Крестьяне из номера 330 жаловались на неровные матрасы. Уоррен ощупал их постели и обнаружил под матрасами картофель.

— Кажется, мы нашли причину, — сказал он, но крестьяне пришли в возмущение. У них дома, заявили они, картофель всегда хранится под матрасами, а спишь там — будто на облачке.

В номере 504 бродяга развел на полу костерок. Когда он открыл дверь, в коридор вырвался клуб дыма. Уоррен кинулся за водой, чтобы погасить пламя, а затем растолковал гостю, что в отеле жечь костры запрещено. Бродяга стал жаловаться на холод, и Уоррен показал ему, как включить отопление.

Семья любителей сафари поселилась в номере 702. Щекастый паренек, едва завидев Уоррена, схватил стреляющее пробками ружье и выскочил за дверь. Уоррен пробежал четыре лестничных пролета и спрятался в ржавых рыцарских доспехах. Сидя внутри, он тихо ждал, пока охотник не прошел мимо, а потом вылез из убежища и продолжил поиски.

В каждом номере обнаруживались новые следы разрушений. Кровати не только не застелены — полностью разорены. Шкафы вывернуты наизнанку, тумбочки перевернуты. Ковры скатаны; острые кнопки, прежде прикреплявшие их к полу, теперь вонзались в подошвы башмаков и кололи Уоррену ноги. Ванны сорваны с места: постояльцам вздумалось заглянуть в трубы. Огромная сила воли понадобилась Уоррену, чтобы продолжить поиски. Он лишь заносил все увиденное в свой блокнот, планируя потом вернуться, чтобы по возможности это исправить.

Под вечер Петула и Уоррен закончили обход отеля. Они сверили свои записи и убедились, что ни Бледномордого, ни пропавшего дневника нигде нет.

— Дальше что? — спросила Петула. Под ее усталыми глазами проступили темные круги.

Уоррен тоже выбился из сил.

— Наверное, надо поспать, а утром снова за дело. Рано или поздно мы на него наскочим.

— Если только он не съехал из отеля, — сказала Петула.

Уоррен совсем пал духом. Про такой вариант он не подумал.

Мрачно распрощавшись с Петулой, он полез на чердак, в свою тесную комнатенку. На площадке шестого этажа остановился, заслышав громкий «ба-бах!». Любопытствуя, Уоррен вышел с площадки в коридор.

Скорее всего, очередной гость крушил все вокруг. И хотя Уоррен уже совсем выбился из сил, он решил поскорее положить конец безобразию.

Однако оказалось, что это капитан Полуседая Борода тащит по коридору свой сундук.

— Эй, на борту! — крикнул Уоррену капитан.

— Что это вы делаете, да еще так поздно? — удивился Уоррен.

— Ох, у меня морская болезнь, — ответил капитан. — Хочу вернуться на свой корабль.

— Морская болезнь? — переспросил Уоррен. — Но мы же не в море.

По правде говоря, до ближайшего берега было более ста миль.

Капитан покачал головой.

— Нет, но море давно стало моим домом, и, когда я тоскую по нему, у меня случается морская болезнь!

Что ж, логика в этом есть, признал Уоррен, и все же отъезд капитана его расстроил.

— Вы только что приехали, — напомнил он. — А как же Всевидящее Око?

— А, слишком большая конкуренция и слишком маленькая выгода. Я тут словно в клетке заперт. Лучше поищу богатство в открытом море.

— Тогда позвольте отнести ваш сундук, — предложил Уоррен. Его вовсе не радовала перспектива тащить сундук в холл, но он был единственным на весь отель коридорным и считал это своим долгом.

— Не бери в голову, парень! — ответил капитан и, ухнув, закинул сундук себе на спину. — Лучше отправляйся со мной, как насчет этого?

— Что? Прямо сейчас? — вздрогнул Уоррен.

— Ага! Мы отлично повеселимся. Познакомишься с моим экипажем, поставим паруса и двинемся, куда захотим. Может, в Греко? Или в Мальвудс? А то и в ледяные моря Фростбьорна!

Сердце Уоррена забилось чаще, когда мальчик представил себе, как сидит высоко на мачте огромного парусника, высматривает в бинокль далекий берег и кричит: «Земля!» Он бы, наверное, смог обзавестись собственным говорящим попугаем, как ара Маккрекерс в его любимых книгах о приключениях Жака Ржавые Боты. Да, предложение капитана Полуседая Борода выглядело заманчивее, чем бесплодные поиски пропавшего дневника или работа в разваливающемся на части отеле и обслуживание нескончаемого потока неблагодарных гостей.

— Прямо сейчас надо решать? — переспросил Уоррен.

— Я прямо сейчас уезжаю, — подтвердил капитан.

Спускаясь по лестнице, глядя на вздыбленные половицы и ободранные обои, Уоррен думал, стоит ли класть на все это жизнь. Дело, похоже, проиграно. Если Всевидящее Око попадет в руки тети Аннаконды или кого-то из гостей, отель не устоит. Не лучше ли выбраться на волю сейчас, чем смотреть, как рушится его единственный дом?

Не стоит врать самому себе, мрачно размышлял Уоррен. Отель никогда не станет вновь таким, каким был при отце. Я всех подвел. Пора мне отсюда убраться.

Уоррен и капитан Полуседая Борода спустились на цокольный этаж. Руперт крепко спал на кушетке и громко храпел. Капитан размашистым жестом распахнул двери холла.

— Ну как, парень? Что надумал? Готов к приключениям?

За дверью манил лес, а где-то за лесом — океан. Сердце помчалось вскачь. Неужто и правда сбежать, покинуть родной дом?

— Я успею попрощаться? — спросил Уоррен.

Мысленно он перебирал всех, с кем придется расстаться: дядя Руперт, шеф Буньон, мистер Фриггс. И новые друзья: Скетчи и Петула.

— Извини, парень, море не ждет. Либо отвечай на его призыв, либо…

Уоррен опустил глаза и увидел, как ползет через холл живущая в отеле улитка. Уже третий или четвертый раз она повстречалась ему в этот день. Уоррен не знал, почему улитке вздумалось поселиться в доме: она появилась тут месяца четыре назад и с тех пор ползала там и сям в отеле. Надтреснутый лиловый панцирь был покрыт желтыми пятнами, спираль слегка покосилась — не самый красивый дом, далеко не идеальный, но моллюск носил его с гордостью. Уоррен опустился на колени и подхватил улитку, отнес ее к двери. Затем он обернулся к капитану и сообщил ему свое решение.

— Я бы хотел отправиться с вами в море, — сказал Уоррен. — Мне всегда хотелось повидать мир, а вы, кажется, добрый и умелый капитан. Но этот отель — мой дом, и я должен за ним присмотреть. Предки рассчитывают на меня.