«Поймешь, если узнаешь меня поближе».

«Почему я?»

«Это случайность. Просто наткнулся на твои фото.

Ты очень красивая.

Похожа на ангела.

И имя у тебя такое же красивое».

От каждого нового предложения меня бросало то в жар, то в холод. Кто бы ни был этот Бэд бой, он посчитал меня красивой и флиртовал со мной, чего раньше никто не делал.

«Сколько тебе лет?» – пальцы дрожали так, что я с трудом набрала это сообщение.

«Я старше. Тебя это смущает?»

«Сколько?»

«Двадцать шесть».

Во рту пересохло. Пожалуй, всё-таки стоит допить чай.

Неужели Марк Вебер, такой холодный и неприступный, вчера вечером что-то ко мне почувствовал и теперь хочет познакомиться поближе? Возможно ли такое вообще? Наверное, нет, но почему-то эта мысль мне польстила.

«Я подумаю».

После этого сообщения я снова выключила телефон и не включала его до самого вечера. Кое-как сделала уроки, а потом опять не выдержала.

На этот раз BВ, как я его про себя окрестила, прислал цитату на немецком:

«Traumt man alleine, ist das nur ein Traum. Traumt man zusammen, ist das der Anfang der Realitat»8

И пояснение: «У тебя на странице много цитат на немецком. Подумал, тебе понравится».

Логичное объяснение, если желаешь на что-то намекнуть, но не хочешь себя выдавать.

Отвечать на сообщение я не стала, но идти в гимназию на следующий день было очень волнительно. Я собиралась дольше, чем обычно, и даже зачем-то решила накрасить ресницы. Правда, поскольку опыт у меня в этом деле был небольшой, а времени – в обрез, нечаянно ткнула щеточкой в глаз. Пришлось всё смывать и начинать заново, поэтому на алгебру я немного опоздала.

К счастью, Ольга Борисовна возмущаться не стала. Она вообще была неплохим человеком, хоть и имела кое-какой недостаток.

Время от времени на Ольгу Борисовну находили приступы невероятной болтливости – тогда нас накрывала лавина совершенно ненужной информации – от рассказов об умилительном поведении ее таксы  до рассуждений о политической обстановке в стране.

При этом она не могла спокойно усидеть на месте, а бегала по классу. Волосы у Ольги Борисовны были рыжие, но не такие, как у меня или крестной, а совершенно невероятного куркуминового цвета. Когда она скакала перед моим носом, голова шла кругом – казалось, еще минута и меня поглотит это куркуминовое безумие. Поэтому я опускала голову как можно ниже и рисовала узоры на листе.

Этот урок не стал исключением, а вот на следующем, немецком, я просидела с опущенной головой совсем по другой причине: почему-то просто боялась взглянуть на Марка в упор.

Я  рассматривала его украдкой, пытаясь уловить хоть малейшие следы смущения или неловкости.

Безуспешно.

Он вел себя как обычно, то есть совершенно невозмутимо. Вот же выдержка у человека!

Или BВ – всё-таки не он? Пожалуй, в любом случае надо прекратить переписку – ни к чему хорошему это не приведёт. Вот вернусь домой и напишу, чтоб больше меня не беспокоил. А если не послушает, добавлю в чёрный список.

На самом деле, ничего подобного я не сделала. Наоборот, на уроках беспрерывно проверяла сообщения, да и когда вернулась домой – тоже.

Но он написал лишь поздно вечером.

«Привет! Ты еще не спишь? Как прошел день?»

«Не сплю. Нормально :))). А у тебя?»

К этому моменту я уже передумала вносить его в черный список.

«Целый день думал о тебе. Боялся, что ты больше не ответишь и внесешь меня в ЧС».

Надо же, какой догадливый!

«Я об этом подумывала :)))».

«НЕЕЕТ! Я этого не переживу!»

Что ответить, я опять не знала, но почему-то этот зимний день стал казаться очень душным.

Выключив свет в спальне, я подошла к окну, села на подоконник и стала водить пальцами по холодному стеклу, всматриваясь в звездное небо.

Кто же ты, таинственный ВВ? И что ты хочешь от меня?

… Той ночью мне снова приснился сон, где Вебер был инквизитором. Только вопросы на этот раз задавала я.

– Это вы – ВВ? Мне очень нужно знать! Скажите, вы?

Он смотрел на меня в упор, но ничего не отвечал. Я хотела подойти к нему вплотную, но, чем ближе подходила, тем прозрачнее становились очертания его тела, пока я наконец не поняла, что это – всего лишь мираж, который вскоре растворился в воздухе…

Во вторник у крестной был день рождения. Правда, мама работала, Андрей Сергеевич тоже, поэтому праздновать  мы собирались в субботу. Но я всё-таки решила заскочить и подарить подарок, который не хотела особо афишировать.

Дело в том, что после замужества крестная отдала мне свой – тот самый – дневник. Я его иногда перечитывала, а недавно захотела превратить в книгу. Набрала текст, сверстала его в специальной программе и даже сама нарисовала обложку – рыжую девушку с развевающимися волосами. Затем отправила в типографию и получила  экземпляр бумажного издания.

Интересно, что крестная на это скажет?

Так хотелось сделать ей сюрприз, но оказалось, что сюрприз ждал меня: около подъезда я столкнулась с Марком. Одет он был довольно небрежно и не по-зимнему – в легкую куртку и джинсы, а в руках держал букет красных роз – это были любимые цветы тёти Нади.

От неожиданности я немного растерялась, но не убегать же теперь! Мне показалось, что он растерялся тоже, правда, быстро взял себя в руки, поздоровался, и мы вместе поднялись на пятый этаж.

Сказать, что у крестной было удивленное лицо, когда она увидела нас вместе – не сказать ничего!

Как я поняла, Марка она ждала, а вот меня – нет. Тогда я впервые пожалела, что привыкла приходить без предупреждения – эта дурацкая привычка досталась мне от мамы.

– Мы около подъезда случайно встретились, – зачем-то буркнула я.

– Я всего на пару минут, – сказал Марк и протянул букет, – с днем рождения!

– На пару минут? Ну уж нет! Раз в сто лет заходишь, теперь так просто не отпущу! Тем более, я специально для тебя булочки пеку, твои любимые. Быстро раздевайся! – после этого она с улыбкой взяла букет и вдохнула аромат, – какое чудо! Огромное спасибо, Марк! – а затем повернулась ко мне, – ты тоже раздевайся.

Мы сняли куртки, и в этот момент в коридор выбежал Андрюша со своей шашкой.

– Марк, посмотри, что у меня есть!