но не наоборот. При развороте политической стратегии оборонные заводы могут перейти на выпуск кухонных комбайнов, а вот идеи фашизма для мирной жизни не приспособишь.

Наконец, в-четвертых, моя полевая работа с идеологией - это сбор и анализ ее повседневных флуктуаций. В социальных сетях идеологические частицы разносятся методом перепостов, «флэш-мобов» и других «вирусных» механизмов. Информационные потоки перемещают небольшие тексты, изображения, фото, видео, гифки и многое другое. Для ловли идеологических бозонов специальное оборудование не требуется - пропаганда сама тебя найдет, успевай только уворачиваться.

Но отдельно отмечу системообразующую функцию «важнейшего из идеологических комбинатов» - кинематографа. В полувековой битве кино и телевидения (номинально главного канала пропаганды) зомбоящик терпит поражение. Поколение Next выбирает интернет, экранная плазма мимикрирует под домашний кинотеатр, сами тв-сети переходят на производство киноконтента. Весь мир смотрит не «мыльные» телесериалы, а многочастные художественные фильмы, даже сугубо артхаусных авторов, как Линч или Рефн. Кинематографическая имажинерия захватила все экраны - мы смотрим фильмы в своих смартфонах, ноутбуках, планшетах, в витринах магазинов, в интерьерах кафе и ночных клубов.

При этом степень идеологизированности и стандартизации современного кинопроизводства многие недооценивают. Сегодня сценарии пишут контент-лаборатории, тщательно изучающие спрос на любую шутливую реплику, цвет кожи основных персонажей, сюжетный поворот... Размещение в уголочке кинокадра вещи или товара (product placement) - результат заключения многомиллионных контрактов с интернациональными корпорациями. Как пишет Алексей Юсев в книге «Кинополитика»:

В целом Голливуд - это слишком хорошо налаженная машина для извлечения прибыли, чтобы допустить в ее продукции случайные элементы. Если в фильме Ридли Скотта «Марсианин» нам показывают хороших китайцев, космическая отрасль которых помогает НАСА, то это происходит оттого, что у проекта есть спонсоры из Поднебесной. И на красивую панорамную съемку в начале картины «007: СПЕКТР» оператора Хойте ван Хойтема вдохновил не художественный замысел авторов, но деловые договоренности с мексиканцами. В этих и многих других случаях в голливудском кино творческая сторона проектов является вторичной, обслуживающей интересы финансово-политической

72

конъюнктуры.

Что касается собственно политической пропаганды, то здесь вольницы еще меньше. Семиотическое пространство коммерческого фильма размечено идеологическими маркерами, так что роскоши самостоятельно определить «плохое» и «хорошее» зрителю не дается. В книге «Кино, театр, бессознательное» Антонио Менегетти говорит, что в США невозможно создание фильма, представляющего собой сколько-нибудь самоценное произведение. Структурный анализ сценарных матриц голливудских картин позволяет установить детали этого семиотического конструктора, например такую триаду:

Во всех фильмах - полицейских, комедийных, развлекательных, бульварных - присутствуют следующие постоянные:

1) флаг США;

2) подобная фраза: «Я не знаю, куда иду, но есть тот, кто думает обо мне!». Этого высказывания уже достаточно для утверждения существования Бога, и не важно какого - иудейского, католического или православного;

3) семья; фильм может рассказывать и о разводе, но в конце повествования замечается, что этот развод - ужасная ошибка; или же показывать двух персонажей, в течение всего фильма валящих всё в одну кучу, но в финале задумывающихся о совместной жизни, о детях, даже если вовсе не любят друг друга.44

Наконец, могу сказать честно, что в особом внимании к кинематографу сказывается мой личный интерес киномана. Так что в этом вопросе можно совмещать полезное и приятное.

Полевая работа по сбору и просеиванию идеологических частиц в наши благословенные времена тоже легкодоступна. Самая простая поисковая процедура - загугливание - обращение к услугам специализированных электронных поисковых машин (Google, Яндекс и др.). Известно, что функция поискового робота -подбор информации по вводным пользователя, при котором формируется топ самых популярных запросов, а какая-то часть данных блокируется. Механизм отбора информации напоминает работу делезовских машин желания: каждый интернет-юзер, отправляя ясный или приблизительный запрос (часто строка подсказки или, тем более, контекстная реклама подталкивает наш интерес в «нужном» направлении), вступает в отношения с коллективным бессознательным. Желающие машины, как пишут Делез и Гваттари:

.это бинарные машины с бинарным правилом или ассоциативным режимом; одна машина всегда состыкована с другой. Продуктивный синтез, синтез производства, имеет коннективную форму: «и», «и еще». <.> А поскольку первая машина в свою очередь подключена к другой, по отношению к которой она действует как срез или выборка, бинарная серия оказывается линейной во всех направлениях. Желание постоянно осуществляет стыковку непрерывных потоков и частичных объектов, по существу своему фрагментарных и фрагментированных.45

В одной из серий «Южного парка» (эпизод 1909) компания шестиклассников с помощью интернет-поисковика собирается выяснить местонахождение пропавших друзей, но всякий раз отвлекается на контекстную рекламу: горных баз Вермонта, электрогитары, клевого мороженого. Дальше компания незаметно перемещается в кафе, и, уплетая то самое мороженое, вспоминает: «Чем это мы заняты? Мы же хотели узнать, что случилось с Джимми». История повторяется снова и снова - как в ситуации с несостоявшимся ужином в «Скромном обаянии буржуазии» Луиса Бунюэля.

Когда ты видишь рекламу, реклама тоже видит тебя.Кадры из мультсериала «Южный парк» (South Park, эпизод 1909)

Так функционируют сетевые машины желания - наш интерес

всякий раз смещается от рационально выбранной цели к серии бессознательных актов: «что же я все-таки хотел?». Аналогично механизм мерчендайзинга ведет нас в супермаркете от одного ненужного товара к другому. Неопределенное поточное желание

«срезает» (как выражаются Делез и Гваттари) и интерпретирует анонимная машина желания, которая «знает за нас».

В «Пикнике на обочине» Стругацких и в «Сталкере» Тарковского рассказывается о машине желания, материализующей запросы тех, кто попадает в закрытую Зону. Условие положительного решения - четкая артикуляция самой заветной фантазии. Таким образом, как объясняет Жижек, мы встречаемся с «машиной Сверх-Я». В «Солярисе» Лема и Тарковского чужая планета функционирует уже как «Ид-машина» - она выполняет желания раньше их осознания, и часто в кошмарной форме.46

Всемирная Паутина сегодня совмещает обе эти технологии. «Машина Сверх-Я» включается в режиме рацио и удовлетворяет осмысленные запросы. «Ид-машина» вообще не выключается, она всегда на линии связи: она срезает и раскодирует поток наших бессознательных желаний. Добро пожаловать в Альма-Матрицу!

Эти два потока психосоциальной энергии соответствуют также двум полюсам общественной иерархии. Только с тем существенным уточнением, что в Сети полностью исчезает старая схема взаимоотношения верхов и низов, где первые транслируют и навязывают свою политическую волю, а вторые угрюмо молчат.

СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ: ЭМАНСИПАЦИЯ МАСС

В работе «В тени молчаливого большинства, или Конец социального» Жан Бодрийяр описывает массы как темный и непрозрачный феномен, поглощающий речь и смысл, власть и историю. «Имплозивная», т. е. втягивающая, поглощающая, нейтрализующая энергия