дед мог спрятать хоть немного бензина или другого огнеопасного вещества. Сразу после мы с Агнесс по очереди приняли душ и расположились в моем номере. Девушка сидела в халате и курила свои тонкие сигареты, положив ногу на ногу.

— Я даже не знаю, как спросить… что происходит? Ты приезжаешь в город, через несколько дней ломаешь ребра и с города идут слухи про полтергейста, потом ты сжигаешь дуб и убиваешь Афанасия. А теперь он воскресает. В это вообще можно поверить? Я многое видела в жизни, но… здесь было спокойнее до твоего приезда.

— Здесь все гнило. Люди живут по законам «не трогай, пока не воняет». Потом появляются такие, как я, и вскрывают желчный пузырь. Рано или поздно пузырь бы лопнул. И было бы хуже. Лучше вскрыть его раньше и разобраться. Но людям всегда будет казаться, что раньше было лучше. Так устроено восприятие. Так было и будет везде и во всех сферах жизни.

— Спасибо за поучительную речь. Что с мертвыми-то? Почему им не спится?

— Проще было разговаривать про желчный пузырь. В озеро прилетел астероид и превратил его в стекло, а из этого стекла теперь выделяется странная жидкость, и она проникла на кладбище. Видимо, скоро нас ожидает восстание мертвецов. Первым из могилы вышел старик, видимо потому, что он был свежий. Может, земля рыхлая.

— Какой-то стресс, не хочешь расслабиться?

— Сеанс психолога мне предлагаешь?

— Я предпочитаю избавляться от стресса сексом.

— Кхм… интересное предложение. Но в этот раз откажусь.

— От бесплатного секса мало кто отказывается. Обидно.

— Не принимай близко к сердцу. Это… сбивает с нужных мыслей.

— Да понятно, — Агнесс, явно была удивлена моим отказом. И даже обижена.

— Ладно, мне пора. Если что — звони.

— Ну давай, стрелок, долгих дней и приятных ночей.

— Спасибо, сэй, — с этими словами я накинул свою потрепанную куртку и вышел из номера.

План, как победить орды мертвяков, созрел сам собой. Ноги повели меня в музей истории.

Анатолий Яковлевич — директор культурного заведения — тихо дремал за своим рабочим местом.

— Анатолий Яковлевич? — Директор дернулся, но храпеть не перестал. — Директор! Мальчишки опять пистолет украли!

— А! Опять засранцы! Они у меня…стоп. Кирилл? Извините, я немного задремал. — Хозяин музей поднялся и стал ускоренно протирать глаза.

— Ничего, понимаю, я тоже устал. Вы говорили, у вас пиротехника имеется ко Дню города?

— Да, на несколько тысяч рублей пиротехники закупили, — натягивает очки на нос.

— Нужно День города пораньше провести.

— Что вы имеете в виду?

— Я покупаю салюты.

— Но они не продаются! — директор смотрел на меня как на сумасшедшего.

— Это жизненно необходимо, поверьте.

— Но… с какой стати?!

Я достал из-за нагрудного кармана куртки свое удостоверение и показал его Анатолию Яковлевичу.

— Я могу изъять всю пиротехнику. У вас как с пожарной безопасностью? Может, мне проверку к вам послать? — Директор безвольно сел на стул. Ярость и желание бороться потухла в глазах. — Может быть, вернемся к варианту с покупкой? По всей видимости, полностью возместить затраты я не смогу, но это хоть что-то. Где она?

Как только директор увидел деньги, его вид немного приобрел уверенности.

На кладбище не было ни души. Открыв ворота для транспорта, я въехал и поставил машину прямо перед часовней. Открыл багажник и перетащил сабвуфер с задних сидений. Далее стал расставлять фейерверки по всему кладбищу. Несколько сотен огромных петард были установлены вдоль каждой могилы, вдоль забора, а также ближе к моей машине. После установки нужно было удлинить фитили и объединить их в один, чтобы удобнее было зажигать, чем я и занялся. На это ушло примерно час работы. Сил что-либо делать еще не было совсем, а они мне нужны перед битвой. К счастью, я был уверен, что мертвяки раньше захода солнца точно не встанут, а потому было время поспать. Я поставил будильник на девять тридцать. Спать оставалось восемь часов. Отлично! Я откинул водительское сиденье и прикрыл глаза.

Будильник яростно разрывался. Неудивительно, что я просто провалился в сон. Слишком много событий происходило за последние несколько ночей. Спать было некогда. Зато сейчас я чувствовал себя бодрым и полным энергии.

Солнце ушло за горизонт, и на небе рассвели миллионы далеких и недосягаемых звезд. Электрический свет от городских фонарей не доходил до этой части кладбища, и над моей головой распростерся Млечный Путь. Такое чисто небо я не видел уже добрый десяток месяцев.

К сожалению, просто расслабиться и насладиться здешними красотами не было времени. Земля дрожала. Сотни мертвых пытали прорваться сквозь рыхлую землю, ослабленную странной радужной жидкостью. Части их гнилых тел оставались глубоко в земле. Кости их ломались об разложенные доски деревянных гробов. Их мерзкие руки разрывали земельную плоть. Земля гудела и тряслась у меня под ногами.

Я включил магнитолу и поставил проигрываться Queen — Bohemian Rhapsody5, сабвуфер заревел.

Is this the real life? Is this just fantasy?

Caught in a landslide, no escape from reality.

Open your eyes, look up to the skies and see,

I'm just a poor boy, I need no sympathy,

Because I'm easy come, easy go, little high, little low,

Anyway the wind blows doesn't really matter to me, to me.

Mama…

Мертвые спешили ко мне. Они жаждали мою живую плоть. Мое мясо, напитанное кровью. Они мчались ко мне сквозь землю. Они рвали ее на куски, разрывали на части и прорывались ко мне.

…I see a little silhouetto of a man,

Scaramouche, Scaramouche, will you do the Fandango.

Thunderbolt and lightning, very, very fright'ning me.

(Galileo.) Galileo. (Galileo.) Galileo, Galileo figaro Magnifico…

Я ждал их. Я чувствовал всеми фибрами своего тела их приближение. Когда первые костяные руки показались на поверхности, я зажег фитиль. Огонь стал быстро разбегаться по всем уголкам этого мертвого места.

…Easy come, easy go, will you let me go.

Bismillah! No, we will not let you go.

(Let him go!) Bismillah! We will not let you go…

Трупы вставали на ноги. Большую часть армии составляли скелеты. Их безмышечные тела держались за счет тягучей жидкости, что пробудила их. Они видели за счет нее. Они передвигались благодаря ей. Несколько десятков трупов были наполовину без кожи, сердец, мышц, из их гниющей плоти разлеталась желчь. Из их давно прогнивших мозгов вываливались черви. В воздухе запахло гнильем и разложением. Вся огромная армия двигалась на меня. Они стучали своими челюстями, издавая клацающие звуки, громко мычали и рычали. Многие падали, но вставали