важные разведданные, конечно, не о войсках противника. Нет… То, чем он занимался, было разведкой особого рода – разведкой политического характера. И конечно, не могло не заинтересовать русское правительство, что шведы сами или по поручению более тайных европейских сил стараются замутить в России новое Смутное время. И как увидим далее, такие попытки были налицо, причём действовал враг очень аккуратно, завуалированно, и порой могло показаться, что ток событий не спланирован заранее, а происходит сам собой, по воле или безволию тех, кто должен заботиться о государстве, но заботится порой прежде всего о собственных интересах.

Ну а теперь возвратимся к тому, что происходило в Петербурге после смерти императора.

Странные ранние смерти наследников престола, нежданные заговоры, в том числе и те, что сотрясали царствование Елизаветы Петровны, лишь внешне казались объяснимы борьбой группировок возле престола, но на самом деле затевались на Западе, равно как именно Запад организовал и Пугачёвское восстание, и попытку нашествия на Русь под предлогом завоевания престола якобы дочерью императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Григорьевича Разумовского – некоей авантюристкой, позже названной княжной Таракановой. Но об этом в заключительных главах, посвящённых «послецарствию» главной героини книги.

Принуждение к «тестаменту»

Когда покинул сей мир тот, кто известен нам под именем Петра Первого, Елизавете шёл шестнадцатый год, а её сестре Анне едва исполнилось семнадцать. Обе по тем временам невесты на выданье. По своему рождению считались они внебрачными детьми, поскольку родились до венчания царя с Мартой Скавронской. Царевнами их объявили лишь 6 марта 1711 года, после того как отец с матерью сочетались в браке.

И вот мать Анны и Елизаветы на престоле. Ещё в мае 1724 года её теперь покойный супруг дал согласие на бракосочетание Анны Петровны с Карлом Фридрихом, а в ноябре подписан брачный контракт. Оговорены и вопросы вероисповедания. Анна Петровна оставалась в своей православной вере, а вот что касается детей, сторона жениха настояла на том, чтобы сыновья принимали веру отца, ну а за дочерями сохранялось право оставаться в своей родной вере, в православии.

Уже говорилось, что Пётр собирался сделать наследницей престола именно Анну Петровну, но в связи с выходом её замуж за католика и ей, и её супругу пришлось отказаться от права наследования российского престола. Однако Пётр оставил лазейку. Был внесён секретный пункт, согласно которому император сам, лично мог провозгласить наследником внука, появившегося от брака Анны и Карла Фридриха. Это, кстати, позволило впоследствии Елизавете Петровне вызвать в Петербург Карла Петра Ульриха – сына Анны, рождённого от Карла Фридриха.

Цесаревна Анна Петровна. Художник И. Г. Адольский

Но в ту пору об этом никто ещё не думал, поскольку супруга «преобразователя» только что вступила на престол, к тому же в здравии были две дочери и внук усопшего императора. Казалось, престол подкреплён наследниками, хотя прежде, как уже говорилось, женщины правили страной только в роли регентш при своих малолетних сыновьях, как, к примеру, было после смерти государя Василия Третьего, оставившего своего сына Ивана в трёхлетнем возрасте. Тогда появилась правительница Елена Глинская, которая, кстати, принесла Московскому государству много пользы, за что и была отравлена слугами тёмных сил.

Была и ещё одна претендентка на престол – дочь царя Ивана Алексеевича Анна Ивановна, которую чаще всего называют в литературе Анной Иоанновной, возможно потому, что Иван – более русский вариант имени, нежели Иоанн, хотя существует и несколько иная трактовка, что как раз Иван – имя древнееврейское, а вот корнями своими уходит оно в старорусское имя Иоанн, что означает «благодать Божия», ангелом же хранителем и покровителем является апостол Спасителя Иоанн Богослов.

Анна Иоанновна была выдана замуж за герцога Курляндского Фридриха Вильгельма ещё 31 октября 1710 года.

Личность она сложная и противоречивая. Родители – русские. Отец был сыном царя Алексея Михайловича и Марии Милославской. Да и женат он на русской – на Прасковье Фёдоровне Салтыковой. Царь Иван сам выбрал её на смотре, который проводился уже по традиции, выбрал, несмотря на то, что она принадлежала к роду изменников.

О нём в «Википедии» говорится: «Её прямой предок боярин Михаил Глебович “Кривой”, принимая видное участие в смутах, служил Лжедмитрию I и Лжедмитрию II, а в 1612 году выехал с сыновьями в Польшу в составе русского посольства, да там и остался, щедро одаренный королём Сигизмундом III. Там и вырос его внук Александр Петрович, который при царе Алексее Михайловиче (с возвращением Смоленска) принял русское подданство. На основании некоторых известий, он был в Енисейске комендантом, откуда вызван царевной Софьей. Тем не менее род Салтыковых весьма знатен, поставил немало бояр, и по крови и свойству Прасковья была связана с Трубецкими, Прозоровскими, Стрешневыми, Куракиными, Долгорукими и др., что оказало большое влияние на её дальнейшее положение».

Конечно, дети, а тем паче внуки и правнуки, за преступления своих родителей и пращуров не отвечают. Да и поведение вдовствующей царицы Прасковьи Фёдоровны говорит о её приверженности русским традициям и идеалам.

Русский историк Михаил Иванович Семевский писал о ней:

«Прасковья Фёдоровна, вступив в царскую семью, сразу подчинилась всем требованиям нового положения; зоркий глаз народа, следивший за каждым шагом царской семьи, не подметил за новой царицей ни малейшего отступления от принятых обычаев, что не раз случалось с Натальей Кирилловной, матерью Петра, и с царевной Софьей. Весьма ловко держала себя Прасковья Фёдоровна среди дворцовых интриг, разыгравшихся страстей, ничем не раздражала сестёр и тёток своего супруга, умела неизменно ладить с ними. Но переменились обстоятельства; перевес оказался на стороне Петра – и царица перешла на его сторону, прервала всякие сношения с заключёнными им его сестрами, не входила ни в какие козни. Будучи женщиной старых понятий, старого образа жизни, привычек, религиозная по-старинному, она постоянно умудрялась угождать Петру путём целого ряда уступок, быстрым исполнением его воли, заискиванием у людей, пользующихся его расположением. Пётр любил и уважал невестку, по-своему заботился о ней и её дочерях. Однако хорошие отношения к Петру и Екатерине не мешали Прасковье Фёдоровне искать дружбы и в другом лагере: она на всякий случай обходилась ласково с загнанным царевичем Алексеем, так что тот считал её в числе своих сторонников. Прасковья Фёдоровна не думала, однако, переходить на его сторону, потому что, в смысле убеждений, для неё была безразлична та или другая сторона, лишь бы ей хорошо жилось, была бы польза ей или для её дочерей. Само собою разумеется, что для характеристик и биографий всего любопытнее яркие, резко очерченные