Сколько ещё будешь издеваться? Что сделано, то сделано. Я не могу изменить прошлое и забрать тебя к себе нормально. Такого бы никогда не было. Даже без долга тебя бы украл и привязал к себе. Таков мой характер, но я пытаюсь исправить всё. Сделать всё как положено. Твою мать, да, я женой тебя сделать хочу! Никогда не думал этого делать. Свободу ценил, но ты к себе привязала. Заставила у ног своих растечься, а теперь рыпаешься?

— Я не хотела этого, — выдыхаю устало. — Ничего из этого не хотела. И женой твоей быть не хочу. А если хочешь всё исправить, то освободи меня. Мне от тебя ничего больше не нужно. Ни подарки, ни цветы, ни ты сам.

— Не нужен значит?.. — бросает холодно, сжимая на шее пальцы и перекрывая доступ к кислороду. — Хочешь свободы? Тогда собирай вещи и вали нахер. Я закрываю долг.

17

Для подаренных им вещей мне понадобился целый грузовик.

Но их я не стала брать с собой, а так и оставила висеть в шкафу, или лежать на полках, рядом с его вещами. Возможно после моего ухода он их сразу выбросит, как ненужный хлам, а может отдаст кому-то из своих новых любовниц, которые у него обязательно появятся.

Вполне ожидаемо от последней мысли у меня заныло сердце. От глупой ревности и ещё какого-то чувства. Нового, незнакомого и неприятного. Но чтобы там не было, на это я уже не имела на это право. Ни на чувства, на вещи, ни уж тем более на человека, что их мне дарил. Слишком много всего сказано и сделано. К тому же, нельзя попросту терять такой шанс, когда Рагнар сам даёт свободу. Кто знает, вдруг он передумает через минуту и снова запрёт в своей золотой клетке.

Я в последний раз оглядела нашу с Рагнаром спальню. Когда-то это была только его комната, но за последние два месяца незаметно превратилась в нашу общую. Сперва мы жили в раздельных комнатах, потом я начала засыпать и просыпаться в его комнате, а через три недели сама не поняла, как мои вещи перенеслись сюда, но сопротивляться особо не стала. Так было гораздо удобней, чем постоянно идти к себе за одеждой.

Теперь же эта комната снова стала только его. И с неприятным удивлением заметила, что какая-то часть меня не хочет покидать её. Странно… Мне всегда казалось, что когда настанет время уходить, я буду радоваться долгожданной свободе. Спокойно выдохну и чуть ли не вприрыжку уйду отсюда. Но почему-то сейчас этого со мной не происходит.

— Машина ждёт, — безразлично предупредила Каил — один из охранников Рагнара, но иногда он исполнял и роль водителя. Между первым и вторым здесь не было особой разницы. Как хозяин скажет — так и будет. — Вы идёте?

Нет, нельзя позволять сомнениям охватить меня. Не сейчас, когда то, чего я так сильно желала наконец произошло.

Забрав мой чемодан, он прошел вперёд первым. Накинув на плечо рюкзак, с тяжёлым сердцем и тревожным чувством, что делаю что-то не так, я пошла следом за ним. Внутри меня раздавался собственный голос. Говорил остаться. Передумать пока ещё не слишком поздно. Пока я ещё не покинула дом. Но загоняла голос обратно и шла дальше, повторяя себе снова и снова, что нельзя сомневаться. Я поступаю правильно. Отношения построенные таким образом никого не сделают счастливым. Ни меня, ни его. Как бы он там не настаивал на любви, она пройдёт со временем.

Наверно…

Убеждаю саму себя, а сама останавливаюсь, когда дохожу до его кабинета. Ведь надо попрощаться. Хотя нужно ли ему это? Наверняка нет. После всего, что я наговорила ему в машине не удивлюсь если он даже видеть меня не захочет. Но и уйти так просто… ни сказав ни слова нельзя. Хочу увидеть его… в последний раз.

— Я спущусь через десять минут, — говорю Каилу, который всё это время терпеливо ждал меня у лестницы.

Он кивает и с чемоданом идёт к машине, а я стою у двери с дрожащими руками. Заношу руку для стука, но замираю с поднятой рукой. Так и не решаюсь постучать. Не хватает сил поставить последнюю точку в этих отношениях. Навсегда покончить со всем.

Весь пыл что был со мной в машине, когда я говорила Рагнару отпустить меня, слетел сразу после его слов. Я ведь не ждала, что он действительно решит отпустить меня. Говорила всё скорее по привычке. На эмоциях, которые слишком разыгрались во мне в последнее время, сама не понимая действительно ли хочу, чтобы всё закончилось. Ведь с одной стороны так было бы правильно. Наши отношения пагубно влияли на нас обоих. Вызывали привычку, делая одержимыми друг на друге. Словно затягивались наркотиком и уже не могли прожить дня без новой дозы.

Но видно мой палач оказался сильней, раз сумел так легко отпустить. Или мне называть его бывшим палачом?

— Долго ещё у входа торчать собираешься? — пронеслось рядом.

Вздрогнув от испуга, я отскочила на шаг и слегка пошатнулась, едва не упав.

Рагнар стоял, прислонившись к двери и по обыкновению курил сигарету, смотря на меня совершенно безэмоционально. Словно все его чувства и эмоции были стёрты. И от его взгляда становилось не по себе. Впервые он смотрел на меня так, что захотелось резко встряхнуть его и вернуть хотя бы ту наглую ухмылку, которой он одаривал в первые дни. Да, хотя бы злость или ненависть. Что угодно, но не эта пугающая бесстрастность.

— Я собрала вещи, — негромко произнесла, поправив лямку.

Он ничего не ответил.

— Чемодан уже в машине, — предприняла ещё одну попытку завести хоть какой-то разговор, но он всё также продолжал молчать, вызывая тупую боль в груди.

Глаза защипали от подступающей влаги. Чёрт… ещё немного и заплачу.

— Я взяла только то, что привезла собой.

— Не возьмёшь, что я тебе подарил? — низкий тембр голоса резанул слух, принося особую радость.

Я совсем рехнулась. Радуюсь уже просто от того, что слышу его голос. Это сумасшествие. Надо поскорее заканчивать со всем и уходить.

— Я не могу их взять.

— Они твои.

— Всё равно не могу. Можешь отдать их… своей следующей любовнице, — буквально заставила проговорить себя, из-за чего под конец мои слова больше походили на звериный рык, чем на человеческую речь.

Кажется я много чего нахваталась от Рагнара. Даже его манеру речи.

— Они твои, — тихо, но настойчиво повторил он. — Были и останутся.

— Спасибо, — поблагодарила, но так и не взяла их.