— Ага, обычная практика для нашего Марсика.

— Это вы его так из-за фамилии зовете? — догадалась я. Перед тем, как зайти в аудиторию, я ознакомилась с данными преподавателя, поэтому на этот раз была подкована в мелочах.

— Молчи, смертница! — яростно зашипел на меня сосед. Но было поздно: «Марсик» нас заметил. Нахмурив брови, он медленно скатился с небольшого возвышения у преподавательской кафедры и направился в нашу сторону.

— Кто это такой умный, что решил сдать тест досрочно? — спросил магистр, поравнявшись с моим стулом. В глазах Дервика мелькнуло узнавание. — А-а-а, это вы. Благодарю за то, что указали тогда направление.

И многозначительно замолчал. А мне стало очень неловко: если остальные поймут, что я каким-то образом сдала их всенародного любимчика, дурной славы мне не миновать. Опустив глаза на свой незаполненный листок, я шумно вздохнула. Дервик Мерсуан истолковал мой вздох по-своему.

— Что же вы, милочка, ничего не знаете? На первый раз оценку не поставлю. Будет любопытно увидеть, насколько хорошо вам преподавали Зельеварение в Королевской Академии.

Широко улыбнувшись, магистр покатился в сторону кафедры, оставив меня в полном раздрае. Это сейчас он по моим ответам будет судить мою Академию? Драгхл!

— Легко отделалась, — невесомо толкнул меня локтем сосед. — Пиши давай. Пока он не передумал не ставить тебе оценку за тест.

Я кивнула, погружаясь в текст заданий. И если на первые семь вопросов написать ответ не возникло проблем, то на восьмом у меня случился грандиозный завтык. Так бывает, когда забываешь самое, казалось бы, элементарное слово. Но в моем случае это было название ингредиента. Я даже подсмотрела в листок соседа, но тут же с расстройством вернулась к своему: у нас были абсолютно разные варианты.

— Жарх! Как же назывался этот драгхлов ингредиент? — прошипела себе под нос. Все лернанты были заняты решением своих тестов и никто не обратил внимания на мое бурчание.

— Все же дурочка? — раздалось приглушенное откуда-то снизу. Едва сдержав перепуганный «ой!», я сделала вид, что уронила пишущее перо, и наклонилась под парту. Пусто.

— Показалось что ли? — едва слышно спросила саму себя.

— Феерическая дурочка, — ответила мне пустота. И что-то такое знакомое прозвучало в этих словах, что на меня снизошло озарение. Дернувшись вверх, больно стукнулась о край стола.

— Уй! — взвыла, потирая ушибленное место. — Рими, это ты, язва моя пушистая?

— Разве ты знаешь еще кого-то настолько умного и обаятельного? — насмешливо уточнил голос. Я чуть не прыснула со смеху, но вовремя взяла себя в руки. В гробовой тишине раздалось знакомое шарканье.

— Лернант… Ригантония, если я не ошибаюсь?

Я выползла из-под парты и посмотрела честными-причестными глазами на магистра.

— Да?

— Чего это вы там мяукаете?

— Я? — искренне удивилась подобному замечанию. А потом до меня дошло: это я понимаю, о чем говорит кучин. А вот остальные способны расслышать только «муау» да «рмау».

Жарх! Я снова влипла?

Магистр Дервик нервно дернул уголками губ.

— Лернант Ригантония, встаньте!

Я моментально выпрямилась, отчего мой стул с громким лязганьем упал на пол. В гробовой тишине звук вышел слишком зловещим. Преподаватель смотрел на меня очень сурово: кажется, он уже мысленно успел пожалеть о данной ранее поблажке.

— Если вы сейчас же не объяснитесь, буду вынужден сообщить обо всем ректору.

Я испуганно ойкнула. Вот же… Рими! Как только доберусь до его пушистой задницы, все волосья повыщипываю!

— Не стоит даже думать о таком, — меланхолично заметил кучин, оставаясь, впрочем, до сих пор невидимым. Но его реплика меня спасла — магистр четко разглядел, что мяукающий звук не исходил из моего рта. Скривившись, словно выпил чистый неразбавленный сок лайма, он махнул рукой.

— Сядьте, лернант. И чтоб я вас не слышал до конца занятия.

Я выдохнула и села, пряча дрожащие руки под партой. Спасибо Тэри, что сразу поднял мой стул, когда я резко вскочила, иначе неудобная пауза затянулась бы.

— Да ты везунчик, — прошептал сосед, моментально возвращая лицу задумчивый и одухотворенный вид. Я лишь пожала плечами: отвечать при стоящем рядом преподавателе не рискнула.

— Если это чья-то очередная шутка, не спешите радоваться. Я выведу вас на чистую воду! — громогласно заявил магистр, сверкнув глазами. Обведя суровым взглядом каждого лернанта, он развернулся и медленно прошаркал к кафедре. Но все ожидаемо молчали. Рими же, судя по всему, либо сбежал, либо предпочел перестать нервировать нашего преподавателя и затих.

Опустившись на свое кресло с заметным облегчением, магистр рявкнул:

— О чем мечтаем? Уже все написали свои ответы? Тогда сдаем!

Протестующий вопль пронесся по рядам.

— То-то же, — тихо заметил Дервик Мерсуан и уткнулся в книгу, лежавшую перед ним на столе. На какое-то время в аудитории снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев по бумаге да вздохами лернантов.

Вскоре тишину нарушили первые шаги закончивших свои тесты. Бережно отнеся листок с результатами своих знаний, лернанты возвращались на место и начинали мерно гудеть, обсуждая с соседом успехи.

Когда последний листок оказался на краешке преподавательского стола, магистр Мерсуан начал занятие. Мне снова повезло: в это раз мы записывали теорию, а вот практическое занятие должно было быть в следующий раз, о чем с искренней радостью и сообщил нам магистр уже после звонка.

После Зельеварения мы нестройной толпой отправились на лекцию по профильному предмету «Элементология». Пока мы шли на третий этаж по широкой лестнице, Тэри спросил меня о странных мяуканиях.

— Я же слышал, звук шел из-под нашего стола, — парень был серьезен и смотрел на меня очень внимательно.

— Не знаю, о чем ты, — пожала плечами, чувствуя, что он мне ни капельки не верит.

— Знаешь… Но не буду настаивать. Сама созреешь и расскажешь.

Договорив, сосед по парте ускорился, обогнав идущего впереди одногруппника. Я с сожалением наблюдала за тем, как широкая спина Тэри удаляется от меня все дальше, но даже поверни я время вспять, ответила бы так же. Слишком рано доверять чужим.

Прикусив губу, сделала рывок и тоже пошла на обгон ленивого одногруппника.

Преподавателем по Элементологии оказалась женщина лет тридцати-тридцати пяти на вид. Конечно, на самом деле ей с таким же успехом могло быть и восемьдесят девять — на то маги и маги, чтобы жить долго и так же долго сохранять превосходную внешность. Пепельные волосы были собраны в объемный пучок на затылке, большие ярко-синие глаза смотрели на мир сквозь тонкие стекла аккуратных очков. Конечно, подобно любому магу, у нее было отличное зрение. Но отказать себе в этом аксессуаре, одним махом добавляющем и ума, и значимости, она не смогла.