– Почему же ты не поделилась своей проблемой со мной? – спросил Сергей Анатольевич, и голос его при этом прозвучал даже как-то радостно.

– А зачем? Вы и так мне помогли. Работу вот дали. Терпите меня без документов, без образования. Поверьте, я вам очень благодарна. Очень. А остальные проблемы я сама как-нибудь решу, – залепетала я, выдавливая из себя слезы.

– Только не плакать, – потребовал Сергей Анатольевич. – Признаться, я тебе удивляюсь. Такая умная, красивая девушка, а поступки, как у трехлетнего ребенка. Вот скажи мне, зачем нужно было околачиваться на вокзале?

– А где же еще? Денег, чтобы снять жилье, у меня нет. Знакомыми я тут пока тоже не обзавелась. Где же еще мне жить? Я пыталась устроиться к одной женщине на постой. В долг. Только она надо мной посмеялась и за порог выставила. Ищи, говорит, дураков в другом месте. А ко мне больше с подобными предложениями не вздумай соваться, – принялась жаловаться я.

– Почему ты не попросила Дашу тебя приютить? Это же самый логичный выход, – высоко подняв брови, спросил Сергей Анатольевич.

– Думаете, я не спрашивала? Только она мне отказала. Сказала, что их проверяет какой-то жутко сердитый Антон, и если вдруг заметит посторонних в комнате, сразу на увольнение, – радуясь возможности заговорить об Антоне, объяснила я.

– Жутко сердитый, говоришь? – рассмеялся Сергей Анатольевич. – Что ж, если загвоздка только в этом, обещаю, с Антоном я договорюсь.

– Вы? Договоритесь с Антоном? Обо мне? – Я широко распахнула глаза. – А вы не боитесь?

– Антона-то? Нет, не боюсь, – снова рассмеялся Сергей Анатольевич.

– Какой же вы смелый, – восхищенно произнесла я. – Дайра говорит, что в общежитии Антона все страх как боятся, потому что человек он непростой. Высокий человек. Со связями. И от него зависит, кому там жить, а кому нет. А вы его хоть раз видели?

– Видел. Не сомневайся, – нахмурившись, произнес Сергей Анатольевич.

– Так вы знакомы? – еще больше удивилась я. – И вам он не показался страшным человеком, верно?

Я надеялась, что Сергей Анатольевич сообщит мне о родственных связях с «ужасным» Антоном, но тот об этом даже не заикнулся. Лишь пообещал, что с размещением в общаге у меня проблем не будет. А потом вдруг предложил:

– А хотите, Аннушка, я вас в свою квартиру пожить пущу? Там, конечно, не особо шикарно, но уж получше, чем в общежитии Антона.

Признаться, такого поворота я не ожидала. По крайней мере, не сегодня. Даже провинциальной дурочке должно было стать понятно, ради чего босс предлагает ей отдельное жилье. И мне, то есть Аннушке, нужно было срочно что-то решать. Сделать вид, что я не понимаю намека? А дальше что? Вдруг Сергей Анатольевич начнет выражать свои желания в открытую? Нет, лучше продолжать притворяться. Просто нужно сделать так, чтобы теперь пришлось Сергею Анатольевичу решать задачу: согласна я на его предложение или нет. Поняла ли я намек или считаю его альтруистом. Точно. Этот вариант самый выигрышный. И я начала спектакль. Скромно прикрыв глаза ресницами, я тихо, почти шепотом проговорила:

– О, какой вы добрый, Сергей Анатольевич. И почему только люди говорят, что в наши дни настоящих мужчин не осталось? А вот моя бабушка никогда не сомневалась, что добрый человек притягивает к себе только добро. И хороших людей. Она мне так прямо и сказала, когда провожала в город: будь добра к людям, и они тебе добром откликнутся.

И я благоговейно воззрилась на Сергея Анатольевича. Надо отдать ему должное. После моей высокопарной речи о человеческой доброте и бескорыстии цинично выложить условия предлагаемой сделки он не смог. Он смутился, отвел взгляд, что-то промычал и снова затих. А я продолжала петь ему дифирамбы.

– Какой же вы, Сергей Анатольевич, заботливый. Вот и девочки всегда говорят, что вы добрый и бескорыстный. Мне так повезло, что я встретила вас. А этот Антон, ну совсем зверь. На ночь не пустит бездомного человека, не то что вы. Видно, в детстве его родители упустили. Он ведь, говорят, не особо и старый, верно? Несчастные родители.

– Оставим в покое Антона, – сердито нахмурившись, резко оборвал меня Сергей Анатольевич. – Это не наше с тобой дело. Давай лучше обсудим, когда ты сможешь ко мне переехать.

– Ой, прямо так сразу? – снова смутилась я.

– Тянуть не в твоих интересах, – напомнил Сергей Анатольевич. – Это тебе жить негде. А у меня сегодня свободный день. Могли бы поехать прямо сейчас. До ночной смены управимся. У тебя вещи где?

– На вокзале, – сообщила я и принялась сочинять на ходу: – Только я сегодня никак не могу. Я ж потому и пришла. Мне к бабушке срочно нужно. Прямо сегодня. Через час!

– Что случилось? – удивился Сергей Анатольевич.

– Да бабушке хуже стало. Врачи говорят, первую операцию нужно делать немедленно. Она без сознания, сама согласие на операцию подписать не может. Придется мне, – я всхлипнула. – Отпустите меня на пару дней, Сергей Анатольевич, умоляю!

– Хорошо, хорошо. Езжай. Что я, не понимаю. Бабка все же, – видя, что я собираюсь устроить в его кабинете вселенский потоп, поспешно согласился Сергей Анатольевич. – Но, как только вернешься, сразу ко мне. По вокзалам больше не мыкаться, понятно?

– Понятно, Сергей Анатольевич. Спасибо вам большое. Я только туда и обратно, – поднимаясь, произнесла я.

– И паспорт не забудь, – напомнил Сергей Анатольевич.

– Обязательно привезу. Спасибо.

Через минуту я была уже на улице. Поймав попутку, назвала свой адрес и откинулась на сиденье. Впереди меня ждал блаженный отдых в уютной квартире под мягким пледом.

Добравшись до дома, я быстро переоделась, задернула шторы и нырнула под одеяло, надеясь насладиться долгожданным покоем. Не тут-то было. Мысли роились в голове, точно назойливые мухи. Беспорядочные образы мельтешили в мозгу, не давая ему расслабиться и отключиться. То передо мной вставала картина ночной встречи Сергея Анатольевича и Антона. Почему они встречались в полночь, да еще при полной конспирации. Старший смены, Павел Петрович, был уверен, что хозяин уехал и не вернется до утра. А он почему-то вернулся. Причем ему явно не понравилось, что их с Антоном видели вместе. Антон его племянник, так почему же он не может встретиться с ним там и тогда, где и когда ему удобно? Сергей Анатольевич был, мягко говоря, недоволен тем, что кто-то мог за ними подсматривать. Что он пытался скрыть? Вполне возможно, их встреча никак не связана с исчезновением Галины. Мало ли какие махинации может проворачивать владелец фабрики. Ночь – самое подходящее время для темных дел. Возможно, я бы и не обратила внимания на эту встречу, если бы не разговор, подслушанный мной в первый визит на фабрику.

Почему Сергей Анатольевич боялся, что исчезновением Галины может заинтересоваться полиция? Что ему скрывать, если он к этому непричастен? Подумаешь, одна из сотрудниц, не поставив в известность администрацию, перестала приходить на работу. Он-то тут при чем? В этой ситуации он вообще потерпевшая сторона. Нет на рабочем месте сотрудницы, так он сам от этого в первую очередь убытки несет. Так бы полиции и сказал. Другое дело, если у него рыльце в пушку. Дайра говорит, что Галина была его любовницей. Вероятно, он, как женатый человек, просто боится, что их любовные отношения выплывут наружу и жена устроит ему скандал. Интересно, насколько Сергей Анатольевич дорожит отношениями с женой? Надо бы это выяснить. Конечно, к нему в семью соваться не стоит. Можно попытаться выведать у той же Дайры. Только вряд ли она что-то знает на этот счет. Тогда кто? Конечно, племянник.