривать, что команда на победу реально имеет место быть. Амир довольно хмыкнул.

Но Дэна этот ответ не устроил. Оставалось ещё два профессионала, исключая Амира, которым нужно задать точные вопросы, не предполагающие всяких юлений.

— Ваши друзья, которые играли в нашей команде, должны были подыгрывать вам?

Моё браво, Эндшпиль. Тут либо да, либо нет, третьего не дано. Точечно, как иглотерапия.

— Да… — Выдохнул парень, потупив глаза. И весь сам сжался, словно хотел исчезнуть.

Он оказался не таким крепким орешком, как первый. Так, надколотая фисташка.

От злости Амир заскрипел зубами, а судьи переглянулись между собой. Если изверг занимается в этом клубе, а они так же судят и другие его игры, то должны быть начеку! По глазам было заметно, себе они пометочку сделали. Да.

Эндшпиль приоткрыл ящик Пандоры, не иначе.

— Какой вопрос ты должен был задать мне в случае вашего выигрыша? — Дэн спросил третьего профессионала.

Тот, как и предыдущие два, зыркнул на Амира, как бы получая одобрения или благословения, с какой стороны посмотреть. Но и он оказался не таким стойким, как в самой игре.

— Почему всё время пристаешь к Мии… — Как на духу выложил парень и прошептал Амиру «извини».

Собственно, что и требовалось доказать. План был, и незамаранными в этой шайке-лейке остались только Лаура и Виктор, оба сидели и мягко говоря офигевали.

Не знаю, для чего Эндшпиль решил всё это вскрыть таким вот способом, но как минимум четыре одноклассника знают, какие делишки может проворачивать новенький. Это уже плюс, репутацию завоевать трудно, а вот так бездарно профукать — на раз два. Достаточно заиграться во всесильного.

Теперь его черёд. Изверг один против изверга два.

— Как ты планируешь подставить Мию в понедельник?

Это было так нежданно-негаданно, что застало врасплох буквально всех. А наша команда даже повернулась, чтобы уставиться на Эндшпиля с немым вопросом.

Но я тут же отвернулась, чтобы посмотреть на реакцию Амира. Сделает вид, что не понимает, о чём речь? Или всё же ответит?

Изверг скривился. Совладать с крышесносными эмоциями Амир так и не научился, всё высыпает на лице. Абсолютно, до каждого оттенка и блика.

— По всему лицею расклеить фотографии… — Хриплым надломленным голосом признался изверг.

Фотографии?!

Те самые?

Расклеить по всему лицею?

Ненавижу!!!

— Какие фотографии? — Продолжал давить Эндшпиль, но теперь Амир не купился.

— Полегче, бритик, это уже второй вопрос!

А потом резко встал, махнул рукой своей банде, и все вместе они ушли из учебки.

— Вот это разоблачение века! — Возмущенно выдохнула Лаура. — А таким красавчиком порядочным показался… — И теперь печальный вздох.

А я никого не хотела видеть. Никого. Хотела оказаться у себя дома, в комнате, закрыть дверь на замок. И обдумать.

Чувствовала, как к горлу подступает знакомая паника.

Нужно уходить, немедленно.

Не чувствуя, не слыша, даже, кажется, не дыша, я поднимаюсь со скамейки. Маша пропускает, дает мне выйти. Гнетущее молчание до сих пор висит в воздухе.

Но я разрываю его сама, выхожу из учебки и направляюсь к раздевалке.

Переодеваюсь, даже не замечая, как и что надеваю. Просто механические движения, необдуманные, неконтролируемые.

В раздевалку входят девчонки, но опять молчание. Наверное, не хотят сейчас меня допекать всякими расспросами, и я им за это очень благодарна. Пусть останется со мной.

Я должна сама переварить это.

А ведь я могла не узнать?! Прийти в понедельник в лицей и увидеть… Косые взгляды, смешки, ухмылки, оскалы, шутки — всё, как в старой школе. Только теперь от настоящих подростков, а не от злых малолеток.

Надеваю олимпийку, подхватываю рюкзак и выхожу из раздевалки, кидая напоследок «всем пока».

Из недобрых мыслей вырывает жужжание телефона, застрявшего на дне рюкзака. Еле как выуживаю его.

Новое сообщение. От Оли…

«Твоя Елена Прекрасная в приёмном покое. Если что-то ёкнуло, можешь приехать…»

Моё сердце камнем ухает в пропасть. Мама…

Одеревеневшими и совершенно неслушающимися пальцами пыталась набрать Олю. Длинные гудки, но толку нет. Она не ответит, даже если телефон в руках. Позвонила маме, отчиму, всё молчание, как сквозь землю провалились.

Набрала Марселя Павловича, хоть он пусть скажет, куда мне подъехать. Гудки, гудки, гудки…

Три, четыре, пять раз — всё тщетно. Написала Оле, не ответила. Настоящая тайпана!

— Мия, ты хорошо себя чувствуешь? — Как невовремя возник этот ненавистный голос и его отвратительный обладатель.

Молчу, не реагирую.

— Мия?! — Требовательнее, будто на что-то право имеет.

Опять молчу. Друзья что ли бы тебя подобрали, изверг. Давай, линяй поскорее, не до тебя.

Уже ворох исходящих и ни одного разговора… Что там произошло? Куда мне мчать?