class="p1">Она отодвинула Янника себе за спину и недоверчиво стала смотреть на Кейлу и Фло:

– Что вам здесь надо?

– Мы здесь только потому, что ваши сыновья нас пригласили. – Кейла отвесила мальчишке насмешливый поклон. – Но чуть раньше мы слышали ваши голоса, вам нужно понадёжнее защитить вашу стоянку.

– Что вы имеете в виду? – удивлённо спросила женщина.

– Караульных следует выставлять на более далёком расстоянии, – терпеливо объясняла Кейла, пока Фло стоял и слушал, ничего не понимая. – Чтобы в случае, если кто-то приближается, они смогли предупредить вас заранее. Если такие же путешественники, как мы, то можно полностью затихнуть, этого должно хватить. Если же это солдаты, то у вас должна быть возможность собрать всё, быстро и очень тихо, и найти другое укрытие. Потому что детишкам с вилами, – она показала на двух мальчиков, которые их обыскивали и теперь действительно стояли, опираясь на деревянные вилы, – никогда не справиться с солдатами императора.

– Я знаю, – с сожалением ответила женщина. – Но в этом году всё пришлось делать очень быстро. Сначала говорили, что нашу местность в этом году не тронут, а потом в деревне, что в двух днях ходьбы от нашей, откуда ни возьмись появились солдаты. Мы тотчас отправились в бега, даже не подготовившись как следует.

– Да, знаю, как это бывает, – посочувствовала Кейла.

– Это ваш брат? – с любопытством спросила женщина.

– Да, – кивнула Кейла. – Он, вообще говоря, уже довольно взрослый, но мы на всякий случай решили избегать дорог. Вы же знаете, с какой охотой солдаты набирают молодняк.

Женщина понимающе кивнула:

– Хотите сегодня остаться на ночь у нас?

– С удовольствием, – приняла приглашение Кейла. – А рано утром пара мальчиков сопроводят нас, пока мы уйдём от лагеря достаточно далеко.

– Зачем?

– Ради предосторожности, – терпеливо объяснила она. – Так вам следует поступать со всеми, кто к вам попадает. Тогда вы будете уверены в том, что они на самом деле ушли.

– Вот оно что, – кивнула женщина. – Наверное, вы правы.

Кейла немного закатила глаза, и Фло подавил смешок. Просто удивительно, как терпелива она была с этой женщиной, которая, в отличие от неё самой, ничего не смыслила ни в тактике, ни в стратегии. Фло не очень-то понимал, о чём здесь идёт речь, но не решался спросить. Если бы кто-то догадался, что он понятия не имеет о местных делах, хотя, со слов Кейлы, он всё это уже делал много раз, это могло бы очень плохо кончиться.

Он с любопытством осмотрел лагерь. Всего было четыре женщины и восемь мальчишек в возрасте примерно от десяти до двенадцати лет. Но не было никаких подсказок, способных объяснить, почему они все прячутся от солдат в лесу.

На следующее утро Янник и Ханнес около часа сопровождали Фло и Кейлу, пока она с улыбкой не отпустила их:

– Ну всё, думаю, хватит. Можете возвращаться. Удачи вам!

– Спасибо! – Мальчики вежливо склонили головы и радостно бросились прочь.

– Почему они здесь прячутся? – выпалил Фло, как только мальчишки исчезли.

Кейла посмотрела на него, и вся её весёлость испарилась.

– Это только одна из вещей, за которую мы благодарны императору.

– Что ты имеешь в виду?

– Каждый год его шпионы прочёсывают страну и ищут самых талантливых мальчишек, которых потом забирают на службу.

– Но они же ещё такие маленькие! – удивился Фло.

– В этом возрасте из них как раз удобно лепить то, что нужно, – с горечью объяснила Кейла.

– Ясно, – задумался Фло. – А почему тогда матери их прячут? Разве это плохо, когда твоих детей развивают?

Кейла посмотрела на него как на умалишённого.

– Ты абсолютно ничего не понимаешь, – глухо сказала она. – Никто не занимается развитием детей, из них делают агентов императора, которому они верно служат до конца своих дней. Из них делают солдат, шпионов и т. д. Они пополняют ряды тех, на кого опирается императорская власть.

– Звучит невесело, но ничего особенно плохого я в этом тоже не вижу. Женщинам и детям там, в лагере, явно было очень страшно.

– Да, это так. – Кейла грозно кивнула. – И им есть чего бояться. – Она замолчала и, казалось, с трудом сдерживала себя. – Самое ужасное не то, что их навсегда разлучают с семьями, и даже не то, что они становятся инструментом императора, нет.

Кейла покачала головой и взволнованно прикусила нижнюю губу, потом глубоко вздохнула и пристально взглянула на Фло:

– Мир, в который ты попал, кардинально отличается от твоего, малыш. Каждый год император рассылает по всей стране своих шпионов, чтобы те собрали ему пятьдесят самых талантливых мальчиков. Из пятидесяти на службе остаются только десять, остальных казнят.

– Почему? – Фло был потрясён.

– Чтобы никто не смог создать конкурентоспособную армию. Он собирает, так сказать, сливки. Между ними и низами остаётся пропасть.

– А почему вы не защищаетесь?

– Как правило, речь идёт о простых людях, потому что богатые и знатные могут откупиться. Кроме того, в год это касается только пятидесяти детей. Да каждую зиму от голода и холода умирает больше. И всё равно отыскать мальчиков становится всё труднее. Ты же сам видел, что матери при малейшей опасности их прячут. Раньше каждая провинция ежегодно должна была отдавать на откуп императору определённое количество детей. А потом вдруг как-то стало так получаться, что мальчиков подходящего возраста совсем не стало: все либо младше, либо старше, либо удивительным образом умерли прошлой зимой. Поэтому теперь рассылают шпионов.

– Это же варварство какое-то! – возмутился Фло.

– Такова жизнь, – коротко ответила Кейла и отвернулась.

Фло заметил, что на глазах у неё навернулись слёзы.

– У тебя на самом деле был брат? – Он спросил так тихо, чтобы она могла сделать вид, что не слышит.

– Да. И однажды нам не удалось спрятаться вовремя. – Она замолкла и быстро исчезла.

Фло дал ей фору, а потом медленно пошёл следом за ней.

Половица заскрипела под ногами Сиодана, и слуга испуганно замер. Он бросил встревоженный взгляд на массивную, украшенную золотом дверь, находящуюся всего в паре шагов от него. Он подождал и внимательно прислушался. Всё было по-прежнему тихо, и он с облегчением выдохнул. В последний раз, когда кто-то нарушил покой императора, бедняге отрубили ноги, чтобы впредь громко не топал при ходьбе. С тех пор все во дворце ходили исключительно на цыпочках, но казалось, что императору и этого мало. Сиодан поправил тяжёлый серебряный поднос с блюдами для императора и глубоко вздохнул. Когда-то, задолго до его рождения, считалось большой честью лично служить Суараку. Сейчас это было равносильно смертному приговору. Настроение императора непредсказуемо менялось, ходили слухи, что он мало-помалу сходит с ума. Сиодан не мог