Алекс поднялся на ноги, продолжая крепко обнимать ее, и приник к ее губам поцелуем, хранившим вкус ее желания.

– Иди в комнату, – хрипло пробормотал он.

На подгибающихся ногах она вошла внутрь номера. Он шел следом, не отставая ни на шаг. В комнате он поправил ей волосы, перекинув их через плечо, и запечатлел поцелуй на ее шее. Затем, повернув ее к себе, вновь впился в ее губы.

– Не могу дождаться, – шепнул он, стягивая с нее платье и трусики.

Рэйчел тем временем возилась с молнией его джинсов. Наконец он сам сбросил их вместе с нижним бельем, оставшись перед ней полностью обнаженным.

Схватив Рэйчел за бедра, он притянул ее к себе. Ногами она обхватила его за талию, и он, аккуратно удерживая ее на весу, опустился на ковер. Дверь на террасу осталась открытой, и шум от проносившихся внизу машин наполнял комнату, но Рэйчел это не волновало.

Для нее сейчас существовал только он.

– Алекс, пожалуйста, – шепнула она. – Я так хочу тебя!..

Он проник в нее, словно заполняя ее своим мужским естеством. Впервые за много недель ей было хорошо. А может быть, впервые за одиннадцать лет. Наконец-то она стала самой собой.

Она отдавалась наслаждению целиком. Все кругом как будто исчезло. Осталось лишь их прерывистое дыхание и грубые, откровенные слова, которые Алекс шептал ей на ухо по-английски и по-гречески. Раньше она никогда не слышала подобных слов. Они бросали ее в дрожь, наполняли ее тело грешным, беззаконным вожделением, усиливая желание и возбуждая еще сильнее.

Там, на террасе, она уже испытала оргазм, но теперь с изумлением понимала, что следующий уже недалеко. С каждым толчком, с каждой непристойностью, сказанной ей на ухо, Алекс возносил ее все выше к вершинам наслаждения.

Подложив руку ей под ягодицы, он приподнял ее таз и стал входить в нее еще сильнее. Звуки ударяющихся друг о друга тел заглушали шум машин.

Он вонзился в нее еще раз – и хрипло простонал, содрогаясь в оргазме. Этот звук и выражение сладкой муки на его лице заставили ее тело немедленно откликнуться – и она сама тут же задрожала в экстазе. Они сливались воедино в судорогах оргазма, и Рэйчел уже не понимала, где грань между ними, чувствуя, что они воистину стали единой плотью.

Наконец она пришла в себя. Шум улицы снова достиг ее ушей. Алекс, откатившись от нее, растянулся на ковре. Свежий ночной ветерок задувал в комнату, холодя ее разгоряченное, потное тело.

– Хорошо, – шепнула она.

– Да, – откликнулся Алекс.

Она взглянула на него: он лежал на ковре, закинув руки за голову.

– Что ж, – Рэйчел села, подтянув колени к груди, – думаю, это было неизбежно.

– Конечно, – кивнул он.

– Но этим мы ничего не изменили.

– Нет. Но секс вообще ничего не меняет.

– Но я думала…

Рэйчел замолчала. Она не знала, что сказать. На что она надеялась? Что тайна исчезнет? Что неведомая связь между ними исчезнет? Или, наоборот, окрепнет?

Нет, ничего подобного она не ждала. Она знала лишь, что он нужен ей.

Но теперь, когда возбуждение схлынуло, она вновь осознала, что лежит обнаженной рядом с мужчиной, которого, в сущности, не знает.

Она вновь позволила себе стать уязвимой.

– Мне, кажется, нужно…

– Выкурить сигарету? – спросил Алекс.

– О боже! – засмеялась Рэйчел. – Я не курила больше десяти лет!

– Неужели ты когда-то курила? Я в шоке.

– Тебя слишком легко шокировать. У каждого из нас есть прошлое.

– Уж об этом-то я знаю. Но… – Алекс нахмурился, – ты слишком добропорядочна для того, чтобы в твоем прошлом крылось что-то дурное.

– Это я-то? После всего, что с нами было?

– Но… ты была девственницей. И потом, пресса ни разу не связывала твое имя с какими-нибудь скандалами…

– Это только имидж, и все. И потом, с каких пор девственность означает добродетель? Лично я хранила ее лишь из страха.

– В ту ночь, когда ты была со мной, ты, кажется, не боялась. Хотя слегка дрожала.

– Ненавижу тебя!

Алекс встал, ничуть не стесняясь своей наготы.

– Людям в окнах напротив есть на что полюбоваться, – съязвила Рэйчел.

– Ну и пусть. – Он махнул рукой.

– Алекс, неужели ты совсем никогда не испытываешь стыда?

– Нет. Так уж меня воспитали. В моем окружении трудно было научиться стыдиться.

– Но тех, кто живет напротив, возможно, этому научили.

Ухмыльнувшись, Алекс натянул черные плавки.

– Так лучше?

– Для многих – да.

– Но не для тебя?

– Не для меня. – Щеки Рэйчел зарделись.

– Как ты сумела так долго скрывать подобный вулкан страсти?

– Я так хорошо его прятала, что скрыла даже от себя самой. И потом… в общем, мне доводилось поступать по-дурацки. И я чуть не обожглась на этом – сильно и всерьез. Вернее… кого я обманываю? Я на самом деле обожглась. Просто никто не знал об этом. И я хорошо усвоила урок. Я знаю, что за любой поступок придет расплата.

– У тебя что, проблемы с легкими из-за курения?

– Если бы дело было в этом…

Мгновение они глядели друг другу в глаза. И вновь Рэйчел подумала о том, как мало они знают друг о друге.

– Знаешь, что мне по-настоящему нравилось? – спросила она. Если уж она решилась обнажиться перед ним, нет смысла останавливаться на полпути.

– Что же?

– Быстрая езда. Я вела себя за рулем как сумасшедшая. Настоящая маньячка. Когда мы с Аланой бывали в Греции, мы постоянно гоняли на машине. У меня был шикарный кабриолет, красный, блестящий, быстрый… очень быстрый. Мы катались, опустив верх, заигрывали с парнями на светофорах. Тогда я чувствовала себя другой. Не той Рэйчел Холт, которая вечно разочаровывала мать. Я ненавидела ее постоянные требования. Я мечтала делать то, что я хочу. А мне в какой-то момент захотелось забыть обо всем и… погнать на полной скорости.

– Это нормально… насколько я знаю. У меня была необычная юность, но уж кино-то я смотрел. В фильмах о подростках все это есть.

– Наверное, да, нормально. Но это не делает такое поведение ни разумным, ни безопасным. Особенно если ты выпил прежде, чем сесть за руль. А мы так и делали. Я была просто дурочкой и не понимала, что делаю. Наверное, это было что-то вроде бунта против слишком спокойной жизни. Мне хотелось чего-то… возбуждающего, опасного. Ветра в волосах, кипения крови… И флирт мне тоже нравился.

– Ты была невинной, так что вряд ли…

– На пути между невинностью и традиционным сексом много что можно найти, Алекс. Уж тебе ли этого не знать, – напряженно произнесла она.