Боги и отрекшиеся от меня родители, спасибо вам за то, что не жалели на непутёвого сына артефактов. Кнопка вызова магистра Алишера всегда была при мне. Нужно было только рвануть ворот куртки и сорвать с шеи амулет, который болтался на тонкой цепочке. Алишер оказался рядом тот же миг. Он занес лопату где-то на заднем дворе академии, а завершил движение здесь. Мне в физиономию прилетела охапка мокрого снега, от неожиданности я потерял равновесие и рухнул в обнимку с Вьюгой в сугроб.

— Ну спасибо, конечно, — недовольно буркнул я завозившись. Подумаешь снег с лопаты магистра! Сейчас он был везде и подо мной, и на лице и за шиворотом и еще обледеневшие волосы Вьюги лезли мне в рот.

Правда, магистр сразу же сориентировался в ситуации и организовал вокруг нас купол, защищающий от снежных духов. Только черные бусины глаз мелькнули обиженно из-за сугроба. Типа: «Зачем ты со мной так?» «Ничего, друг, — подумал я. — Вечером приоткрою для тебя форточку, только приходи один, а без этих вот вредителей. И тогда можешь снова потаять на моей кровати».

Не знаю почему, но я был уверен, дух меня понял, вильнул хвостом и разлетелся снежинками, Алишер взял с моих рук Вьюгу, а я смог подняться сам. От академии к нам уже бежали несколько человек. Я даже не вникал, кто именно. Был уверен, скоро рядом окажутся все.

— Что с ней? — напряженно спросил магистр, под защитой купола направляясь к академии. Он нес девушку, словно пушинку, легко и непринужденно, и меня это почему-то изрядно бесило. Впрочем, может потому что у меня просто дурной характер и меня бесит все?

— Не знаю. На нее будто бы напали снежные духи.

— Очень странно. А как ты понял, что ей нужна помощь?

Мы уже заходили в академию, и за нами бежала Тейна и еще несколько человек.

— Что с Вьюгой? — заорала пифия. И когда только успела привязаться к снежной ведьме?

— Тихо! — отрезал магистр, ничего не пояснив, и хлопнул входной дверью. Я едва успел просочиться за ним, и то меня едва не придавило тяжелой створкой. А остальные вообще не смогли попасть внутрь, похоже, Алишер наложил на дверь заклинание.

— Меня привёл к ней один снежный дух. Странно, да?

— Как раз это и не странно, — отозвался магистр. — Снежные духи любят снежных ведьм. У них это заложено в природе. Ты уверен, что другие хотели ее убить?

— Они кружили вокруг нее, а она упала. Я не знаю, как иначе можно трактовать их действия.

— Ладно, разберемся, — ответил магистр. — Сейчас надо отнести ее в лечебное крыло.

Коридоры были пусты. Почти все студенты остались на улице, а кто не пошел, вместе с мегрессой Кассандрой обследовали подвалы. Обслуживающий персонал из низших умел оставаться незаметным, поэтому было так тихо. Только гулкое эхо шагов разносилось по словно вымершей академии.

Наверное, именно в этот момент пришло осознание того, как глубоко мы все влипли. Как я глубоко всех втянул. Ситуация с каждым днем становилось все хуже, и никто не мог в ней разобраться. Мне никто не мог помочь. Я всегда полагался на мать, отца, Николаса или Вейна, но сейчас оказался отрезан от них ото всех. А сам…сам я не понимал, в какое именно дерьмо угодил.

Родители, разыгрывая свои карты, отрубили нам связь, только вот они не представляли, что тут творится. А если люди продолжат исчезать? А если с Вьюгой что-то серьезное?

— А в лечебном крыле есть кто-то?

— Конечно, дежурный лекарь.

— А их на праздники не отпускают?

Я понимал, что задаю идиотские вопросы, которые раздражают Алишера, но молчать было выше моих сил.

— Кто-то всегда остается, но сам понимаешь… — Магистр сделал выразительную паузу. — Это просто дежурный маг. Ушиб залечить или там головную боль снять…

— То есть Вьюге он не поможет?

— Мы не знаем, что с ней. Возможно, ничего серьезного.

— Но вы в это не верите?

— Лестат, вот в кого ты такой настырный? Это ты ее нашел, а не я.

Как же меня все бесило! В том числе и то, что я тащился, словно собачка на поводке за Алишером. Вот какое мне дело до нахальной и доставучей снежной ведьмы? У меня своих проблем немало. Тот же Вейн, в смерть которого я не хотел верить, но и вестей о котором не было. Николас опять же, родители. Мне стоило разобраться с этим, а не переживать из-за Вьюги. Но я сам не заметил, как оказался в лекарском крыле и, словно придурок, просидел в коридоре, пока лекарь проводил осмотр.

— Ну, что с ней? — Я кинулся к двери, когда оттуда показался магистр Алишер.

— Спит.

— Просто спит?

— Ну, по всей видимости, не просто, раз нам с мистером Валиосом не удалось ее разбудить. Лестат, я тебе хочу попросить, посиди с Вьюгой.

— Я похож на няньку?

— Она может проснуться и мне нужно, чтобы рядом с ней был кто-то. Возможно, она вспомнит какую-то важную деталь. Она должна начать говорить сразу, пока воспоминания не стерлись. Детали быстро исчезают из памяти, а больше у нас ничего нет. Это не займет много твоего времени. Я пришлю кого-нибудь тебе на смену. Просто если ты забыл, то студенты заперты во дворе академии. А сейчас не лето. Надо бы их пустить в тепло.

— Позови Тейну, — сказал я. — Они вроде бы неплохо ладят.

— Хорошая идея.

Алишер отправился за пифией, я прошел в комнату, где на кровати лежала Вьюга. Сейчас она не выглядела ни вредной, ни самоуверенной, ни дерзкой. Наоборот, очень юная, трогательная и красивая с рассыпанными по плечам длинными русыми волосами.

— Что же там произошло, снежная ведьмочка? Как получилось, что тебе навредила твоя же собственная стихия?

У меня не было ответа на этот вопрос, как и на многие другие. Я присел рядом с кроватью на стул и посмотрел на безмятежное бледное лицо девушки. Притронулся к щеке и понял, она холодная, а на ресницах будто иней. Может, Вьюга не спит, а замерзла? Хотя, когда люди замерзают, они ведь тоже проваливаются в сон? Николас, засранец, все же прав нужно иметь свой багаж знаний, а не пользоваться нахально чужим. Мне сейчас не хватало. И Николаса, который знал ответ на любой, даже самый глупый вопрос (а я никогда не стеснялся спрашивать), и багажа знаний, который я к своим двадцати годам не соизволил накопить, хотя у меня имелись все возможности для этого.

Я сидел и разглядывал Вьюгу. Тени от длинных ресниц на бледных щеках, мягкие пряди волос, обрамляющие кукольное лицо, и выражение безмятежности. Пожалуй, она была похожа на спящую принцессу из детской сказки. В один момент показалось, что ресницы Вьюги едва заметно дрогнули, и я наклонился ниже, пытаясь снова уловить это мимолетное движение, осторожно отвел со щеки прядь волос и не смог отстраниться. У нее были удивительные губы: красивой формы, выразительные с легким капризным изгибом в уголках. Даже сейчас на них будто застыла едва заметная усмешка. Такие губы невозможно хотелось поцеловать. Мысль еще толком не оформилась, а я уже услышал за спиной.