— Фу, Лестат, это попахивает некрофилией.

— Духи, Тейна! — Я вздрогнул от неожиданности и возмутился: — Умеешь ты бесшумно подкрасться и все испортить!

— Ну, прости. Не специально помешала, но это реально противно.

Пифия стояла в дверях, прислонившись к косяку, и смотрела на меня с таким выражением лица, что я реально не мог понять — это она серьезно или снова проявляет свое своеобразное чувство юмора.

— Я просто…

— Что ты «просто»? Целуешь девушку, когда она не сможет съездить тебе по морде? Раньше, помнится, у тебя таких проблем не было.

— Типа того. — Я усмехнулся и покачал головой. Эта девчонка всегда умудрялась заставать меня в идиотских ситуациях. — Просто, я не понимаю, что делать. А знаешь, как писали в старых сказках… поцелуй принца может оживить красавицу.

— Я уверена, там речь шла не о тебе. И странно, что тебе не пришла в голову более очевидная идея.

— И какая же?

— Лестат, мне иногда и, правда, кажется, в вашей семье мозг ушел к Николасу, а тебе боги даровали только смазливую внешность. Что сейчас делает Вьюга?

— Не знаю… она без сознания.

— Она лежит, у нее закрыты глаза и размеренное дыхание. Ну же! На этот вопрос даже трехлетний ребенок смог бы ответить.

— Спит?

— Именно! — Тейна подняла указательный палец. — А кто у нас Властелин Кошмаров? Это твоя территория. Узнай, что происходит у нее в голове. А поцелуешь, когда очнется, если, конечно, она оценит этот твой порыв.

— Предлагаешь заглянуть к ней в голову?

Пассаж про поцелуй я вообще предпочел проигнорировать. Не знаю, что на меня нашло. Но губы у нее действительно красивые.

— Думаю, ты уже пытался, — фыркнула пифия. — Это же твоя излюбленная фишка. Не со всеми, правда, срабатывает.

— Не со всеми, — согласился я и снова задумчиво посмотрел на Вьюгу. Возможно, в словах Тейны имелся смысл, но я не был уверен и в правильности решения, и в собственных силах. Что из этого получится? Где сейчас Вьюга и насколько безопасно будет мое вмешательство и для нее, и для меня.

Видимо, сомнения отразились на моем лице, потому что Тейна заметила:

— Мы, конечно, можем подождать. Сейчас сюда направляется Алишер, он еще раз поговорит с лекарем. Вдруг они придумают какой-то выход? Но, знаешь что?

— Что? — послушно переспросил я.

— Не верю в их успех.

— Что вообще тут творится Тейна, а?

— Ответ кроется в зеркале, не так ли Лестат? — совсем другим голосом поинтересовалась Тейна и посмотрела на меня стеклянными глазами.

«Да, какого кошмара тут происходит?» — про себя выругался я и порадовался, что тряхнувшая головой Тейна сбилась с мысли, но, кажется, не поняла, как в очередной раз ляпнула предсказание, и слава духам, не помнила какое.

— Так ты решил? — немного помолчав, спросила она. Видимо, пыталась поймать нить разговора, но не успела.

— Я иду в душ, потом отправляюсь есть, а после, если Вьюга не придет в себя, попытаюсь найти ее во сне. Только… — я замолчал. — Нужно, чтобы кто-то был с ней на тот случай, если она проснется. И сама понимаешь, это должен быть не я. От меня толку будет мало.

— Я не собираюсь ее оставлять одну.

- Загляну после ужина, принесу тебе еду и заодно узнаю, как дела.

— Договорились. — Пифия кивнула и уселась на освобожденный мной стул.

Я уже почти ушел, когда в дверях появился встревоженный Алишер.

— Симон пропал, — с порога заявил магистр.

— Кто?

— Это один из воздушников, — пояснила Тейна. — Я видела, он работал вместе с Вьюгой. Ее точно надо привести в себя. Есть какие-то новости по ее состоянию?

— Пока не знаю, пошел уточнять у лекаря.

Вьюга

Меня окружала темнота, и я не понимала, как вообще тут очутилась. Сначала все шло нормально. Потом я отвлеклась ненадолго, и меня обступили снежные духи. Я пыталась понять, что им нужно, и впервые не смогла. Обычно общение со стихией не вызывало проблем. Она была ласкова и послушна. Она повиновалась моим желаниям, но не в этот раз. Духи проявили агрессию. Возможно, они не хотели меня убить или причинить вред, но их поведение было непривычным. Оно меня пугало, я пыталась сохранить дистанцию, но чем сильнее я отгораживалась от своей стихии, тем настойчивее становились снежные духи. В итоге я потеряла сознание, оказалась затянута своей магией в небытие.

Наверное, можно сказать, она меня защитила. Из двух зол выбрала меньшее, решив, что магический сон лучше смерти. Только вот я оказалась в ловушке. Сознание было удивительно ясным, не путанным как во сне, я хорошо осознавала происходящее, только вот проснуться не могла, просто блуждала в темноте, и со временем становилось все страшнее. Вдруг я останусь здесь навсегда?

Скоро я поняла, если очень долго всматриваться в темноту, то можно различить неясные силуэты, очертания каких-то вещей, вроде бы даже лавочек, иногда кривые стволы деревьев. Заняться было нечем, и я стала изучать свой новый мир все внимательнее. Сосредоточилась на дереве, растущем неподалеку, и чем дольше я на него смотрела, тем четче оно проступало в темноте. Покрытые инеем ветки, запорошенный снегом ствол. Значит, в моем мире зима? Это, в целом, очевидно. Какой мир может быть в бреду снежной ведьмы? Только зимний.

Следом за одиноким деревом появилась знакомая скамейка. Такие стояли у нас во дворе академии. На черную пустоту на уровне земли тонким слоем лег снег, и мой мир обрел очертания. Возле меня более четкие, хоть и черно-белые, а вдалеке размытые. Теперь я не висела в безвременье, но по-прежнему не понимала, как перемещаться с места на место, а, главное, как отсюда выбраться.

Вглядываться и дальше в туманные очертания смутных предметов надоело очень быстро. Ничего нового в моем то ли сне, то ли беспамятстве я не видела, и снова начала скучать и боятся. Что со мной происходит в реале? Сплю? Очень хотелось верить, что если все обстоит именно так, то меня хотя бы нашли, и я не лежу сейчас всеми забытая в сугробе, «как остальные пропавшие», — мелькнула нехорошая мысль, и я окончательно расстроилась.

Оказалось, если очень захотеть, то даже этим местом можно управлять. По крайней мере, в рамках тех локаций, которые мне доступны. Я сумела переместиться на лавочки. Не сразу, конечно. Сначала не получалось ничего, но потом я заметила, лавка стала ближе, потом еще ближе и через какое-то время я зависла перед ней, а потом и вовсе сумела сесть. Это была победа — сидеть было значительно приятнее, чем висеть. По крайней мере, хотя бы чисто психологически.

С этого ракурса изменился вид. Я разглядела, несколько растущих по обочинам тропинки елок, тоже чёрно-белых таких… словно недорисованных. Схематично набросанные деревья и мелькнувшую между корявых веток тень.