позади, периодически оглядываясь друг на друга, вопросительно кивая и пожимая плечами. Адлер так и не понял, являются ли требования к одежде серьезным указанием, которое нельзя нарушать, или же очередным персональным тестом, как тест о полицейском, потерявшем оружие в силу своей рассеянности. Тем не менее, воспользовавшись благоприятной обстановкой, он решился задать вопрос, который тревожил с утра:

– По телефону Вы сказали, что мы имеем дело с исчезновением. Какое отношение это имеет к нам?

Куроки, казалось, проигнорировав его вопрос, прошагал несколько десятков метров и остановился напротив густорастущих кустов.

– Я сказал, что человек исчез, но есть основания полагать, что речь идет о похищении. Вчера некая, – он достал записную книжку, облизнул и без того мокрый от дождя палец, листнул страницу, – некая Эльза Лиховская 91-го года рождения не вернулась домой. Ее взволнованные родители всякого кино насмотрелись, думали, нельзя обращаться в полицию с заявлением об исчезновении менее чем за 3 дня с момента пропажи человека, потому позвонили местному участковому, их другу… а может просто знакомому, – он вдумчиво посмотрел в небо. – Черт его знает, не важно. В общем, участковый, чтобы их хоть как-то утешить, согласился пройтись по маршруту, привычному для их дочери, да спросить местных, не видел ли кто-нибудь чего-нибудь накануне. Знаешь, как это бывает: соглашаешься не потому что веришь, что поможешь, а лишь бы отстали. Ерунда, конечно, в нашем времени, чтобы найти человека, нужна целая бригада.

Утомившийся долгим предисловием Новотный не осмеливался сделать замечание заместителю, потому ограничился томительным зевком. Дождавшись, когда он закончит, Куроки продолжил:

– Уже на обратном пути участковый наткнулся на женскую сумочку, прямо здесь, – он показал под ноги. – Сумка уже передали Ласкину и специалистам отделения дактоучета. Но это еще не все.

Аккуратно ступая по размякшей от водянистого снега земле, заместитель шагнул за угол. Остальные последовали. С бледной стены, растекаясь от дождя, скрытый кустами от постороннего взора, в озадаченные лица полицейских смотрел нарисованный грязно-красным цветом огромный поросячий пятак.

– Это еще что за…? – не договорил Адлер. В его памяти всплыл подвешенный к потолку мясник Томаш. Под избытком впечатлений, следователь отвел взгляд. На секунду он ощутил, что на стене изображены не кровавые ноздри, а чьи-то красные от гнева глаза, и смотрят они изучающе.

– Адлер, Вы в порядке? – спросил Куроки. – Вы обязаны узнать этот почерк хотя бы потому, что Ваша животрепещущая история о Черном человеке, изложенная в рапорте, теперь известна каждой собаке в полиции. Необходимо отправиться к родителям пропавшей девушки. Вот адрес, – он вырвал листок из книжки, протянул Адлеру. – Зная Ваши нравы, предупреждаю: будьте вежливы и обходительны.

– Уже известно, чем написано на стене? – спросил Новотный.

– Да, это кровь, чья – пока неизвестно, – Куроки взглянул на часы. – Вит, Ваша задача: дождаться Ласкина и полицейских, которые помогут с опросом соседей, чьи окна выходят на эту сторону. Начнете отсюда.

Готовясь отпустить следователей, заместитель добавил:

– В 99% случаев пропавшие находятся в течение 2х дней. Кто-то сбегает из дома после ссоры с родственниками, кто-то уезжает, забыв сказать новый адрес, или просто остается у друзей. Нужно быть трижды тупым, чтобы устроить подобный спектакль лишь для привлечения внимания, но чем черт не шутит?

Родительский дом Лиховской Адлер нашел без труда. Двери открыл лысоватый мужчина в майке и спортивных штанах.

– Если Вы из банка, то Вы не вовремя, – сходу заявил он. – Они погасят ипотечный взнос после зарплаты.

– Я из полиции, меня зовут Кристоф Адлер, – представился следователь, пометив в уме информацию о банковской задолженности. Чтобы подтвердить личность, он полез в карман, но с непривычки, в новой одежде, не сразу вспомнил, куда положил удостоверение.

Мужчина, внимательно прочитав в удостоверении следователя все графы, сравнив фотографию с оригиналом, пропустил внутрь.

– Я сосед, не обессудьте, узнал о трагедии, решил помочь. Давайте-ка, я провожу Вас к хозяевам.

Родители тепло приняли полицейского, рассказали за кружкой чая, что их дочь – самый лучший на свете ребенок. Ничего иного Адлер услышать не ждал. В его практике едва ли встречалась пара случаев, когда родители жертвы отзывались о ребенке плохо, но правдиво. Лиховские заметили, что Эльза исчезала и раньше, но без капризов, схожих с разбросанными по улице вещами и нарисованными на стенах свиными пятаками. Направляя следователя в ее комнату, отец сказал:

– Там не убрано. Мы не трогали ничего с момента ее исчезновения. На то воля участкового. Найдете что-то интересное – будьте любезны, сообщите нам.

Дождавшись, когда его оставят наедине с личными вещами пропавшей, Адлер понял, что хочет курить. Не желая оказаться обнаруженным с сигаретой перед открытым окном, он решил повременить с привычками и побыстрее закончить с осмотром. Осторожно ступая между брошенных на пол нижних вещей, он изучил стеллажи с книжками. Коллекция даже по меркам не вылезающего из работы полицейского показалась скудной: несколько второсортных мыльных романов, да пара учебников по актерскому и ораторскому искусству – ничего необычного.

Следователь опустил глаза в ящик с бельем, краем глаза зацепился за нечто необычное, но информация дошла до него уже после того, как ящик закрылся. Открыл снова – из-под бюстгальтеров и бикини, скомканных в одной стороне, торчала плетеная кроличья голова. Игрушки в комнате, включая меньших из представителей плюшевого царства, находились отдельно, на диване, что называется, выставленными на показ, а такие кроличьи головы Адлер встречал здесь на книжных полках. Оглядевшись по сторонам, он окунул руку в стопку нижнего белья и понадеялся, чтобы в этот момент в комнату никто не вошел. Пальцы нащупали проклеенный переплет и твердую обложку. Адлер извлек книжку с надписью: «Дневник принцессы», первая страница утверждала, что принадлежит он Эльзе Лиховской. За дверью послышались шаги. Следователь поспешил спрятать находку в пиджак, изобразил занятость.

– Вам нужна помощь? – спросил сосед.

– Нет, спасибо, думаю, здесь я закончил.

– Нашли что-то?

– К сожалению, не удалось.

Прощаясь с семьей Лиховских, Адлер посчитал нужным повторить слова заместителя:

– Не волнуйтесь, в 99 случаях из 100, пропавший без вести человек находится через 2 дня.

Но на ум пришла и другая статистика, о которой полицейские предпочитали молчать: каждые 4 дня вероятность обнаружить человека живым уменьшается вдвое, и уже к концу первого месяца составляет 1 к 99.

К 4м часам дождь сменился снегом. Погода – точно капризная женщина. Небо, не успев за резкой сменой температуры, продолжало озарять одиночными вспышками угловатые крыши домов, скрытых от холодного солнца темными тучами. Картина напоминала бледный закат.

Вошедший в селекторный зал Адлер застал на месте из всей группы только Куроки, жующего карандаш. К двум фотографиям красного пятака на широком