Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не ругайся, — больше по привычке говорю ему, укусив в горло.
— Кайф, — стонет он, откинув голову назад и подставляя шею для нового укуса. — Я уже говорил. Забыла? Я — твой кобель, ведьма. Ты — моя сука. Только помани, и я приползу к тебе на четвереньках. Выебу по высшему разряду и искупаю в своей сперме.
— Сильней… ещё, пожалуйста… Ещё, Раг-нар, ааахъ.
Молю его, а он выполняет. Трахает, словно на части раздирает. Хочет до нутра добраться. Разум отбивает. Заставляет орать, выть, выгибаться.
— Рагнар, ааахъ, мммм… Раг… ахъ, аааааахъ…
Под конец я перестаю сдерживаться. Срываю голос в крике и выгибаюсь до хруста в костях. Или это Рагнар сжал меня слишком крепко, изливаясь следом.
— Ты моя, запомни это, ведьма! И никаких больше закидонов про синдромы. Уяснила? — рвано выдыхает, положив голову на моё плечо и оперевшись о умывальник. — Не слышу!
— Д-да, — тело ещё бьёт судорогой.
— Замуж за меня пойдёшь? — трётся щекой о мою шею.
Я закрываю глаза в удовольствие, хоть борода и царапает кожу.
— Нет, — уставшая, но довольная прижимаюсь к его груди.
— Блядь, мелкая… — устало цедит сквозь зубы и снова начинает двигаться, выбивая из меня новые стоны. — Вертишь мной, как с пацаном играешь. Убил бы.
— Так убей, — провоцирую, хотя прекрасно понимаю, что он так не сделает. Никогда не убьёт и не ударит меня.
— Не могу, — кусает в плечо. — Люблю тебя суку, а ты никак не догонишь.
*********
Я сижу неподвижно на раковине, уткнувшись лицом в грудь Рагнара, чтобы он не увидел моего покрасневшего лица и крепко обнимаю. Настолько-насколько хватает мне сил. Уставшая, вымотанная после его срыва, заполненная спермой и… обескураженная признанием
Я даже не понимаю, что больше всего довело меня до такого состояния. Секс в общественном туалете лунапарка, или его неожиданное признание в любви ко мне?
Ведь это было именно оно? Мне не послышалось? Не почудилось в пик удовольствия? Или всё-таки?… Нет, вроде и правда признался. Грубо, неправильно, с матом, но от этого признание кажется только более реальным, потому что Рагнар по другому и не признался бы.
Но разве это возможно? Чтобы этот жестокий человек, помешанный на работе и сексе, вдруг полюбил меня? Чтобы я действительно так сильно увлекла его? Наверно, да. Ведь не зря он столько времени раз за разом предлагет стать его женой и терпит отказы. Злится, матерится, иногда даже комнату кромсал, но терпит. Другой бы на его месте давно бы не выдержал, психанул и послал меня куда подальше, а он… ждёт и спрашивает снова, и снова.
А ведь ему не надо жениться, чтобы обладать мной. Он и так может брать по праву долга. У него есть ещё больше полугода, чтобы насытиться мной, а он хочет повязать нас ещё более крепкими узами.
Но я всё-равно сомневаюсь. В нём. В себе. В происходящем. Почему? Почему просто не могу принять и спокойно быть с ним? Зачем накручиваю себя?
Рагнар отпускает меня. И как ни в чём не бывало начинает поправлять одежду. Застёгивает пуговицы, заправляет рубашку, будто и не было тех слов любви секунду назад. Он действует так спокойно и обыденно, что я уже действительно начинаю верить, что всё было слуховой галлюцинацией.
Спрыгнув босиком на холодный кафель, я начала искать свою одежду. В отличие от Рагнара, который умудрился просто слегка память свой костюм, я была полностью обнажена. Даже обувь в какой-то момент умудрилась слететь с моих ног, но уцелевшим я нашла только их и рубашку. Всё остальное же, было безнадёжно испорчено.
— Брось тряпки. Сейчас пригонят новые, — приглушённо выдыхает он, побуждая новую волну возбуждения. Чёрт… сколько же раз он должен меня взять, чтобы утолить этот голод?
Он обнимает со спины. Прижимает вплотную к себе, накрывает своим запахом, вперемешку со слабым запахом пота. Я судорожно вдыхаю его. Тянусь к нему. В каком-то безсознательном порыве сама льну к мужском телу. Голова начинает кружиться, ноги подкашиваются, но как же хорошо, спокойно и… волнительно. Но не из-за страха, хотя он тоже во мне немого немного присутствует, а из-за его слов, которые не дают покоя.
Мысли, сомнения не оставляют в покое. Съедают до такой степени, что вопрос сам слетает с губ.
— То, что ты сказал… это правда? — сожаления не испытываю. Только лёгкий стыд и смущение.
— Сама как считаешь? — опускается губами к обнажённой шее.
Присасывается, оставляя засосы на и без того посиневшей коже, сжимает грудь, сосок, заставив вскрикнуть и вскинуть голову вверх.
И как с таким говорить? Как разговаривать на серьёзные темы, когда у него только одно на уме?
— Считаю, что окончательно сошла с ума, или мне всё это просто снится. Всё это не может происходить по-настоящему.
Тихий смешок раздаётся рядом. Я не вижу, но знаю… он сейчас широко ухмыляется.
— Всё реально, мелькая. Но если не веришь, то я знаю способ доказать действительность происходящего. Подожди пока до дома доберёмся, а там до утра буду доказывать свою любовь.
— Ты преувеличиваешь. То, что ты сейчас говоришь, это не любовь, а похоть, — рвано выдыхаю и вскрикиваю, когда Рагнар резко разворачивает меня лицом к себе и прижимает к стене, закинув мою ногу на своё бедро.
— Нет, ведьма… я, охуеть как, преуменьшаю сейчас.
Набрасывается на мои губы. Долго, мучительно, сладостно больно терзает их. Затуманивает разум. Доводит до головокружения. Упирается возбудённым бугором в раскрытое лоно.
— Любишь и называешь шлюхой? — спрашиваю, кусая его губы.
— Своей шлюхой… Одной… Единственной, — рычит и резко проникает в меня.
Жёстко натягиевает на каменный член и трахает, словно и не имел меня десять минут назад. Впрочем не мне судить, ведь я отдаюсь ему с неменьшей одержимостью.
— Ты же ловишь кайф с этого. Балдеешь, когда зову так и хочешь потрахаться.
— Какой же ты… испорченный.
— Другой бы тебе и не подошёл.
16
В итоге мы вышли из туалета лишь спустя сорок минут, десять из которыэ я потратила на то, чтобы одеться в новую одежду, которую принесли телохранители Рагнара, и привести себя в порядок.
Но это никак не спасло меня от долгих любопытных взглядов работников и посетителей лунопарка, которые встретили
